Жена по контракту - Виктория Вестич

— Думаешь, он сам подстроил аварию, в которой едва не погиб? — возмущаюсь я.

— Подождем и узнаем точно, — непоколебимо отрезает Костя.

Он уже направляется к выходу из кухни, но я, не выдержав, снова спрашиваю:

— Как тебе это удалось? Как он отпустил тебя и отдал Лесю? Ты так и не рассказал ничего.

— Ты до сих пор думаешь, что Клим настолько всемогущ, что может заставить меня делать то, чего я не хочу? — ухмыляется Лютый и у меня от его наглой улыбки екает где-то в подреберье.

Хмурюсь, понимая, что он снова уводит разговор в другую сторону. Знаю, что не ответит так запросто, поэтому решаю сделать вид, что сдалась и пожимаю плечами:

— До сих пор ему удавалось заставлять всех.

— В конце концов на ком-то он должен был обломать свои старческие зубы, — криво улыбается Костя.

— Клим не оставит нас в покое.

— Посмотрим, Соня. Не спали наш ужин, мы с малышами дико проголодались, — кивает он в сторону кастрюли и, отсалютовав бутылкой с водой, уходит на улицу.

Чертов Исаев! Разве так сложно рассказать, как все было? Что такого он скрывает? Или неужели всех просто переубивали? Нет, Клим не дурак — организовать ловушку и погибнуть в ней же это не про него. Тогда что? Похоже, узнать все можно только у Лютого. Другой вопрос, как это сделать…

Два дня проходят, как на иголках. Мало того, что я переживаю, как там Демид, еще и приходится быть буквально 24/7 рядом с детьми. Мне это только в радость, но недоверие Леси и ее настороженное отношение просто убивают. Она отчаянно не хочет идти на контакт, что бы я ни делала. Хорошо хоть с Тимуром малышка поладила и не враждует, наоборот, почти все время с ним проводит.

— Может быть хочешь блинчиков на завтрак? — спрашиваю с дружелюбной улыбкой, чуть склоняясь к Лесе.

Девочка насупленно молчит и отводит глаза. От каши она отказалась, молча отодвинув от себя тарелку, и вот уже три минуты я уговариваю ее поесть, предлагая разные варианты завтраков. Безуспешно.

— А мне блинчики? — расстроенно тянет Тимур, явно почувствовав себя обделенным. Он тоже вяло ковырялся ложкой в тарелке, хотя рисовую кашу просто обожал, и капризничал больше, чем обычно. Как будто со старшей сестры пример брал.

— Доброе утро. Что тут у вас, зайцы? — Лютый появляется на кухне, застегивая рукава рубашки на ходу.

Ребятня при его появлении оживляется, даже Леся расцветает.

— Доброе утро, папочка! — она машет ладошками отцу, сияя от счастья.

Перемена в настроении настолько разительная, что, не выдержав, я отворачиваюсь, делая вид, что безумно увлечена накладыванием порции каши в тарелку. Очевидно, что девочка попросту игнорирует меня. Может быть все-таки помнит меня, а может наоборот забыла и воспринимает как чужого человека, поэтому так настороженно относится. Даже излишне настороженно.

Лютый как будто считывает мое настроение. Он садится за стол рядом с детьми и, добавив в голос немного грозных ноток, строго спрашивает:

— Кто это тут плохо завтракает?

— Невкусно, — морщит нос Леся.

— Да, невкусно! — мгновенно копирует сестру Тимур, бросая ложку в тарелке, — Может лучше блинчиков, мам?

Ставлю перед Костей тарелку и он качает головой:

— Сдается мне, зайцы, что-то вы недоговариваете. Пахнет очень вкусно, — он берет ложку в руку, нарочито осторожно отправляет немного каши в рот.

— Ого! — тут же удивленно охает он, — Вот это да! Сразу силы прибавились и я вырос на целых два сантиметра!

— Папа, ты не можешь расти, ты же и так большой, — хихикает Леся весело.

— Вырос же! Посмотри, ты еще меньше стала! Сейчас кашу доем и ты совсем крохотной станешь, — уверяет серьезно Костя.

— Не может быть! — расстроенно охает девочка.

— Скорее хватай ложку и ешь, а то я тебя опережу и ка-ак вырасту большим и сильным! — пугает малышку Лютый, специально быстро запихивая в рот следующую ложку каши.

— А я, я тозе хочу выласти!! — спохватившись, Тимур хватает ложку и принимается быстро есть кашу.

Леся не отстает от него, не упуская из внимания папу и следя, чтобы он не обгонял и ни в коем случае не успел вырасти быстрее. На губах невольно возникает улыбка и я облегченно выдыхаю.

— Не торопитесь вы, подавитесь же. Смотрите, папа очень медленно ест.

— Спасибо большое, мамочка, — благодарит Тим, выбираясь из-за стола.

Леся тоже заканчивает завтрак и бежит следом за Тимуром.

— Леся, — строго окликает Лютый.

— Что, папа? — малышка оборачивается и смотрит на него с любовью и обожанием.

— Что надо сказать?

Леся моментально насупливается, кидает на меня взгляд исподлобья.

— Да не нужно, Костя, — стараясь разрядить обстановку, поспешно тараторю я. Не хватало еще, чтобы она после этого еще больше меня возненавидела.

— Леся, я жду, — сурово напоминает Лютый.

— Я не буду говорить ей этого! — выпаливает девочка и от ее неприязненного взгляда сжимается сердце.

— Ты воспитанная девочка. Что это значит?

— Что я должна быть вежливой со всеми… — тянет она, расстроенно повесив голову.

— Даже с теми… — подсказывает Костя.

— Даже с теми, кто мне не нравится.

Лютый кивает, выжидающе глядя на дочь. Наконец Леся переводит взгляд с отца на меня и говорит без тени улыбки:

— Спасибо большое.

Наверное лучше было вообще не слышать никакой благодарности, чем такую. Особенно после слов о том, что нужно быть вежливой «даже с теми, кто не нравится». Сглотнув горький комок, я киваю вместо ответа. Выдавить хоть слово нет никаких сил.

— Беги играть, — кивает Костя, — и присмотри за братом, ты старше, поэтому не давай ему проказничать.

Леся, просияв, убегает в комнату.

— Присаживайся, поешь тоже, — заметив, что я так и стою, застыв на месте, говорит Костя.

Вздрогнув, перевожу на него взгляд и качаю головой.

— Не хочется, аппетита нет, — отвечаю, присаживаясь напротив мужчины. — Леся совсем выросла…

Лютый только усмехается едва заметно.

— Какой у нас дальнейший план? — спрашиваю я, стараясь перевести тему и заодно узнать побольше о том, как собирается дальше действовать Костя.

— Все еще не веришь в меня? — с интересом вздергивает он бровь.

— Дело не в этом. Клим чокнутый психопат и я уже говорила, что он не отступит так просто.

— Соня, — Лютый привлекает мое внимание, накрывая мою ладонь своей, и когда я, вздрогнув, поднимаю на него глаза, мягко произносит, — Все под контролем. Мои люди следят за Климом. Он пока не предпринимает ничего.