Гонка - Клайв Касслер

Белл остро осознавал, что общаться с его широко разбросанными силами почти невозможно. Проводя подобную операцию на суше, он мог бы отдавать приказы и получать отчеты по телефону, телеграфу и с помощью автомобилей.

Очень подошло бы радио Маркони, какое флот использует для связи между боевыми кораблями; с его помощью легко поддерживать контакт с далеко рассредоточенными силами. Но беспроволочный телеграф весил больше, чем «Американский орел», и требовал мощного источника электричества, так что оставалось рассчитывать на внимательность и сообразительность детективов на земле и на воде.

Выстрелила стартовая пушка.

Из-за рева своего «Гнома» Исаак Белл не расслышал этого выстрела, но увидел большое облако белого порохового дыма.

При выборе стартовой позиции тянули жребий. Первым по траве покатил хлопковый плантатор Стив Стивенс. Его огромный белый биплан приводили в действие два мотора «Антуанетта V-8» с подкачкой насосами; моторы были такие же, каку машины Джозефины, только больше. Их установил Дмитрий Платов; он шутил с механиками, что «Антуанетта» создана нарочно для Стивенса, учитывая его большой вес. Стивенсу потребовалось проехать почти двести ярдов, чтобы подняться. Покачивая крыльями, самолет обогнул стартовый пилон, где время его отправления зафиксировал Вайнер из бухгалтерии. А когда самолет направился на запад, Беллу показалось, что он летит очень быстро.

Следующим в оранжевом самолете войск связи «Райт-1909» поднялся лейтенант армии Чет Басс. За ним последовал Джо Мадд в «Революционном красном» биплане. Когда он огибал пилон, его обогнал в своем безголовом голубом самолете с воздушным винтом сэр Эддисон-Сидни-Мартин. Машина за машиной поднимались в воздух, огибали стартовый пилон, чтобы их время отметили, и брали курс на статую Свободы.

Джозефина вытянула короткую соломинку. Взлетев последней, она подняла «Селер» после восьмидесяти ярдов пробега, опасно прижимаясь к земле, чтобы набрать скорость при облете пилона, и улетела на запад так быстро, словно его выстрелили из пращи. Белл летел над ней и чуть позади, благословляя Энди Мозера, который так отладил «Гном», что Белл не отставал от мощной «Антуанетты» Джозефины.

Грандиозность задачи он начал понимать, когда открытые поля ферм Нассау сменились крышами густонаселенного Бруклина. Он мог видеть на много миль вперед, но без подробностей. Если Гарри Фрост откроет огонь, прячась за дымовыми трубами, голубятнями и развешанным бельем, Белл узнает об этом, только когда свинец начнет рвать самолет Джозефины.

Или мой самолет, мрачно утешил себя Белл, ведь машины выглядят одинаково. К тому же, к некоторому его облегчению, курс авиаторов постоянно менялся из-за потоков воздуха и порывов ветра. И если Фроста отделяет от них четверть мили, те же объекты, что скрывают его, не дадут ему точно выстрелить. Почему вероятность того, что коварный стрелок будет поджидать добычу на воде, возрастало.

Через десять минут после взлета Джозефины Белл увидел блеск воды.

Гавань Нью-Йорка — это обширное водное пространство рек и заливов, усеянное буксирами, целыми флотами паромов, перевозящих пассажиров, которые хотят посмотреть гонку, барж, пароходов, лодок, гребных шлюпок, катеров и лихтеров. Справа Белл видел Бруклинский мост, перекинутый через Ист-Ривер и соединяющий Бруклин с островом Манхэттен. В военную гавань двигался белый военный корабль, окруженный маленькими буксирами. Другие корабли, выкрашенные в маскировочный серый цвет и оснащенные современными мачтами, рядами стояли у берегов.

Прямо впереди Бруклин заканчивался Каналом Баттермилк. Поперек этого узкого пролива лежал Губернаторский остров. Посередине пролива шел катер; на его палубе, на брезенте, была нарисована буква V, что означало «Ван Дорн». А за Губернаторским островом открытая вода почти на милю тянулась до статуи Свободы.

Колоссальная медная зеленая статуя высотой триста футов стояла на гранитном постаменте над естественными ступенями на крошечном острове Бедлоу. Близ Бедлоу крейсировал еще один катер с буквой V, он проходил между паромами, баржами со скотом и частными яхтами, с которых шляпами и носовыми платками махали зрители.

Белл видел, что белый биплан Стива Стивенса уже обогнул ориентир и исчезает далеко на севере за рекой Гудзон. Сразу за ним летел Билли Томас в зеленом гоночном «Кертисе» с тянущим винтом. За ними еще четыре участника гонки. Красный биплан Джо Мадда как раз завершал облет высокой статуи, а сразу за ним шли еще два аэроплана. Синего самолета Эддисона-Сидни-Мартина не было видно, и Белл понял, что англичанин должен быть далеко впереди; может, он уже пьет чай в Йонкерсе.

Билл снял левую руку с руля, взял полевой бинокль, висевший на груди, и принялся осматривать воду в поисках небольшого судна, которое предположительно нанял Фрост. Он увидел на севере группу буксиров и два больших парома — поднимая большую волну, они преодолевали полоску воды между Губернаторским островом и ощетинившегося пирсами Нижнего Манхэттена. Белл провел биноклем перед ними и увидел тонущую в воде ярко-синюю летающую машину. Сэр Эддисон-Сидни-Мартин рухнул с неба. Нижнее крыло фюзеляжа уже ушло под воду.

«Орел» качнулся, словно автомобиль на краю канавы. Белл выпустил бинокль, освобождая обе руки. Выровняв самолет, он снова повел его одной рукой, настроил бинокль и поймал в поле зрения англичанина. Баронет стоял на верхнем крыле своего аэроплана. Очки его перекосились, он потерял шлем, но каким-то образом умудрился раскурить сигарету. И приветствовал первый подошедший к нему буксир облаком сигаретного дыма.

Прежде чем Белл смог вновь начать разглядывать в бинокль небольшие суда, поднялся сильный ветер, и ему потребовались обе руки, чтобы управлять «Американским орлом». Ветер все усиливался, сильно подбрасывая аэроплан. Белл догадался, что попал в тот участок неба, где сталкиваются противоположные ветры — с реки и с Нью-Йоркского залива. Какова бы ни была причина, он чувствовал, как ветер треплет его моноплан, испытывая крылья ди Веккио на прочность.

Неожиданно машина наклонилась на бок, повернула направо и начала падать.

Действуя инстинктивно, быстро и решительно, Исаак Белл попробовал с помощью руля помешать повороту. Повернув руль, он оттянул его, пробуя поднять нос. Ни руль направления, ни рули высоты не действовали. «Американский орел» поворачивался все больше и наклонялся круче.

Чутье подвело Белла. Пропеллер нацелился в пустое небо, а корабли в гавани неожиданно оказались под его правым плечом. Потом, прежде чем он понял, что делает неверно, все завертелось.

Краем глаза он заметил желтое пятно. Через мгновение оно стало огромным. Машина Джозефины. Он промчался мимо нее, как поезд-экспресс, на расстоянии в несколько ярдов, представляя себе, что скажет Ван Дорн, когда его старший дознаватель, вместо того чтобы защищать Джозефину, угробит ее на виду у миллиона зрителей.

Скорость! Таков был первый ответ Джозефины на его вопрос о технике полета. Скорость — твой друг! Скорость делает воздух сильней.