Большие девочки не плачут - Франческа Клементис

— Спасибо, Сюзи, — сухо ответила Марина. — Ты тоже отлично выглядишь.

Сюзи отбросило от нее точно выстрелом. Только теперь Марина смогла рассмотреть свою подругу. После стольких совместно прожитых лет, когда объектом постоянного внимания было только ее тело, Марина воспринимала совершенство форм Сюзи как должное. Но тут она вспомнила о своем подозрении, зародившемся во время их последней встречи. Она присмотрелась внимательнее и безошибочно определила: Сюзи толстеет.

Сюзи поймала этот удивленный взгляд и — да может ли такое быть? — выражение удовольствия, разливавшееся по Марининому лицу. Нет, конечно нет. Друзья так себя не ведут. Не успела Марина облечь свои наблюдения в слова, которые невозможно было не произнести, как Сюзи не переводя дыхания начала объяснять ситуацию.

— Знаю, о чем ты думаешь. Что я беременная!

Марина на это ничего не сказала. Она видела Сюзи беременной и знала, что это другое.

— Да нет. Хотя должна признаться, про себя я такое думала. Ты ведь меня знаешь, я и унции не прибавлю. Нет, я думаю, что у меня проблемы с гемоглобином. Или гормональные. Разумеется, я собираюсь сдать анализы. Возможно, все дело в щитовидной железе. А может, у меня диабет. Все может быть. Может, что-то серьезное, как знать? Но терпеть этого нельзя. Мне, во всяком случае. Нельзя быть толстой. Я точно не буду.

Три другие женщины, выслушав эту речь, смутились. Сюзи совершала громадную ошибку, пытаясь найти оправдание своему прибавлению в весе, тогда как эти женщины знали лучше нее, отчего люди толстеют. Им было ужасно жаль человека, который пытается разрешить проблему, с которой не сталкивался раньше.

Неужели они радуются чужому несчастью, когда сами дают усадку, в то время как это бедное существо вовсю разносит? Еще как радуются. Женская солидарность — идея весьма замечательная, но если вы всю жизнь мучительно страдали рядом с худыми женщинами вроде Сюзи, то есть ли тут их вина?

И тут случилось нечто ужасное. Сюзи разрыдалась. Она быстро отвернулась, чтобы посмотреть, где Дэвид. Он и не подозревал о том, что Сюзи в беде. Дэвид сидел возле стойки бара и вовсю флиртовал с барменшей. Это окончательно вывело Сюзи из себя.

— Корова Му, что мне делать? Теперь мне уже не приготовить мой специальный соус!

— Мне послышалось или она сказала, что больше не сможет приготовить свой специальный соус? — спросила Тереза у Эммы.

— Да вроде так и сказала.

Сюзи резко поднялась.

— Идем со мной. Я кое-что покажу тебе в туалете. Это кошмар!

Вообще-то она обращалась к Марине, но две другие тоже решили пойти. В их состоянии, наверное, лучше держаться поближе к туалету.

Четверо женщин, нетвердо ступая, направились в конец коридора. В их походках можно было разглядеть различные стадии опьянения и истерии.

Они вошли в пустое помещение. Сюзи тотчас направилась в одну из кабинок и захлопнула за собой дверь.

— Погодите, сейчас я покажу вам, в чем проблема, — пробормотала она.

Существует широко распространенный миф, будто женщины больше всего любят проводить тайные совещания в туалетах. Пожалуй, это справедливо по отношению к женщинам до тридцати лет, которым нечего скрывать, ни физически, ни эмоционально. А вот для тех, кому за тридцать, туалеты становятся прибежищами, где можно проделать маленькие хитрости, чтобы скрыть недостатки, обнаруживающие стремительное приближение возраста. Туалеты для них — коконы, где женщина может расстегнуть пояс и на несколько волшебных, сладостных минут освободить мышцы живота. Это приют, где можно поковырять в зубах, замазать прыщики на лице и подтянуть колготки. И большинство женщин предпочитают в таких случаях быть в одиночестве.

Оказавшись в узком пространстве рядом с раковинами, Марина, Эмма и Тереза вдруг поняли, что их непринужденный разговор иссяк. Они принялись читать написанные каллиграфическим почерком инструкции о том, как избавляться от гигиенических пакетов. Смотрелись в зеркало с осторожной небрежностью, дабы не обнаружить тщеславие. Потом их отвлек шум, доносившийся из кабинки Сюзи. Сначала она открыла сумочку, порылась в ней и что-то достала. Потом открыла какую-то коробку. И тут они услышали звук.

Это явно был какой-то прибор, работавший на батарейках. Жужжание то возрастало, то затихало. Три женщины были ошеломлены. Они смотрели друг на друга в изумлении, не веря своим ушам. Ни одна из них не осмеливалась высказать свое мнение относительно того, чем Сюзи там занималась. Об этом страшно было подумать.

Неожиданно Сюзи с шумом раскрыла дверь. Отскочив в тревоге в сторону, Марина увидела, что Сюзи была с голой грудью. Она протягивала ей какую-то бутылку. Бутылка была пустой.

Марина нехотя взяла ее. Посмотрела на нее, сильно тревожась относительно того, в своем ли Сюзи уме.

— Это бутылка? — осторожно высказала она предположение, стараясь не сказать чего-нибудь лишнего этой безумной женщине.

Ответ неверный. Сюзи грубо выхватила у нее бутылку.

— Это не бутылка. А пустая бутылка. Разве не видишь? Бутылка пустая.

Эмма не настолько переживала, что скажет что-то не так.

— Да мы все видим, что она пустая. Но — мне не хотелось бы об этом спрашивать, потому что я не уверена, что мне так уж хочется услышать ответ, — что в ней все же должно быть?

Сюзи глубоко задышала, пораженная глупостью этих женщин.

— Молоко, разумеется. Мое грудное молоко.

Чтобы переварить эту информацию, требовалось какое-то время. Установив связь между этим заявлением и бессчетным количеством съеденных ужинов, щедро сдобренных особенным соусом Сюзи, Марина почувствовала, что ее очень, очень тошнит.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что использовала грудное молоко для специального соуса, когда мы в последний раз…

— В течение семи лет, да. С тех пор, как у меня родилась двойня.

Эмма покачала головой. Она не раз слышала обо всяких диковатых рецептах, но грудное молоко в белом соусе?

— Но почему? Что тебя заставило это делать?

Сюзи не могла поверить, насколько может быть не осведомлена эта женщина.

— А я думала, что ты вроде как специалист по похудению. Тебе что, никто не рассказывал, что можно сжечь дополнительно около двух тысяч калорий в день при кормлении грудью?

Разумеется, все тотчас задумались. Это было до того безумно логично, что они подумали — а почему остальные женщины этого не делают? А может, и делают. Да ни одна из них больше не притронется к белому соусу, приготовленному матерью.

— Это было чудо, — продолжала Сюзи. — После рождения двойняшек мне ужасно не нравилось, что я располнела, но как только я стала кормить грудью, лишний вес просто пропал. Ела я горы, но все равно сбрасывала по паре фунтов в неделю. Я не могла поверить, что есть женщины, которые не кормят грудью. Неужели они не понимают, что из этого можно извлечь пользу?