Большая книга приключений для чемпионов и чемпионок (сборник) - Вера Иванова

– Да уж. Все-таки немного испугался, пережил стресс – это прочистило мозги!

– И что же ты вспомнил? Что-нибудь важное?

– Ага. Теперь я знаю, почему твое имя – единственное, что сохранилось у меня в памяти.

– И почему же?

– Ты мне нравишься!

Аня, вспыхнув, потупилась. Признание Егора было неожиданным, хотя она в общем-то и догадывалась. Он ждал ответа, но что она могла сказать? У нее был другой, а с Егором она познакомилась только назло Стасу. Будь Егор здоров, они бы давно объяснились – Аня не была кокеткой и не хотела никого обнадеживать. Но как теперь сказать? В его состоянии это может стать новым ударом. Так ничего и не ответив, Стрелка поспешно вышла из комнаты

На кухне она открыла холодильник, вытащила банку газировки.

– Тот, который приходил, твой парень? – Егор возник у нее за спиной так неожиданно, что девочка вздрогнула.

– Да, – кивнула она, а потом села прямо на пол, открыла банку и глотнула холодной воды.

– Я так и понял, – вздохнул Егор. – Поэтому и вылез на балкон.

Он принялся босиком шагать вокруг Ани, громко шлепая по линолеуму.

– Я все думаю, а вдруг и у меня есть девчонка, а я про нее ничего не помню. Вот прикол! Тебя, почти постороннего человека, сразу вспомнил, а про нее – ничего!

– А может, у тебя не было девчонки?

– Разве похоже?

– Я не это имела в виду! – засмеялась Аня.

– А что?

– Ну может, ты в простое или в пролете… Мало ли как бывает!

– Слушай, а что, если я – инопланетянин? – вдруг предположил Егор. – Упал с тарелки…

– Прямо ко мне на диван. Точно! А я-то думаю, откуда у тебя глаз на затылке и чешуя на спине!

– Да? – обрадованный Егор ощупал затылок и разочарованно вздохнул. – Гонишь! Нет никакого глаза. Значит, я самый обычный землянин.

– Ну вот видишь! Кое-что все-таки вспомнил. Хотя бы свое основное место жительства в Солнечной системе.

– Дай глотнуть! – Егор плюхнулся рядом с Аней, взял протянутую банку, со стоном отхлебнул. – Ух, хорошо! А я от этого не окосею?

– Вроде не должен, – пожала плечами Аня, доставая очередную безалкогольную баночку, которую они тоже распили на двоих.

– Слушай! – вдруг нахмурился Гоша. – А если я так никогда и ничего не вспомню? Что тогда?

– Тогда я возьму тебя под свое покровительство и разрешу жить на этом диване столько, сколько захочется.

– А твои шнурки?

– Куда они денутся! Соврем им что-нибудь. Скажем, например, что ты мой муж.

– Правда? – восхитился Егор. – Тогда я не собираюсь ничего вспоминать до конца своих дней!

– Ладно, пошутили и хватит! – Аня закрыла холодильник и вскочила на ноги. – Марш на диван! Завтра рано вставать.

– Есть, командир! А что мы будем делать потом?

– Ночью? Спать, естественно!

– Да нет, утром.

– Тренироваться, что же еще!

– Все! Я отказываюсь от воспоминаний! Начинаю новую жизнь! – торжественно произнес Егор.

– Хорошо, хорошо, – приговаривала Аня, выталкивая его с кухни. – Начинай. Только завтра!

Уложив Егора, девушка отправилась к себе в комнату, забралась в кровать. Она уже почти уснула, когда из гостиной донесся голос:

– Ань! Ты спишь?

– Да! – огрызнулась она, думая, что никогда не встречала более неугомонного парня.

– А я нет! – сообщил он. – Никак не могу уснуть. Боюсь. Мне кажется, когда я проснусь, снова все позабуду. По-моему, сегодня мы смотрели такой фильм…

– Забей! – сонным голосом перебила Аня. – Если ты все забудешь, я тебе заново расскажу.

– Да? А если ты наврешь? Откуда я знаю, что тебе можно верить?

– Не хочешь, не верь! – отрезала девочка. – А сейчас дай поспать.

– Ань! Скажи хотя бы, где можно взять бумагу и ручку.

– На кухне, на холодильнике, – пробормотала Аня, засыпая.

Утро было солнечным и теплым. Аню разбудил шум за окном – несмотря на выходной день, во дворе работал отбойный молоток. «И кому это не спится!» – подумала девушка, переворачиваясь на другой бок, но тут же вскочила: всю последнюю неделю эти звуки были ее «будильником» – ремонтные работы начинались ровно в шесть.

В семье удивлялись твердости Аниного характера: она жила строго по расписанию, даже для развлечений было выделено определенное время. Наверное, поэтому у нее не было близких друзей и подруг в школе – никто не выносил «занудства» Королевы роллеров. Одноклассники даже шутили, что дружить со Стрелкой – это все равно, что жить в поезде. «Остановки строго по расписанию! 6.00 – подъем, 12.00–13.00 – дружба, 17.00–17.15 – любовь. В остальное время – ролики, ролики, ролики! Опоздание на три минуты карается штрафом!» Даже родители не всегда понимали девочку. «Ань, почему бы тебе не расслабиться? – не раз уговаривала ее мама. – Зачем в выходные и каникулы вставать в шесть утра?» На что Аня отвечала: «Ролики – это и есть расслабление! От школьной жизни. А уроки – расслабление от роликов».

Она действительно каждый день вставала в шесть утра. Это было удобно: в сезон можно было целый час кататься по совершенно пустым улицам. Зимой Аня тоже каталась, но на коньках во дворе.

Пока еще ей не удалось встретить человека с таким же ритмом жизни. Окружающие – и родственники, и друзья – любили поспать. «Я сова, – объяснял ей Стас, когда она пыталась привлечь его к утренним тренировкам. – Для меня встать в шесть утра – немыслимо! Нормальные люди в это время только ложатся».

Решив, что и Егор из «нормальных» людей, Аня тихо прошла на кухню.

На столе лежала записка.

«Тому, кто ничего не помнит.

Убогий, подойди к зеркалу (это такая стеклянная хреновина, висит на стене и все отражает) и посмотрись в него, – прочитала Стрелка. – Ты увидишь там баклана, которого зовут Егор. Это – ты. Если хочешь узнать подробности, обратись к Королеве по имени Аня. Это твоя сестра. Она может предсказать тебе судьбу и все такое».

Усмехнувшись, Аня открыла холодильник, и тут на кухне возник «убогий». Качаясь, он стоял в дверях, удивленно смотрел на Аню и держался за голову.

Аня протянула ему записку.

Егор прочел ее и кивнул.

– Почему же башка так трещит? – простонал он.

– Ты вчера напился, – сообщила ему Аня.

– Да? Ничего не помню! – жалобно ответил Егор. – И сколько же я выпил?

– Полбанки пепси и полбутылки спрайта.

– А! Да-да. Было. Но ты же говорила, от этого не косеют.