Рынок смерти - Алексей Макеев

С появлением в цепи жизненных обстоятельств Виктора Седова главного недостающего звена почти все происшедшее с молодым человеком становилось понятным.

Судя по всему, парень не имел склонности к труду и слова «зарабатывать деньги» не стремился понимать слишком буквально. Быстро догадавшись, что на обычной работе грузчиком или продавцом миллионное состояние сделать не удастся, он стал искать другие пути. И, разумеется, нашел.

Опытному полковнику было известно, как заманивают новичков, и он не сомневался, что в начале картежной «карьеры» Седову давали выигрывать. Чтобы накрепко привязать человека и «подсадить» его на зависимость от игры, сначала требуется показать, как это легко – схватить фортуну за хвост.

Легкие деньги быстро привели к нравственной деградации и уничтожили все плоды маминого воспитания. Теперь в своей жизни Виктор Седов полагался только на удачу.

Иногда она улыбалась ему, он приносил домой деньги и водил девочек в дорогой ночной клуб. Но чаще бывало наоборот. Со временем разница между доходами и расходами становилась все ощутимее, наверняка Виктор, так же как и этот мосластый, с которым Косой пил пиво в баре, просил «пустить в долг». И долг этот только накапливался.

Тогда Виктор вспомнил про своего отца. Наверняка кто-то, может быть даже сама Вера, рассказывал ему ту давнюю печальную историю, и он решил, что пришло время потребовать «оплаты по векселям».

Арутюнов новоявленного сынка признавать не спешил, и, чтобы сделать его сговорчивым, Седов прибегал к «жестким мерам».

Платил ли бизнесмен?

Судя по тому, что временные промежутки между пожарами были достаточно продолжительными, видимо, да. Периодически, по мере накопления долгов, Виктор обращался к богатенькому папеньке, и тот, немного «покобенившись», все-таки отстегивал требуемую сумму. Что же могло нарушить этот столь удачно заведенный порядок? Какое происшествие поломало схему, попутно доломав окончательно, сведя на нет никчемную жизнь беспутного юнца?

– …так что, если вам нужна информация, думаю, проще будет работать с Васей, – неожиданно ворвался в поток размышлений полковника голос Бочкина.

– Да, наверное, – рассеянно ответил Гуров. – Послушай, Валера, а от тебя не смогу получить одну полезную информацию?

– Спрашивайте, если знаю, скажу, – с готовностью ответил Бочкин.

– Этот твой недосягаемый Косой, где он обычно бывает? Есть у него какие-то постоянные места дислокации?

– Разумеется. Днем он обычно в бильярдной сидит, а вечером и ночью – дома. Это у него самая активная пора.

– Время высоких ставок? – усмехнулся Лев.

– Да уж, – согласился Бочкин.

– Адресок этого «дома» не сбросишь?

– Не вопрос. И где его квартира находится, и где бильярдная, все координаты могу слить.

– Где бильярдная, я, кажется, уже знаю, – вполголоса произнес Лев.

Убедившись, что эсэмэска с адресом Косого благополучно принята его смартфоном, он развернулся и, не чувствуя уже никакой похмельной «расслабухи», бодрым шагом направился к машине.

«Вариантов только два, – уже определившись с мнением по поводу мотива убийства, думал Гуров. – Либо Арутюнову надоело платить карточные долги непутевого сынка и его прикончили за просрочку, либо добрый папенька денег дал, но они не дошли до адресата, сменив «хозяина» где-нибудь по дороге. Как Седов мог оказаться на кладбище? Его заманили туда под каким-то предлогом или привезли уже мертвого, чтобы надежно спрятать тело? Да, в подобном случае искать мертвеца на кладбище, пожалуй, и в голову никому не придет. На мусорной свалке, на пустыре, в темной подворотне. Где угодно, только не похороненного рядом с могилой матери».

С этой мыслью он сел в машину и поехал на Покровское кладбище.

Погост оказался достаточно большим по площади, и с первого взгляда можно было сказать, что сторожа, даже если их несколько, не в состоянии тщательно контролировать все, что происходит на такой обширной территории.

Недалеко от входа располагалось здание, где, по-видимому, и можно было отыскать этих самых сторожей.

Результатом получасовых переговоров и утомительных объяснений стало знакомство с приземистым здоровяком, дядей Андреем. Он-то и был тем самым человеком, который обнаружил труп.

– Нечаянно это случилось, – рассказывал дядя Андрей по дороге к могиле. – Там вокруг памятники, пустого пространства нету, так что какая там возле нее земля, разрытая ли или не разрытая, это можно только вблизи увидеть, если прямо к могилке подойти. Ну, а нам тут когда подходить, сами видите, сколько простора. Все обойти, везде присмотреть надо. Да еще похороны почти каждый день, тоже следить приходится, чтоб аккуратно закапывали, не лезли на чужую территорию. Вот и уходит время.

– Сторожить-то уже особо и некогда? – усмехнувшись, посочувствовал Гуров.

– Ну да, можно и так сказать. Некогда. Пройдешь, глазом кинешь – памятники целые, и ладно. А тут, смотрю, – собаки. И не одна-две, а прямо стая целая. Сбежались к этой могилке, чего-то там повизгивают, в земле ковыряются… Я их шуганул, потом думаю – дай посмотрю, чего это они там искали. Подошел, а там прямо вот так, возле короба, просто яма вырыта.

– Собаками? – уточнил Гуров.

– Ну да, собаками. Даже следы от когтей виднелись. А в яме-то, смотрю, – тряпка какая-то торчит. Я ближе подошел, присмотрелся, вижу – пола это от куртки. Знаете, вот как внизу бывает, уголочек такой с карманом, и «молния» виднеется. Застежка-то.

– Да, я понял.

– Ну вот. Потянул я за эту полу, а она не вытаскивается. Глубже, значит, закопана. Тут я уж понял, что неладно дело и что самому этот вопрос лучше не решать. Взял телефон, вызвал полицейских. Ваших то есть, – уточнил дядя Андрей, выразительно взглянув в лицо Гурову. – Приехали они, раскопали, и оказалось – парень. Вот так. В пятнах весь, уж портиться начал. А на шее – полоска черная. От удавки, значит.

– Это вчера произошло?

– Да, вечером. Часа четыре уже было. А не увидел бы этих собак, так бы и лежал он там. Когда бы я еще до той могилки добрался. Родственники там не бывают, наверное, присмотреть некому. Вот и пользуются… кто попало.

– А вообще на территорию кладбища попасть легко?

– Вообще-то несложно. На главном входе там, конечно, всегда кто-нибудь следит, но территория большая, сами видите. Ограда – где есть, где нет, где поломана. Можно попасть. Если захотеть сильно. Ваши-то когда приезжали, тоже вот про это спрашивали. Дескать, не видели ли посторонних или подозрительного кого. А как его угадаешь, подозрительный он или не подозрительный. Все они тут одинаковые, все посторонние. Тут их, может, тысяча человек за день проходит, каждого не уследишь. Вон она, могилка-то. Можете посмотреть сами.

– Которая? – в недоумении спросил Гуров, глядя на несколько памятников, действительно стоящих почти впритык друг к другу.