Европа. Акт 3-й - Станислав Пилипенко

один на один с собой. В снах не было этого, уже привычного «канала связи». Да, все способные обратится мыслями инкубаторские (по сути — все не отбракованные в люсы) знали, что отправлять мыслеобраз, или обращаться с просьбой о таком с сканирующему, — можно только особо важном случае. Даже если тебе грозит опасность — позвони! Не загружай канал. Поэтому, все только отвечали на «обращение» к нему сканирующего. Например, если задание выполнено и надо передать информацию о результате, а по телефону это сделать нельзя. Если до данного сканирующего «не достать», ты находишься вне его района чувствительности, другой сканирующий может передать мыслеобраз до адресата. Сканирующие могут перевести «канал связи» в подсознание, но тогда они не видят, что и кому переправляется (если это сообщение не ему предназначено). В сознание выплывают и «зависшие» сообщения (когда адресат недоступен). Отдельные сканирующие могут филировать трафик, подсознание «вытягивает» в сознательный процесс наиболее важные сообщения. Сканирующий может обратить внимание на их содержание. Но таких было немного и их берегут, не перенапрягают.

В отдельных, особо важных случаях, сканирующих рассаживаются в отдельных зданиях, равномерно покрывая их чувствительностью всю необходимую территорию. Все ресурсы их организмов направляются только на процесс приема-передачи мыслеобразов. Все сознание и почти все подсознание заняты только этим процессом. Но в таком состоянии, средний сканирующий, может находиться не более 3–4 часов. Далее организм отключался. Сутки-двое люди спят, и спят беспробудно. Пределы ресурсов всего в этой вселенной не безграничны. Даже звезды гаснут и черные дыры имеют свой предел массы, что уж человек.

Любой сканирующий видит во сне только то, что происходит в самом сознании. Сны — только про это. Канал связи отсутствует и даже воспоминаний про него нет. Такое чувство переносит человека в глубокое детство. В то время, когда данные части мозга еще не сформировались и жизнь казалась сказкой. Во сне сканирующий не чувствует других, он наедине. И вот, Артуро, во время хорошего эротического сна, почувствовал кого-то рядом. Впервые за всю жизнь. Этот кто-то, не простой инкубаторский и не рожденный, не горилла или шимпанзе, это нечто другое. Такого Артуро еще не ощущал. По началу он принял все за очень странный сон, понял, что это девушка и отмахнулся от нее. Но она не уходила и отключиться от нее Артуро не смог, это она держала канал связи. Да еще и как держала. Он проснулся и тут-же вскочил с постели от страха. В комнате, освещенной довольно сильным для ночника светом, находились еще двое. Они оба сидели в креслах, что напротив кровати. Когда волна страха не много стихла, Артуро понял, что одним из сидящих является сам Палач, а другим девушка, которую он не раз видел в Инкубаторе. Палач крутил в руках пистолет, который должен был лежать в прикроватной тумбочке. Удовлетворившись разглядыванием, Палач положил оружие на письменный стол. И стол и кресла были сдвинуты в удобное для наблюдения за Артуро положения. Палач поерзал в кресле и обращаясь к неизвестному кому-то произнес:

— Его обыщите, мало ли.

Тут Артуро понял, что в комнате было еще два человека, но темная одежда и неизвестная для Артуро способность прятаться в тенях полупустой комнаты позволяли им оставаться незамеченными. Более того, Артуро их не чувствовал сканером. Они не были ни «мутными», ни «непрозрачными вовсе». Их, для сканера, не было вовсе. Глаза видели, что люди есть, уши слышали их речи и издаваемые ими шорохи. А сканер молчал. Как во сне, как в глубоком детстве. Артуро обшманали наглым образом и усадили на кровать, в удобном для Палача месте.

— Удивлен? — сказал Палач, улыбаясь при этом. — Что там, со связью? Ни как?

— Он еще и не пытался, боится пока, с мыслями не собрался. Я его блокирую. — Ответила за Артуро присутствующая девушка, на что Палач продолжил:

— Это Энди, познакомься. Как тебе ощущения? Энди, верни ему обычное состояние. Расскажешь потом, о его чувствах.

Артуро ощутил, что способность сканирования вернулись. Он почувствовал всех в комнате и в доме. Людей было много. Но перед ним «стояла стена», мешающая ему сканировать «содержимое» их голов. Палач достал из внутреннего кармана пиджака увесистый кусок янтаря и на просвет ночника посмотрел на плавающие в нем мошки.

— Красота! Миллионы лет прошли, а эти твари остались там, законсервированными. Интересно а их цвет поменялся? Хотя, это не важно. Главное — они тебе мешают и мы можем спокойно поговорить. Расслабься, никто тебя сегодня не убьет. Ты нам нужен. А надолго ли, это зависит от результата нашей беседы. Первое — мы все про вас знаем. Не до конца, но многое нам известно. Таких, как Энди у нас достаточно и они видят вас насквозь. Интересный сон, кстати. Видать «заездил» ты тут своих люсок. Жениться тебе надо, детей завести… Второе. Мы знаем про оружие, знаем что это не вы и знаем зачем ты послал своих гавриков на нашу польскую таможню. Вопросов много и первый, зачем?

— Что зачем? — переспросил Артуро, собираясь с мыслями. Он, внутреннее, уже себя похоронил и уже был почти спокоен.

— Зачем вы отбраковываете в люсы не способных общаться мыслями инкубаторских? Я догадываюсь, но хочу чтобы это всплыло в твоем сознании и чтобы ты сказал это мне.

— А зачем нам такие? Нам и вас, рожденных, достаточно. Нам сложно таких, как вы понимать. Это так слышать фразу через слово. Да и чисто из безопасности. Все равно люсов надо много. Так зачем полезный ресурс отбраковывать? Лучше уж непрозрачных туда выкинуть. Бракованных, так сказать.

— Ну это логично и вполне понятно. — Согласился Палач. — Мы так и думали. Но мы, рожденные, вам не враги. Зачем нам вам вредить? Давайте как-то общаться в открытую. Ну по крайней мере начинать этот процесс. Ты держишь в покорности своих, я постараюсь это сделать со своими. Хоть это и сложнее, как ты понимаешь. Может в чем-то и вы нам поможете. Революции и бунты ни кому не нужны. Ни мне, ни тебе, ни таким ка мы.

— Ну, выбора у меня сейчас нет. Да и не настроены мы на войну. Именно «мы», у нас трудно скрыть реальное лицо. Все видны насквозь и все это знают. Привыкли так жить. Как без этого вы обходитесь, даже сложно представить. А вот кто третья сторона? Что она хочет? Давайте обменяемся информацией. Что-то ваше, что-то наше — так кашу и сварим. Только я сразу о глобальном хочу договориться.

— О чем? Вселенную делить хочешь? — снова с улыбкой спросил Палач.

— Проще, о земном.