Град немертвых - Иван Владимирович Лагунин

кряду, дабы расчистить себе дорогу вперед.

Я заметил, что Сург неохотно пользуется своими Умениями, предпочитая всему старый добрый меч.

— Чем меньше обо мне Система знает, тем лучше, — буркнул он на прямо заданный вопрос.

Я же рубился молча, размышляя о том, куда все это приведет. Цель Братства была понятна, хотя, но не факт, что достижима. Но главное, это была цель. Цель, а не прозябание. Но вот путь, которым они хотели ее достичь… вызывал вопросы. Путь скрывающихся одиночек. Нагруженных знаниями отщепенцев.

— Местные владетели знают о Братстве? — спросил я, когда мы закончили чистить очередной перекресток.

— Иные да, иные нет… Мы стараемся себя не афишировать. Слишком велик риск, что ради наших знаний нечистые духом причинят нам и нашему пути зло.

— Почему же вы никогда не пытались возвыситься при помощи ваших знаний? Если обратить на решение проблемы ресурсы целого города… это будет уж точно куда эффективнее поиски разрозненных одиночек.

— Никогда не используй то, что узнаешь в Братстве для достижения власти, — остановившись и заглянув мне в глаза, строго сказал Сург. — Чем больше Система знает о нас, тем сильнее она противодействует. Наши силы и знания следует использовать предельно дозировано и аккуратно, так. Чтобы они не выбивались из фоновой волны событий.

Гм… немного путано, но в целом понятно.

Заночевали в большом пропахшем мазутом ангаре, предварительно зачистив его от гигантской толпы скелетов. Огненный Клинок и Туман работали без устали, оставив под конец сражения меня просто без сил. Однако следовало признать, что еще пару дней назад я бы рухнул бы без оных много ранее. Умения и силы росли, как на дрожжах.

Утром выступили в путь ни свет ни заря. Холод стоял собачий. Но почему-то в это время активность зомбарей была зримо ниже.

Когда же солнце забралось в зенит, Сург снова объявил привал.

— Почти пришли, — сказал он, показывая на ничем не примечательную девятиэтажку в километре от места привала. Она одиноко торчала посреди моря двухэтажных домов.

За время похода я не раз пытался выведать у него нашу цель. Но он лишь твердил, что нас ждет некое Место Силы, где я вспомню свое имя. Вообще, чем ближе мы к нему подбирались, тем менее словоохотливым становился Сург. На зеленой роже (он все так и носил обличье орча) поселилось мрачное выражение. Он постоянно оглядывался, словно ожидая чего-то.

— Перед тем, как мы шагнем за Грань, я хотел тебе еще кое-что сказать. Я вижу… несмотря на Знак, ты еще не решился продолжить мой Путь. Возможно, мой выбор был ошибкой. Никто и никогда еще не ставил Знак Братства на Черного… Но если ты все-таки решишься продолжить его, найдешь в Айгаре моего друга. Его зовут Нилот. Запомни… Нилот.

— А как же ты?

— Я… — Сург тяжело вздохнул, а потом маска орча потекла с его лица, обнажая истинный облик. — Я слишком долго бегал от Системы. Она давно уже в курсе обо мне. Я могу не пережить этот день.

А вот это мне уже совсем не понравилось. До сего момента Сург ограничивался лишь намеками на противодействие этой пресловутой Системы.

— Ну-ка вот здесь по подробнее. Что значит «могу не пережить этот день»?

Но мой новый сотоварищ вдруг разозлился.

— А то и значит. Пойдем. Время течет слишком быстро.

Как ни странно, близ Места Силы мертвяков почти не было. А те, что все же встречались, казались вялыми, словно вареными.

Когда-то, должно быть, эта девятиэтажка находилась посреди большого сада. Но сейчас от него остались одни пеньки. И те были покорежены и завинчены едва ли не винтом.

Мы шагнули в пределы сада, и тут же в сердце мне вцепился горячий клещ. Голова отяжелела и заполнилась ватой.

— Твою мать… — выругался я сквозь зубы.

— Терпи. Грань рядом.

— Хватит темнить, старик, что это еще за Грань такая?

— Еще чуть-чуть…

Я вдруг почувствовал, как раскалился Знак Братства на плече. Боль выбила слезы из глаз, я зашатался, но Сург, схватив за запястье железной хваткой, потащил вперед.

Десять метров, двадцать, двадцать пять… Боль стала почти невыносимой… Казалось нашей поступи сопротивлялся сам воздух. Мир окрасился багровым, глаза ослепило ярое сияние. Шаг, еще шаг, еще…

— Все. Теперь будет легче, — услышал я голос Сурга и действительно, с каждым следующим шагом, мир начал обретать естественные краски, а боль в плече уменьшаться.

— Грань — это разлом, лазейка, между этим слоем реальности и иной. Той, где находятся машины Системы. Смотри.

Ох, ты ж…

Облупленной девятиэтажки больше не было. Вместо нее стремилась проткнуть небо тонкая и острая грязно-белая башня. Она явно имела родство с той, в которой Хранитель снабдил меня Камнями Новичков.

Но изменилась не только облупленная девятка. Небо тоже сменило цвет. Стало низким и красноватым, как и заметно увеличившееся в размерах солнце.

— Сург, это… другой мир? — вопросил я, застыв в нерешительности. Грандиозные перемены пространства пугали.

— Чем ты слушаешь, черт тебя подери? — зло спросил он, присаживаясь на ближайший пенек. — Это иной пласт реальности… по крайней мере, мне так сказал мой Учитель. И не называй меня здесь этим дурацким именем. Ты забыл, что меня зовут Аур? А как зовут тебя?

Аур. А меня?

Глава 20

— Виктор. Меня зовут… Виктор…

Продираться сквозь заполонившую голову пелену было сложно. Мысли еле ворочались, с трудом всплывая на поверхность затянутого тиной пруда.

— Я родился в 1984 году в городе Кострома на Земле… Я директор… директор небольшой мебельной фабрики. Да… фабрики. Или… или нет? Черт…

Больно. Очень больно. Поверхность пруда вдруг покрылась острым льдом. Он сковал то, что рвалось из памяти. То, что там было погребено с очень давних пор.

Я схватился за голову и вдруг влепил себе пощечину. Нужно было во чтобы то ни стало разбить ледяную преграду!

— Или… или нет! Я…

Лед трещал, что-то рвалось изнутри, с самого глубокого дна моего сознания. Это место, где эманации чуждой реальности очищают фальшивое и наносное, оно сковырнуло куда больше, чем я хотел.

— Я Вар… Черт подери, не помню! Я Вар! Меня зовут Вар! Вар Гельт! И Земля не мой дом! — выкрикнул я, и лед, наконец, прорвался. Что-то выплеснулось наружу, круша разум, и я погрузился во тьму.

Пробуждение было болезненным. Очень болезненным. Голова была похожа на наполненный иглами мешок. Тело, словно перемолото мясорубкой. Я долгое время не мог пошевелить и пальцем. Онемение медленно сходило, сменяясь болью.

Прошло, наверное, несколько часов, прежде чем я смог привести себя в сидячее положение. Было ранее утро. Невдалеке все также высилась башня цвета слоновой кости, вокруг раскиданы перекрученные пеньки… а вот Сурга не было. Его больше совсем не было. От него осталась лишь горсть пепла. Заметно меньше, чем обычно остается от убитого человека. На пеньке рядом лежало несколько вещей и клочок бумаги.

Он шел на верную погибель — понял я.

Но почему? Неужели мое присутствие возле этого Места Силы столь важно?

Осторожно, стараясь не растрясти полную иголок голову, я поднялся на колени и дополз до пня с оставшимися после Аура вещами.

«Я хотел бы рассказать тебе многое. Но не успел. Продолжи мой путь. У тебя может получиться. Опасайся Охотников. Они рядом. Уже совсем близко. Тебе они пока не причинят вреда. Но берегись их. Не привлекай лишнее внимание…»

Накорябаные карандашом строчки подергивались и расплывались. Они были явно написаны на ином языке. А может быть, все дело в навернувшихся на глазах слезах?

Я вновь посмотрел на башню. Восходящее солнце тонуло в ее острых гранях. А потом перевел взгляд на вырубленный сад. И увидел.

Тощие похожие на богомолов тени. Они медленно крались между пнями. Останавливались, исчезали из этого мира и появлялись вновь. На них было больно смотреть. Грани тел, изломанные в самых неожиданных местах конечности, подрагивали и множились, с трудом удерживаясь, чтобы не распасться на части.

Они здорово смахивали на мою Тень.

Охотники. Творение Системы, призванные стирать из ошибки и тех, кто думал, что сможет при помощи них обхитрить Систему.

С бешено стучащим