День луны - Чингиз Абдуллаев

— Да, — растерянно подтвердил капитан, — ноон никому не звонил.

— А почему?

— Не знаю…

— А ты подумай, подумай, капитан.

— Может, он их руководитель и сам принимаетрешения… — предположил офицер, но, заметив скептическое выражение лицасвоего собеседника, задумался.

— Если он сам руководит террористами, то почемунаходится так далеко? Они ведь могут сбежать с его деньгами, — подсказалАбуладзе, — да и капсулы им доверять особенно нельзя.

— Он… у него другая система связи, — понялофицер, — у него в автомобиле еще один мобильный сотовый телефон с другойсистемой связи. Поэтому он никому и не звонит.

— Верно. А засечь его второй телефон вы сможете?

— Если он позвонит нам, да.

— Так он нам и позвонит, — разочарованно сказалАбуладзе. — Нет, найти его телефон нужно без звонка.

— Но это невозможно, — развел рукамиофицер, — там столько телефонов. Мы должны найти один, и именно его. Этовсе равно, что искать иголку в стоге сена. Мы не знаем даже, какая системасвязи.

— Ясно, — разочарованно пробормоталАбуладзе, — значит, техника еще не все может.

— Мы не можем прослушивать все сотовые телефоныГермании.

— Хорошо, я понял, дорогой. Как тебя зовут?

— Леонид.

— Значит, так, Леонид. Ты должен сделать все, чтобывыжать из своих приборов максимум возможного. Ведь машину его вы уже смоглизасечь. Обращай внимание на разные мелочи. Куда едет, как едет, гдеостанавливается.

В общем, на все. Мне нужна творческая работа. Ты меняпонимаешь? Не просто сидеть и наблюдать, как все остальные, за компьютерами, атворчески осмысливать, какой человек там, в автомобиле. Лихач илидобросовестный водитель, на какой скорости едет, как реагирует на обгоны. Вобщем, все о нем как о водителе. У тебя машина есть?

— Есть, — улыбнулся Леонид.

— Значит, ты меня понимаешь. И учти, Леонид, что этобудет нашим секретом.

В этот момент в дверь постучали.

— Да, войдите, — разрешил Абуладзе. В комнатувошел незнакомый человек с усталым выражением глаз. Это было первое впечатлениеот человека — его уставшие и печальные глаза.

— Полковник Борисов, — представился он, — мнеприказано прибыть в ваше распоряжение.

— Садитесь, полковник, — показал Абуладзе насоседний стул и подмигнул на прощание вскочившему Леониду.

— Не забудь, о чем говорили.

Леонид вышел из кабинета.

— Мне сказали, что вы ведете расследование, —начал беседу Абуладзе. — Давайте познакомимся, я бывший полковник ГРУТенгиз Абуладзе.

— Пока только начал вести расследование, —признался Борисов, — хотя нет ничего утешительного.

— Давайте по порядку, — предложил Абуладзе.

— Давайте, — согласился Борисов. — Самонападение на колонну случилось в половине седьмого утра. Во время нападенияпогибло трое террористов. Сейчас в МУРе пытаются установить личностинападавших. Во время нападения тяжело ранен подполковник Ваганов, убит капитанБуркалов. Исчез с места нападения майор Сизов. Найдены трупы офицеров ГАИ, чьямашина была похищена. Один из террористов оказался в больнице. Его привезлидвое его товарищей. Несмотря на все предосторожности, им удалось уйти. Араненый в очень тяжелом состоянии сейчас в реанимации. По описаниям дежурноговрача сотрудники милиции составили два фоторобота, которые розданы по всемугороду. Я успел побывать и в доме исчезнувшего майора Сизова. Там уже знают ослучившемся. Все офицеры жили в одном доме.

— У Сизова большая семья?

— Обычная. Жена, дочь, маленький сын.

— Как вы считаете, он мог рассказать террористам обустановленном на контейнер маяке?

— Теоретически мог. Но у меня пока нет никакихдоказательств.

— А интуиция? Вы ведь были у него дома.

Что вам подсказывает интуиция?

— Простите, товарищ полковник, — холодно ответилБорисов, — я привык в подобных вопросах полагаться на факты.

— Прекрасно, — кивнул Абуладзе. — Как вашеимя, отчество?

— Александр Михайлович.

— Александр Михайлович, дорогой вы мой, в нашем делеинтуиция важнее тысячи фактов.

Вы ведь немолодой человек, многое видели.

Неужели, побывав у него дома, вы не почувствовали этуатмосферу, не прониклись предчувствием беды? Ведь если он хотел исчезнуть, тоэто должно было сказаться в его действиях по отношению к окружающим его близкимлюдям, в его поступках. Это ведь такая трагедия — уйти из своей семьи!

— Может быть, — вежливо согласился Борисов. Онвообще был педантом и не любил рассуждений на тему интуиции. Но напор этогонеизвестного полковника-грузина ему понравился. Он сам не понимал, почему, нопонравился. Может, Абуладзе покорил его своей неравнодушностью, своимсопереживанием чужому горю.

— Факты против Сизова, — снова упрямо сказалБорисов и вдруг неизвестно почему добавил: — Но я не верю в его преднамеренныйуход.

— Почему? — быстро спросил Абуладзе.

Борисов помедлил.

— Я понимаю, — сказал он, — что это толькомои личные наблюдения. Но у маленького сынишки Сизова не работали колесикипаровоза. Его игрушечного паровоза. Я хотел помочь мальчику, починить, но он несогласился.

Вчера вечером папа обещал ему починить эту игрушку.

Абуладзе расплылся в улыбке.

— Конечно, мой дорогой Александр Михайлович, ну,конечно же, все правильно. Разве может отец пообещать такое своему сыну иобмануть его? Каким чудовищем нужно быть, чтобы хладнокровно соврать своемусыну, готовясь к побегу! Спасибо вам, дорогой мой полковник, вы меня успокоили.

— Это только мои предположения, — напомнилБорисов.

— Это и мое предположение, — кивнулАбуладзе. — Сизов не мог быть предателем. Он не знал ни времени, ни местатранспортировки груза. Это обычная подставка, на которую нас хотели пойматьгоспода террористы. Примерно такой же трюк, как и с контейнером. Они ведь всезнали заранее. И заранее подготовились, чтобы показать нам своюосведомленность.

Так и с Сизовым. Они решили, что мы все равно рано илипоздно зададимся вопросом — откуда террористы могли узнать про перевозимыекапсулы в контейнерах? Для этого они и похитили майора Сизова, чтобы мыпотеряли время на отработку ложного следа. Все правильно. — Он посмотрелна часы. — У нас в запасе еще около полутора часов. Давайте мы с вамипродумаем наши версии. У меня, кажется, сформировался интересный кругподозреваемых. Как вы относитесь к генералам?