Под угрозой уничтожения мира - Анастасия Сычёва

— Можно лишить человека магических сил, просто надев на него антимагические кандалы, — возразил Кейн. — К чему такие сложности с жертвоприношением?

— Я бы посмотрел, студент, как вы попробуете надеть на Арлиона антимагический браслет, — фыркнул Вортон. — Впрочем, если у вас получится, вам звание боевого архимага без экзаменов дадут.

Кейн не нашелся что ответить, а Адриан задумчиво уточнил:

— Означают ли ваши слова, что участие Арлиона в этом жертвоприношении необязательно?

— Совершенно верно, — подтвердил Кириан. — Темный архимаг может находиться в это время где угодно, хоть на другом конце света. Ритуал заблокирует его силы, и Арлион ничем не будет отличаться от обычного человека.

— И кого же предлагается принести в жертву? — спросил Адриан. — Я правильно понимаю, что проблема именно в этом? Или вы говорите об этом ритуале как о теоретическом лишь из нравственно-этических соображений?

Далия гневно вскинула голову:

— А вы уже готовы перерезать горло живым людям, не разбираясь, кто они такие? Только для какого-то магического ритуала?! — Ее красивое лицо исказилось от ярости.

На Адриана ее злость не произвела никакого впечатления.

— Арлион уже убил сорок эльфов, — невозмутимо заметил он. — Вы хотите устроить диспут на тему, что лучше — несколько вынужденных жертв или сотни убитых по прихоти безумца?

Целительница хотела разразиться обвинительной тирадой, но Кириан ее остановил.

— Достаточно, Далия. — Ректор говорил негромко, но магистр его услышала и замолкла, хотя от негодования у нее буквально пар из ушей валил. Вот она, знаменитая эмоциональность светлых магов. — Нет, ваше величество, дело не в морали. Мы все взрослые люди и понимаем, что в определенных случаях необходимо идти на жертвы.

Кириан не врал — из присутствующих только Далия разозлилась, остальные же сохраняли мрачное молчание. Похоже, идею проведения ритуала они все уже не раз обдумывали.

— Проблема в том, что жертвой должен стать кровный родственник Арлиона, причем не любой, а такой же трейхе, как и он сам, — сообщил со своего места Плиний, впервые за все время открывший рот. Я вспомнила, что он был магистром теоретической магии и, следовательно, в тонкостях ритуалов должен был разбираться хорошо. — Только в этом случае выработается энергия, которая сможет заблокировать силы другого трейхе. Да и родственная кровь в этом ритуале тоже важна.

До меня не сразу дошел смысл его слов, а когда я поняла, то почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица. В жертву должны принести другого трейхе?

— Так что мы остаемся ни с чем, — подытожил Плиний. — Единственная трейхе, оставшаяся до сих пор в живых, — дочь Арлиона. Но ее точное местонахождение нам неизвестно, и все, что мы можем сказать — она где-то в Селендрии. У Арлиона была еще внучка, и ее можно было бы использовать в этом ритуале, поскольку она изгнанница, но, к сожалению, она погибла два года назад.

— Какая жалость, — донеслось до меня ядовитое замечание Гарта.

Мне по-прежнему было не по себе от слов Плиния. Возникло отчетливое понимание, что теперь мне тем более стоит сохранять в тайне мое настоящее имя, потому что в сложившейся ситуации маги будут слишком большое значение придавать фразе «цель оправдывает средства» и моя жизнь немного будет стоить… Осторожно осмотревшись, я увидела, что слова Гарта до магистров не донеслись, все они оставались спокойными и казались смирившимися с тем, что этот выход из ситуации для них потерян. Адриан сохранял непроницаемое выражение лица, и по нему было невозможно понять, произвели ли на архивампира новости о кровавом ритуале хоть какое-то впечатление. Я повернула голову назад. Поймав мой взгляд, Кейн ободряюще мне улыбнулся, а Гарт озабоченно нахмурился.

— Так что, боюсь, нам придется дальше искать способы решения проблемы, — со вздохом добавил Кириан. — Можно, конечно, попробовать найти дочь Арлиона, но за сто лет она достигла мастерства в искусстве прятаться и заметать следы, так что я бы особо не рассчитывал на успех. Да и, буду откровенен, я не большой сторонник жертвоприношений, пусть даже совершенных во имя высшей цели.

— Разумеется, — задумчиво согласился Адриан, а затем сказал: — Благодарю вас, Кириан. Больше у меня вопросов нет.

— Студентка Батори, — окликнул меня Вортон, когда мы вчетвером — Адриан, Кейн, Гарт и я — собрались уходить. — Вас стоит ждать в академии к началу учебного года?

Я бросила на Адриана быстрый взгляд, а затем повернулась к декану, который теперь смотрел на меня с любопытством и без какой-либо неприязни, и твердо сказала:

— Да. — В конце концов, королевская свадьба — дело небыстрое, и к концу лета я королевой точно не стану. Да и учебу бросать мне совсем не хотелось. — Стоит.

Адриан промолчал, никак не выразив своего мнения по поводу моего решения, и мы покинули кабинет Кириана.

На этот раз мы не стали выходить обратно во двор, Адриан открыл портал прямо из коридора академии. Никто не произнес ни слова, но молчание показалось мне напряженным. Впрочем, оно вполне соответствовало моему настроению.

К словам Кириана я оказалась совершенно не подготовлена. Когда мне пришло в голову, что ректор может что-то сделать, я вовсе не рассчитывала, что он предложит нам выход из ситуации на блюдечке с голубой каемочкой, но не думала, что все окажется настолько безнадежно. Ну почему снова я оказываюсь самой крайней? Почему в жертву необходимо принести именно меня? Нет, я не слишком опасалась сейчас за свою жизнь — о том, что я трейхе, знал очень ограниченный круг лиц, и каждому из них я доверяла достаточно, чтобы не бояться, что меня оглушат и поволокут на алтарь… Хотя, конечно, осторожность теперь должна быть предельной, раз маги настолько встревожены и всерьез раздумывают над запрещенным ритуалом. Ведь Кириан в некотором роде прав — что значит жизнь одного человека против жизней сотен или даже тысяч?

Но это совсем не значит, что я хочу умереть за них. Пусть я сто раз безнравственная эгоистка, но я пока не готова пожертвовать собой ради спасения от Арлиона других людей. Пусть я не права, но мне нет дела до всего человечества. Есть несколько человек, которые мне дороги и ради которых я готова пойти на многое, но с какой стати я должна печься обо всех живых?

Такого рода мысли занимали меня, когда мы переместились обратно в Лорен. На улице уже окончательно стемнело, к тому же небо все еще было затянуто тучами, и свет в окнах домов казался особенно ярким. Я от души понадеялась, что на подъездной дорожке к дому ди Вестенра нет луж, потому как разглядеть, что творится под ногами, было невозможно, и я искренне позавидовала вампирам и перевертышам, которые могли видеть в темноте. Воздух был наполнен влагой, он был плотным и холодным. Из-за объявленного траура любые увеселительные светские мероприятия были временно отменены, и чинный квартал аристократов готовился ко сну. Дневной шум стих, и тишину время от времени нарушал только цокот копыт по булыжнику или звук движущихся экипажей.