Песня для оборотня - Эми Мун

Она знала теперь некоторые привычки и обряды оборотней. Слушала о них не только днём, но и ночью, когда Кайрон учил ее не стесняться собственного тела и желаний. Первая коснулась напряжённого плеча и провела ладонью выше к самой шее. Кайрон вздохнул. Бесшумно, но жадно.

— Это тебе, — кивнул на распростертую тушу. Оборотни незаметно окружали их кольцом. Появлялись как тени, внимательно вслушиваясь и принюхиваясь к их негромкой беседе.

— Красивые рога, — отозвалась Айла, бросая короткий взгляд на поверженного лося, — я никогда не видела таких.

— Они твои. Но я хотел бы видеть их в своем доме. И тебя тоже.

Внутри все оборвалось и ослабло, лишая язык возможности двигаться. Айла ждала этих слов. Молча и отчаянно. Выучила эту простую фразу от и до, потому что именно она дарила ей самое драгоценное — шанс избавить своих родных от мук неизвестности. Наконец-то послать им весточку и хоть немного, но ослабить тянущую тоску по собственной семье.

Кайрон предлагал ей сейчас не просто забрать часть туши убитого им животного. И рыжая Нельга оказалась первой, от кого Айла узнала о свадебном обряде оборотней.

«Твое лицо кислее молодого щавеля, — цедила сквозь кривую ухмылку волчица. — Один из лучших самцов скоро бросит к твоим ногам добычу, очарованный бренчанием на деревяшке, а ты сидишь и вздыхаешь?»

«Тебе что за дело до этого? — огрызнулась Айла, судорожно вспоминая, где тут самый большой нож. — Решила утешить?»

«Больно надо! — оскалилась волчица. — Но быть врагом беты Стаи я тоже не собираюсь. Иначе бы не стояла тут. Не желаю признавать перед свидетелями, поэтому скажу сейчас — твоя взяла. — Волчица оглядела развороченную комнату и поморщилась. — Хоть людям в наших лесах не место, но ты теперь — часть стаи. И утешать тебя ныне забота самца. Так почему такой дохлый вид? У тебя скоро будет все!»

Злость никогда не была хорошим подспорьем разуму, а своим уверенным видом Нельга бесила ужасно! Без когтей и клыков Айла была готова кинуться на нее и пинками выгнать прочь.

«В таком случае попрошу привести сюда еще парочку людей, чтобы мне не скучно было!»

Как Нельга не бросилась на нее, Айла не знала. Красивое лицо перекосило от злобы, и в рычании слышалась настоящая, яростная волчица, которая не грызла сейчас ей горло лишь чудом. Но так же неожиданно девушка остыла. И даже хмыкнула.

«Привести сюда ты никого не сможешь. Разве что проститься. И то лишь знаками на листке шкуры. Когда волк зовет в свое логово самку, желая связать их жизни, то дело чести завлечь ее не только удачной охотой, но и желанным подарком. И это не обязательно драгоценности и меха».

Бросив на нее многозначительный взгляд, Нельга ушла, не прощаясь. Да ну и демоны с ней! Кое-как собравшись, Айла бросилась к Гвен. И да, Нельга не лгала ей. Под предлогом узнать больше о метке, Айла выведала про свадебные обряды оборотней.

И вот пришло то самое время. Стоя перед Кайроном и в окружении оборотней, Айла храбрилась из последних сил, чувствуя, как напряжение густеет с каждым ударом сердца.

— Твой дом станет моим. Но лишь когда мои родители получат весть, что их дочь жива.

В наступившей тишине она слышала собственное тяжёлое дыхание. И не смогла сдержать дрожи, увидев, как помрачнел Кайрон. Серые глаза стали почти черными и черты лица хищно заострились.

Он откажет. Вот сейчас одно короткое слово — и все ее надежды рухнут, отравляя своими останками все хорошее, что она от него знала. И как никогда хотелось униженно опустить голову, но Айла продолжала смотреть. Ей это нужно. Настолько, что все богатства меркнут перед куском кожи с несколькими короткими строками.

Оборотни за ее спиной давили тяжёлыми и злыми взглядами. Они были больнее, чем те сосновые шишки, что однажды кидали в нее дети. Ещё немного — и она просто не выдержит! И ноги тряслись от слабости и волнения. Но тут Кайрон нахмурился, и красивое лицо превратилось в такую знакомую каменную маску. А мгновенье спустя прозвучал ее приговор.

Не выдержав, Айла все же пошатнулась, почти падая в объятья мужчины. Вот все и закончилось.

Эта комната была ей отлично знакома. Те же деревянные фигурки волков и кровать, напротив которой теплился очаг. Тонкие ароматы мяты и хвои витали в воздухе, а украшенные шкурами стены и небольшие окна не пропускали ни одного сквозняка.

И все же ей было зябко. Однажды несколько дней Айла дрожала тут в лихорадке, а теперь искала тепла, которое вернётся к ней не раньше двух-трех недель — столько Кайрону нужно, чтобы добраться до их городка и обратно.

Конечно, он согласился тогда. И пусть его голос был холодным и колючим, как метель, и оборотни вокруг недовольно перешептывались, но мужчина не пошел на попятную. Не стал юлить и выкручиваться, желая избежать совершенно нежеланного ему дела, а коротким «Хорошо» объявил, что сделает это, но добавил, что лишь один раз. И вот уже три дня как темно-серый волк исчез, унося в своих зубах сумку и ее покой.

Схватившись за накидку, Айла все же решила выйти на улицу. В главном зале Гвен и ее помощницы перебирали тонкие кожаные листы, на которых хранились легенды и сказания — каждый клан имел свою такую вот библиотеку, и женщины зорко следили за ее состоянием. А ещё за самой Айлой.

Бросив на нее быстрый взгляд убедившись, что она одета тепло, Гвен опять склонилась над потемневшими от времени листами кожи.

— Скоро ужин, — напомнила ей и Айла опять вздохнула. Разумеется, Кайрон не мог оставить ее просто так.

«Будешь под смотром Гвен», — объявил ей между делом, освобождая от одежды. После охоты Кайрон привел ее обратно в логово. И сразу же затащил в закуток для мытья. Стоя на крепком деревянном настиле, Айла вздрагивала от порывистых движений и треска одежды. Никакой боли — Кайрон всегда был с ней аккуратен, но сейчас весь кипел, вымещая злость на ткани платья.

Он взял ее тогда прямо там. Жадно и почти без ласк. В этот раз их близость была острой и быстрой, словно вспышка молнии. И обожгла настолько ослепительным удовольствием, что Айла готова была стечь по его телу вслед за каплями пота и воды, и только крепкая хватка рук удержала ее рядом с мужчиной.

«Не хочу даже дышать воздухом ваших городов, — шептал ей позже, уже немного остывший. Ерошил пальцами короткие пряди, прижимая собой к постели, — Но раз это для тебя важно…»

«Очень важно, — признавалась так же шепотом, глядя прямо в потемневшие глаза, — Родители любили нас всех. Им сейчас больно. Хватит лишь письма переданного с торговцем.»

«Нет, — обрубил Кайрон, — это мой дар. Он будет лучшим. Я сам увижу твоих родителей и сам успокою их. Чтобы и ты была спокойна. Утром соберёшь им подарки».

И это было больше, чем она мечтала. Только Кайрон мог подарить ей железную уверенность — все будет сделано настолько хорошо, насколько возможно. И не каким-нибудь незнакомцем, а им — мужчиной, которому Айла верила не просто, потому, что хотела, а без остатка и всей сутью.