Тайны адептки Фрэй, или Попаданка против - Катерина Александровна Цвик

и правда очень непрост. Принесите мне вон ту книгу.

Я встала и прошла к стене, полностью заставленную стеллажами с книгами.

– Какую?

– Ту, в сером переплете. «Трактат по диффузным изменением ауры под действием внешних факторов от магистра Трициуса»…

Я еле нашла и принесла увесистый том.

– …Скучнейший и самый бестолковый трактат, который я только видел, – усмехнулся он и, послав магический импульс, открыл его. – Именно поэтому я храню в его обложке под магической защитой совершенно другую книгу. Смотрите, – и развернул ее ко мне.

– «Первая ступень посвящения. Орден Маранжи», – прочитала я вслух и не поверила своим глазам. – Откуда это у вас?

– То есть что это, вы уже знаете? – испытующе-колко посмотрел он на меня.

А я представила, как магистр сейчас встает и тыкает в меня обвиняющим перстом: «Вы адептка Ордена! На костер!» Ну, может, не совсем так, но близко по смыслу.

– Н-нет, я… — я лихорадочно зашарила взглядом по первой странице книги, ища спасение, – …вот! – и указала на несколько знаков в самом низу страницы. Дрожь пальца удалось сдержать с трудом. – Один из этих знаков я видела на гребне.

– Какая вы внимательная, – уважительно склонил голову старик. – Держите вот, попейте. Что-то вы разволновались, – и протянул мне стакан воды.

– Спасибо. Сама ситуация заставляет волноваться, знаете ли.

– Да, понимаю вас. Не стойте, присаживайтесь. Я расскажу вам, как у меня появилась эта книга.

Я села и осушила стакан с водой. В горле и правда пересохло от переживаний, и хотелось пить.

– Так вот… — мужчина задумчиво оперся на стол локтями, сплел пальцы и ненадолго задумался. – Целью моей жизни всегда была наука. Сколько себя помню, я всегда пытался постичь новое, разобраться в неизведанном, проникнуть в тайны мироздания. Эта цель дает мне силы идти вперед и сохранять остроту ума, и эта же цель, как я уже не раз успел убедиться, моя слабость. Лет тридцать назад появились люди, которые пообещали мне знания, способные спасти не одного человека. Они сказали, что в своей глупости и темноте правители запретили о них даже упоминать, и что я могу попасть в число избранных и прикоснуться к тому, что считается уже давно утерянным. Они-то и подарили мне эту книгу, – он положил свою сухую ладонь на раскрытые страницы. – Я считаю, что любые знания можно применить как во благо, так и во вред. И решил рискнуть, чтобы добыть из этой книги благо.

Концентрироваться на словах магистра отчего-то становилось труднее, но я уловила главное:

– Вы вступили в Орден Маранжи?

Озвучила и только тут до конца осознала смысл сказанного и с нарастающим ужасом посмотрела на магистра. Неужели я сама закрыла за собой дверь ловушки, показав ему гребень? После такого рассказа он точно меня не выпустит!

– Скажем так, во внутренней иерархии я перешел из разряда рабов в разряд послушников, – вздохнул он и склонил голову набок.

В голове яркими буквами всплыли строчки из недавно просмотренной мной книги: «Любой, кто не служит Маранжи — раб». Я заморгала чаще, пытаясь отогнать непонятно с чего наваливающуюся сонливость. Хотелось вскочить с места и бежать, но я прекрасно помнила, как магистр запер дверь, чтобы никто не смог помешать нашей беседе

– И кто вы в этой иерархии сейчас? – я изо всех сил пыталась сохранить видимое спокойствие, зато внутри выла от собственного бессилия и глупости и пыталась найти хоть какой-то выход из ситуации. Но мысли замедлялись и путались и ни чего путного в голову не приходило.

Магистр откинулся на спинку кресла и грустно произнес:

– Я думал, что мне удалось выйти из Ордена и исчезнуть из этой иерархии вообще, но…

– «Обратной дороги нет…» – медленно произнесла я прочитанные строки.

– Именно, – снова вздохнул старик и грустно произнес. – Я правда думал, что сумел уйти. Пятнадцать лет так думал, но оказалось, что Маранжи просто ненадолго выпустила меня из поля своего зрения. Но когда я понадобился Ордену, обо мне снова вспомнили. – Посмотрел в окно и добавил: – Вчера выдался очень непростой день… Мне правда жаль…

Сосредоточиться становилось уже почти невозможно. Веки отяжелели, и я поняла, что вот-вот отрублюсь.

– Чем вы меня опоили? – спросила заплетающимся языком.

– Прости, девочка, но я слишком много прожил и сделал, чтобы сейчас опорочить свое имя. Да и мои старые кости не выдержат холода казематов. – Он встал и тяжело, будто на его плечи опустился неведомый груз, подошел ко мне и погладил ладонью по волосам. – Спи, девочка, спи. Как оказалось, твоя судьба предопределена с рождения. И прости старика, но «воля адепта Маранжи — закон для раба, на которого обращен его взор», а взор адептов обращен на тебя.

– Я против… — сказала прежде, чем уснуть крепким наведенным сном.

Глава 15. Магистр Арнар

Лязг оружия тренирующихся адептов фоном вплетался в мысли Грега. И эти мысли были далеки от боевки. Они постоянно возвращались к одной маленькой неугомонной адептке. Что в ней такого, что заставляет его постоянно о ней думать? С их странного знакомства прошло всего ничего, а Тэйлин не выходит у него из головы. Даже сейчас на занятиях, когда он должен быть максимально собранным и уделять все внимание адептам, он думает о том, как бы поскорее с ней встретиться и узнать, наконец, тайну гребня, о котором она говорила.

Тайна! Вот что его в ней привлекло!

Магистр даже выдохнул. Всего-то и нужно узнать ее, и его отпустит. Как любой темный, он ужасный собственник, и как только что-то по-настоящему привлекло его внимание, тут же пытается это заполучить. Наверное, поэтому он вчера ночью так хотел, чтобы Тэя хоть ненадолго попала в его покои, и тьма внутри удовлетворенно вздохнула, когда она осталась у него на ночь. Поначалу даже подумал, что девушка специально симулирует сон, но потом понял, что она и правда устала настолько, что просто отрубилась. Неслыханное дело. Обычно из-за тьмы дамы его побаиваются и расслабиться с ним рядом не могут. Это не исключает того, что одновременно они стремятся попасть к нему в постель — их будоражит опасность, которая от него исходит. Но Тэя… Странно, но он ни разу не видел в ее глазах затаенного страха. Настороженность — да, но не страх. И это раззадоривало еще больше.

А еще и его тьма, и его жизненный опыт подсказывали, что девочка вляпалась в большие неприятности, из которых очень непросто выкарабкаться. Ввязываться еще и в это ему не хотелось. Оно дурно пахло внутрисемейными интригами Фрэев.

Так что же заставило его принести ее в свои покои впервые? Почему он не отнес ее в лекарское крыло? Сбыл бы с рук и пусть бы разбирались с малахольной лекари, но… Да, он сказал ей, что устал, и у него не было желания посреди ночи таскать