Шоу Фрая и Лори. Часть 1 - Стивен Фрай

Хью. Прямые линии, прямые углы…

Стивен. Верно-верно. Обувные коробки.

Хью. Что ж, говоря откровенно, мистер Кэтчпол, этот стиль изжил себя, он мертв. Брутализм, модернизм, пост-модернизм, всем этим «измам» пришел конец. Мы просто обязаны думать о том, как живут люди.

Стивен. Да, разумеется. Но, видите ли, когда мы просим дать нам обувную коробку, мы именно коробку для обуви и подразумеваем. Мы — производители обуви, понимаете? И нам действительно нужны коробки, чтобы класть в них обувь.

Хью. О, это я понимаю. Понимаю. Однако, продолжая держаться все за те же старые прямоугольные тюрьмы, вы лишь угнетаете человеческий дух. А я пытаюсь освободить его.

Стивен. Что ж, это… хорошо, конечно. Но, поймите, я так и остался с нерешенной проблемой — куда мне класть обувь? Мне необходимы коробки для нашей обуви, ведь так? Обувные коробки.

Хью. Необходимы? Вправе ли мы судить о том, что может оказаться необходимым и какая именно причудливая дизайнерская мысль отравит жизнь грядущих поколений?

Стивен. Я не думаю, что наши обувные коробки отравили жизнь хотя бы одному поколению.

Хью. Ну, я бы не стал этого утверждать.

Стивен. Проклятье. Ладно, давайте скажем так. Для меня обувная коробка — это просто приспособление, позволяющее хранить обувь.

Хью. Вот как? И черт с ним с человеческим духом, вы это хотите сказать?

Стивен. Не совсем.

Хью. Я знаю, что вас смущает. Затраты, не так ли? Вы боитесь, что это обойдется вам слишком дорого.

Стивен. Нет, я боюсь, что мне некуда будет класть обувь.

Хью. А вы забудьте о деньгах. Существуют вещи, которые невозможно просчитать с точностью до пенни. Я говорю о человеческих жизнях.

Стивен. Да, но поймите, я-то об обуви говорю.

Хью. Обувь, обувь. Неужели это все, о чем вы способны думать?

Стивен. На работе — да, все.

Хью. Что же, мне жаль вас. Сказать по правде, я вам сострадаю.

Стивен. Ну…

Хью. Впрочем, если вам нужна коробка, я ее для вас сделаю. Не знаю, смогу ли я после этого жить в мире с собой, но, если вам ничего больше не нужно, я спроектирую для вас хорошую, надежную, заурядную, прямоугольную обувную коробку.

Стивен. Спасибо.

Хью начинает упаковывать макет.

Хью. Стало быть, это я уношу.

Стивен. Нет-нет. Оставьте. Я думаю, мы сможем найти для него применение.

Хью. Какое?

Стивен. Вдруг кому-нибудь из наших рабочих захочется в ней поселиться?

Привет, это снова вращающиеся кресла.

Хью. Саймон Клитуар. Вы это просмотрели. Как по-вашему, что здесь происходило?

Стивен. Ну, видите ли, сценка снова получилась довольно пустой, предсказуемой — даже не знаю, какое бы слово я использовал, чтобы ее описать.

Хью. Пасквильная?

Стивен. Если угодно. Своего рода надувательский розыгрыш с балаганным окарикатуриванием пародийной пастиши.

Хью. А что вы могли бы сказать двум центральным персонажам?

Стивен. Я бы сказал им «здравствуйте».

Хью. (Отсмеявшись над этим остроумным замечанием) Верно, верно. Люблю умное, оригинальное и острое словцо.

Стивен. Большое спасибо.

Хью. Не за что. Насколько мне известно, все ваши умные, оригинальные и острые словца были недавно изданы отдельной книгой?

Стивен. Да, верно.

Хью. И как ее приняли?

Стивен. Ну, вы же знаете, что такое критики. Что они вообще понимают в нашей с вами работе?

Хью. Полностью с вами согласен. Полностью. Со-гла-сен. Однако вернемся к нашему надувательскому розыгрышу с балаганным окарикатуриванием общепринятых условностей. Больше всего меня огорчило то, что он ничего не сказал нам о взаимоотношениях двух центральных персонажей.

Стивен. Это верно. Кого-то, возможно, их нелепые выходки и способны слегка позабавить, но правда об отношениях людей в сегодняшней Англии, проявляющихся сейчас, в этот вечер, в эти послеполуденные часы — где она?

Хью. С места, в котором я лежал, ее определенно увидеть было невозможно.

Стивен. Нет, и мне это очень не понравилось.

Хью. Вот именно. Что ж, в таком случае два балла из десяти — за усердие.

Стивен. Просто это не наша с вами, как говорится, чашка чая, не так ли?

Хью. Так. (Поднимая с пола чашку) Моя — вот она.

Стивен. Боюсь, вам предстоит обнаружить, что это моя, а не ваша.

Гостиная, обставленная на старинный манер. Стивен ковыряется в стоящих на каминной полке часах. Входит встревоженный Хью.

Хью. Томас! Боюсь, у меня плохая новость.

Стивен. Одну минуточку, Джон. Я обещал Марджори починить эти часы. Ты не мог бы подать мне руку помощи?

Хью. Чью?

Стивен. Твою.

Хью. Ты все-таки выслушай меня, Томас. У меня дурные новости.

Стивен. Дурные?

Хью. О Марджори.

Стивен. Марджори?

Хью. Она упала.

Стивен. Марджори пала?

Хью. Боюсь, что так. Ускакала нынче утром на Грозе и не вернулась домой к появлению миссис Мемпвостер. Впоследствии выяснилось, что она упала.

Стивен. Спокойнее, Джон. Это Марджори упала?

Хью. Да.

Стивен. С лошади?

Хью. Ну, разумеется, с лошади.

Стивен. Не понимаю, какие тут могут быть «разумеется». Нынешние девицы с чего только не падают. Лошадь им для этого совершенно не обязательна.

Хью. Нет, конечно. Однако в данном случае без лошади не обошлось.

Стивен. Она могла выпасть из кресла, свалиться со стола, с рояля, с чего угодно.

Хью. Да, за вычетом лишь того, что в данном случае, она, когда это произошло, скакала на лошади.

Стивен. То есть, когда она упала?

Хью. Да.

Стивен. Из чего ты и заключил, что Марджори упала с лошади.