Дорога судьбы - Даниэла Стил

Она просто ставила Иеремию в известность.

– Но я должна была предупредить.

– Спасибо, Ханна, – тихо сказал он.

В этот момент в комнату вошла Камилла с чашкой бульона иокинула их внимательным взглядом.

Она сразу почувствовала, что Ханна сообщила какой-то секрет,и решила, что речь шла о ней.

– Что она тебе сказала? – спросила она, едва Ханнавышла.

– Дела, дела... Нужно помочь одному человеку. Надоехать.

– Но тебе надо отдохнуть. – Слова мужа поразилиКамиллу.

Он устал, едва держался на ногах, всю ночь проработал вледяной мокрой грязи. Его труды окупились двадцатью тремя спасенными жизнями.

– Потом отдохну, Камилла. Ты не могла бы принести мнееще бульона и чашку кофе?

Вернувшись, она увидела его в ванне. Иеремия быстро осушилобе чашки и поднялся на ноги. Тело его было таким же сильным и поджарым, как вюности. Долгие годы работы на руднике помогали ему держаться в хорошей форме.Даже в сорок четыре года он выглядел великолепно.

– Ты такой красивый, Иеремия... Терстон улыбнулся.

– Ты тоже, малышка.

Он быстро оделся и вышел на крыльцо. Камилла наблюдала заним с каким-то странным чувством.

– Зачем ты уезжаешь?

– Мне нужно. Я скоро вернусь.

– Куда едешь? – Она впервые устроила ему такой допрос,и это вызвало у Иеремии удивление.

– В Калистогу. – Он прямо посмотрел ей в глаза, но вдуше почувствовал трепет.

Ему предстояло помочь родиться собственному ребенку или покрайней мере присутствовать при смерти Мэри-Эллен. Если, конечно, она ещежива...

– Можно мне с тобой?

– Нет. Только не сейчас, Камилла.

– Но я хочу с тобой, – обиженно повторила она.

Иеремии пришлось отстранить ее.

– У меня нет времени. Поговорим потом.

Прежде чем Камилла успела открыть рот, Иеремия уехал. Наэтот раз он погнал Большого Джо через холмы, заставив Камиллу задуматься о том,куда он направился.

Большой белый конь, громко стуча копытами, скакал повьющейся по холмам дороге. Иеремия все подгонял и подгонял его, не думая ни очем, кроме погибших ночью шахтеров. Глаза слипались. Пару раз он клюнул носом,но Большой Джо, казалось, сам знал, куда они едут. Маленький белый домиквстретил их тишиной. Привязав Большого Джо к дереву, Иеремия подошел к двери,постучался и, не дождавшись ответа, вошел внутрь. Сначала он не услышал низвука и подумал было, что Мэри-Эллен ушла рожать к матери. В ту же минутусверху донесся ужасный вопль. Иеремия замер, пытаясь понять, одна ли онасейчас, а потом начал тихонько подниматься по лестнице. Как быть? Зачем онздесь? Впрочем, он хорошо знал, что это его долг. Ведь именно его ребенка вмуках рожает Мэри-Эллен. Неужели она умрет?

Он задержался у дверей спальни, подождав, пока смолкнут стоны.Потом до его слуха донесся тихий плач и негромкий мужской голос. Положение былоидиотское. Тело ломило от усталости. Чувствуя себя дурак дураком, он все женабрался мужества и постучал в дверь. Что ж, по крайней мере он может съездитьза врачом... Именно врач и открыл ему дверь. Глаза у него были измученные,рукава засучены по локоть, грудь рубашки забрызгана кровью, но он, похоже,ничего не замечал.

– Простите... Я хотел узнать, не нужно ли... – Иеремиячувствовал себя более чем неловко.

Только негодяй мог бросить Мэри-Эллен в таком положении...Посмотрев врачу в глаза, он спросил его:

– Как она?

Терстон не стал представляться. Впрочем, этого и нетребовалось: доктор понял, кто он такой. Он осторожно закрыл за собой дверь, идвое мужчин вышли в прихожую поговорить.

– Плохо. Роды начались в среду ночью. Она старается изовсех сил, но все тщетно.

Иеремия кивнул. Он боялся спросить, не умрет ли она. Ответбыл ясен.

– Хотите войти? – Во взгляде врача не было осуждения.

А вдруг это хоть чем-нибудь поможет Мэри-Эллен? Впрочем,сейчас она так страдает от боли, что просто не поймет, кто к ней пришел. Но тамбыл его ребенок...

Иеремия замер на полдороге. Ему еще не доводилось слышать,чтобы мужчина помогал при родах, однако врача это ничуть не пугало.

– Она не будет возражать?

– Она может вообще не узнать вас, – предупредил доктор.

После короткого замешательства он пытливо заглянул Иеремии вглаза.

– Вы сможете это выдержать? Вам приходилось видетьчто-нибудь подобное?

Иеремия покачал головой:

– Только у животных.

Врач кивнул, это его устраивало. Не говоря больше ни слова,он открыл дверь и прошел в комнату, а Иеремия последовал за ним. В нос емуударил сладковатый, тяжелый запах человеческой плоти, розовой воды и сырогопостельного белья. Все окна были закрыты. Мэри-Эллен лежала на кровати,покрытая двумя одеялами. Иеремия увидел несколько пропитанных кровью простыней,подоткнутых под нее ниже пояса. Казалось, ее убили в собственной постели.Огромный живот по-прежнему вздувался горой, несмотря на отчаянные усилия,которые она прилагала уже три дня. Ее ноги бессильно раскинулись, словно утряпичной куклы, а тело дрожало, как от озноба. Иеремия смотрел на нее счувством вины и горького сожаления.

Внезапно ему показалось, что она начала биться вконвульсиях. Мэри-Эллен издала тихий глухой стон, вскоре перешедший в крик, изаметалась на кровати, закатывая глаза и судорожно хватая ртом воздух. Потомона проговорила несколько бессвязных слов, и врач быстро приблизился к ней.Иеремия понял, что ее оставляет сознание. Из нее потоком хлынула кровь, и онаопять закричала. Доктор склонился над ней. Вскоре он выпрямился и вытер рукииспачканным кровью полотенцем. Мэри-Эллен продолжала страшно кричать. Иеремиямедленно подошел к кровати и заглянул в ее измученное лицо. Если бы ему не былоизвестно, кто перед ним лежал, он бы не узнал эту женщину. Врач тихо заговорилс Терстоном, понимая, что Мэри-Эллен все равно не услышит его слов. Казалось,между схватками наступил перерыв, и она задремала.

– Она потеряла чертовски много крови. У нее лопнулавена. Вы сами видите, как хлещет кровь, но я не могу ее остановить. Кроме того,ребенок неправильно повернулся. Теперь единственный выход – вытащить его заплечо. Иначе мы ничего не добьемся. – При этих словах лицо врача сталопечальным.

Взглянув на Иеремию, он все понял.

– Мы можем потерять обоих. – Врач перевел взгляд наизмученную женщину, лежавшую в кровати. – Она непременно умрет, если мы несумеем быстро извлечь плод. Иначе ей не выдержать.