Последним ударом сердца - Розалинда Шторм

Подбадривая себя такими мыслями, Смирнова вновь оказалась в спальне. Задвинула шторы, чтобы солнце не помешало ей отдохнуть. Нового нападения Олеся не боялась. Думалось, что сегодня Вячеслав больше ее не побеспокоит. Волновало другое. Зачем он приоткрыл завесу тайны? Ведь без подсказки она и не догадалась бы. Возможно, специально, потому как такой человек, вернее, монстр вряд ли делал что-то просто так. И чем это грозило, Олеся пока даже не представляла.

В аптечке нашлось снотворное, которым Смирнова воспользовалась. Вскоре оно подействовало, и Олеся провалилась в сон. К ее огромной радости, без сновидений.

Проснулась в темноте и не сразу поняла, какое сейчас время суток. Кряхтя, встала с кровати и подошла к окну. Раздвинула шторы — в комнату тотчас пробрались лучи заходящего солнца. Увидела часы — половина десятого. Вот только дата немного смутила. Наступил вечер, но не субботы, а воскресения. Оказалось, она переборщила со снотворным, проспала не только вчерашние день и ночь, но и захватила день сегодняшний.

Во рту было сухо, как в пустыне. Язык прилип к небу. В животе урчало от голода, организм начал поедать сам себя. Олеся поморщилась от непередаваемых ощущений. Но прежде, чем его напоить и накормить, следовало посетить еще одно нужное место. Справившись с естественными надобностями, она зашла на кухню. Припала к чайнику и без зазрения совести его ополовинила и лишь после этого осмотрелась. В мойке прибавилось грязной посуды, на столе обнаружилась новая записка от супруга:

«На работе. Будить не стал. Поговорим, когда приду».

Значит, домой он заходил, но почему тогда не разбудил? Не пожелал разговаривать? Раскаивался? Хотелось думать, что последнее. Правда, благодарить его за это или, наоборот, ругать, Олеся не знала. Вроде бы чувствовала она себя сносно, но опять-таки время было потеряно.

В холодильнике нашелся йогурт. Помня, как отреагировал желудок на жирный суп, Смирнова решила его не насиловать и насыщаться постепенно, маленькими кусочками. Но едва поднесла первую порцию ко рту, как затрезвонил телефон. Вздрогнув от неожиданности, она разжала пальцы. Ложка вместе с содержимым улетела под стол. Не сдержав ругательства, Олеся подняла ее, вытерла салфеткой йогуртовую кляксу и только после этого направилась за орущим в сумке аппаратом.

Звонила Галка.

— Ты где?! — сходу начала верещать подруга. — Я уже два дня не могу до тебя дозвониться!

— Не кричи, — поморщилась Олеся. — Я спала.

— Два дня? — не поверила Галька. — Так и скажи, что обиделась.

— Да ну тебя. Это ты трубку бросила. А я… Я просто очень устала, выпила снотворное, вот и вырубилась.

— И что даже почти бывший муженек не разбудил?

— Нет, — отрезала Олеся. — Говори, что хотела.

— В общем, мне тут Славик звонил, — начала Галя.

Олеся задрожала, услышав это имя.

— И? — взволнованно спросила она.

— Ты представляешь, — в голосе подруги звенела нескрываемая радость. — Он мне не только сам предложил взять отпуск, но еще и бесплатно устроил в один замечательный пансионатик. Отдохнуть там, подлечиться. Я вчера заселилась. Тут восхитительно!

Олеся от ужаса чуть не бросила трубку, но справившись с собой, четко произнесла:

— Слушай меня внимательно. Сейчас ты собираешь вещи и уматываешь оттуда без оглядки. Приезжаешь сюда, и я тебе кое-что рассказываю про твоего благодетеля. Все ясно?

В трубке фыркнули.

— Гэл, ты меня поняла?!

— Леська, скажи, ты помимо снотворного ничего больше не пила? Травку не курила?

— Нет, конечно!

— Странно, а я думала ты все еще под кайфом, — усмехнулась подруга. — В нормальном состоянии ты бы мне такого не предложила. Помнится, взять отпуск порекомендовала именно ты еще пару дней назад.

— Ты не понимаешь! — закричала Олеся. — Орлов — монстр, не человек! Он заманил тебя для каких-то непонятных целей в этот пансионат. Чтобы издеваться над тобой… Изнасиловать! Еще что страшное сотворить!

— Ой, Олеська! Монстр, скажешь тоже, — захохотала Галина. — Да я его сама, если хочешь, изнасилую. Ты завидуешь что ли?

— Какая зависть! — воскликнула Олеся. — Ты в опасности. Я точно знаю! Пожалуйста, прошу, беги оттуда!

— Короче, Леська, иди, спи. Слушать твои бредни я больше не буду. Даже не звони. Адрес пришлю завтра в смс-ке, надеюсь, тогда ты уже успокоишься.

И, не дождавшись ответа, бросила трубку.

Сколько Олеся не набирала ее номер, Галина неизменно сбрасывала, а потом и, вообще, выключила телефон. Бросив свой на столик, Смирнова упала на диван. От беспомощности наворачивались слезы.

Что делать? Куда бежать? Кому рассказывать? У кого просить помощи?

В полиции засмеют. Родители друзей не поймут. Глеб умер. Димка и сам в последнее время с головой не дружит. Других, хороших знакомых, кому можно рассказать, у Олеси просто нет. Значит, ей придется решать все самой. Спасать не только себя, но и бестолковую подругу. Пока еще не поздно.

Утро наступило слишком быстро. Олеся так и не сумела придумать ничего полезного. В голову приходили лишь идеи типа: прижать засранца к стене и начать пытать. Представив сцену, Смирнова только горестно вздохнула. Куда ей, не отличавшейся крепкой мускулатурой, и что более важно, хоть какими-то боевыми навыками тягаться со здоровым мужиком. Вполне вероятно и не человеком вовсе. Да он размажет ее по стенке и скажет, что сама напросилась. И это в лучшем случае. О худшем даже думать не хотелось. Хитрить и всячески манипулировать Олеся не умела, так что ей оставалось только спросить его в лоб. Вдруг растеряется от такой наглости и расскажет что-нибудь важное.

Еще ее волновало отсутствие вестей от Галины. Та не перезвонила, обещанное сообщение не прислала.

Наконец, когда сидеть дома дальше смысла не было, да и время поджимало, Смирнова отправилась на работу, успев перед этим перекусить. Домашнего адреса Орлова она не знала, телефона тоже. Так что оставалось, как примерной девочке идти в офис и ловить его там.

Сказать, что Олеся волновалась, значило не сказать ничего. Ее не просто потряхивало, а буквально подбрасывало на месте. Пальцы не слушались, голова кружилась, несмотря на регулярные набеги к чайнику она постоянно хотела пить. Выйдя из квартиры раньше положенного, добралась Олеся быстрее, чем планировала и еще минут двадцать бесцельно мерила шагами территорию. Можно было постучаться, охрана пустила бы, но Смирнова предпочла дождаться Любочку.

Когда подошла секретарша, Олеся уже вся издергалась и сгрызла ногти до самого мяса. Окинув ее удивленным взглядом, Люба нажала кнопку звонка. Спустя короткое время, двери раскрылись, пропуская их в здание. Пересиливая себя, Смирнова зашла вместе с Любой в лифт, и, затаив дыхание, доехала до нужного этажа. А когда та отперла замок, просочилась внутрь, села за свой стол и только тогда с шумом выдохнула.