Железный доктор - Юрий Бурносов

— Я иду! — крикнул он. — Не стреляйте!

И включил фонарик.

Они стояли метрах в двадцати от него. Четверо, в ряд. Ещё один сидел, привалившись к стене. Все пять человек — в военных бронескафандрах, но что-то с ними определённо было не так…

Сделав ещё пару шагов, Володя понял, что именно. Нахлынувшую было эйфорию от близости спасения как ветром сдуло, потому что бронескафандры на «поисковиках» были разномастные, местами пробитые и прожжённые, а над воротниками без шлемов торчали лысые головы с пустыми глазами. У того, что сидел возле стены, верхняя часть черепной коробки была аккуратно снята, сквозь прозрачный пластиковый купол виднелся головной мозг, посверкивавший имплантами и электродами.

«Энергоблок мощнее», — мелькнули в памяти слова Бордера, подающего военврачу модифицированный армган, снятый с убитого рыцаря Ордена.

— Привет, ребята! — радостно произнёс Рождественский, продолжая шагать к ожидавшим его монстрам и изо всех сил надеясь, что его оживление не выглядит фальшивым. — Привет! Я тут потерялся, понимаете… Думал уже, пропаду… А тут вы!

Видимо, твари поверили, что лейтенант попался на крючок и ничего пока не понял. Один кивнул мерзкой башкой и заторможенно проговорил:

— Хорошо. Привет, брат.

— Привет, брат! — оскалился военврач и резко выбросил вперёд руку с оружием, одновременно бросаясь на пол.

Луч орденского армгана не шёл ни в какое сравнение с лучом обычного армейского. Троих врагов он просто рассёк пополам, как остро заточенный двуручный меч, невзирая на бронескафандры, пусть даже битые и с ослабленной защитой. Четвёртый — тот, что говорил, — сумел увернуться и бросился на Володю. К нему присоединился тот, что сидел у стены.

Выстрелить ещё раз Рождественский не успел, потому что нападавший отбил его руку в сторону. Тяжёлое тело врезалось в грудь, лейтенант опрокинулся и вцепился левой рукой в шею монстра, торчавшую из жёсткого обрезиненного воротника бронескафандра. Он не знал, повредит ли это противнику, но всё равно не имел возможности предпринять ничего более серьёзного.

— Засада! — успел крикнуть Володя, прежде чем рот ему перехватила холодная липкая рука. Он понял, что один из нападавших прижал его к полу, а второй — тот, что с прозрачным куполом на голове — заставил замолчать.

Фонарик на шлеме военврача светил прямо в лицо первому монстру. Пустые, немигающие глаза смотрели на Рождественского, изо рта вырывалось свистящее нечистое дыхание. Свободной рукой урод попытался ослабить хватку военного на своём горле, но не смог ничего поделать. Володя ещё сильнее сжал пальцы, монстру это явно не понравилось, хотя реагировал он совсем не как обычный человек. Видимо, болевой порог у него был ниже или воздуха для дыхания ему требовалось меньше.

Лейтенант дёрнулся, попытался мотнуть головой и, когда у него ничего не вышло, сделал последнее, что ему оставалось, — изо всех сил впился зубами в зажимающую его рот руку, словно бультерьер, поймавший крысу. Отвратительная плоть мёртвой ладони неожиданно легко отделилась от кости и осталась у него в зубах. Монстр отдёрнул пострадавшую конечность, Володя выплюнул его омерзительное мясо и снова хрипло крикнул:

— Засада!!! Назад!…

Первый урод тем временем бросил попытки оторвать руку Володи от своего горла и принялся методично, без замаха бить его по лицу, словно сосредоточенно толок что-то в огромной ступке, используя кулак вместо песта. Один из ударов пришёлся Рождественскому в глаз, в голове зазвенело и помутилось. Затем лопнула губа, на язык упал выбитый зуб, царапнув его острым краем, боль обожгла скулу, переносицу, подбородок…

— Сука! — выдохнул военврач и, собравшись с силами, ударил монстра головой в нос. Хрустнула кость, монстр отвалился на сторону, после чего Володя почувствовал, что его хватают за ноги и куда-то тащат. Он взбрыкнул, отбиваясь, но безуспешно. Из темноты вновь появился лоботомированный с куполом на башке и попытался схватить лейтенанта за горло.

Странно, почему они не стреляют, мелькнуло в голове у Рождественского.

Свалка на полу живо напомнила ему драки в школьные годы. Куча мала, когда дерущиеся не обращают внимания, своим достаётся от их ударов или чужим. Володе прилично попадало из-за лишнего веса, но драться он более или менее научился. Стоило ли это делать, чтобы опять угодить в такую вот школьную потасовку…

Из которой он вполне может не выбраться живым.

— Лежать! — каркнул лоботомированный.

Володя вывернулся из его хватки и рывком сел, чтобы с ужасом увидеть, как его тянут за ноги верхние половины тел тех полумертвецов, кого он срезал первым выстрелом. Одной рукой каждый из них упирался в пол, другой — держался за щиколотку лейтенанта. Вслед за обрубками тащились петли кишок, облитые пенящейся розовой жидкостью, непохожей на кровь.

На осознание увиденного кошмара Рождественский потерял драгоценные мгновения, и его снова атаковал монстр со сломанным носом, из которого торчали бескровные хрящи. Он повалил Володю, налёг ему всем весом на грудь и прижал к горлу лезвие боевого армейского ножа.

— Лежать! Молчать! Не говорить!…

— Молчать, пока зубы торчать! — раздался над головой знакомый голос маленького проходимца Бандикута, и в то же мгновение тяжёлый каблук с размаху въехал в морду механочеловека. Нижняя челюсть зомби с треском своротилась набок и повисла на вырванных полосах кожи.

Справа коротко мелькнули вспышки армгана — там, видимо, сражался Бордер. Вывернувшись из ослабевших объятий монстра, Володя увидел, как энергик добивает лоботомированного. Бандикут тем временем расправлялся с живыми обрубками, бросившими Володю и пытавшимися ползком удрать в боковое ответвление трубы.

Через несколько секунд всё было кончено. Бордер перезаряжал батарею в армгане, Бандикут стоял, прижав ногой к бетонной поверхности голову ещё живого урода со свёрнутой челюстью, всё вокруг было забрызгано розовой жидкостью. Кровью не пахло — разило какой-то едкой химией.

— Спирта дай, — задыхаясь, пробормотал Володя, не глядя протягивая руку. Бандикут шустро извлёк флягу, сунул лейтенанту. Тот щедро хлебнул, обжёгшись, прополоскал рот, выплюнул с утробным рыком.

— Ну и зачем продукт переводить? — попенял Бандикут.

— Я одного за руку укусил, — пояснил Володя, отплёвываясь. — Неизвестно, какая зараза… Какая угодно зараза…

— Что это за дрянь? Я таких не видел, — сказал Бордер, разглядывая труп лоботомированного.

— Я тоже не видел. На тебя похожи, — отозвался Бандикут. — Хотя слыхал про таких… А вот мы сейчас всё узнаем. Вот этого допросим и узнаем. Пока не сдох.

— Они живучие, — ещё раз сплюнув, сказал Володя. Во рту до сих пор стоял мерзкий привкус холодной плоти. — Эти вон меня тащили, хотя вроде бы сразу должны были помереть.

Лейтенант с кряхтением разогнулся, поморгал. Круги перед глазами уже не плыли, только на периферии зрения ещё можно было заметить расплывчатые, бледнеющие зелёные следы. Подойдя к располовиненным трупам, военврач с трудом нагнулся над одним из них, всмотрелся и поведал своим спутникам: