Клятве вопреки - Карен Хокинс

— Что там? — спросила она, когда слуга засунул листок в карман.

— Капитан получил информацию о мисс Чаллонер.

— Слава Богу!

— Да, она останавливалась здесь всего… — Постон достал карманные часы и посмотрел на них, — час назад.

— Значит, он ее догоняет!

— Не знаю, мисс. Его лошадь устала, а в гостинице не осталось сменных верховых лошадей.

— Но ведь даже уставшая лошадь может догнать экипаж.

— Мисс Чаллонер больше не в экипаже.

— Нет?

У Маркейл упало сердце.

— Она и ее сопровождающие едут верхом. Они забрали из здешней конюшни всех верховых лошадей, вот почему капитан не мог сменить свою лошадь.

Постон нахмурил брови.

И это как раз тогда, когда ей стало казаться, что они, возможно, близки к успеху. Маркейл потерла поясницу, болевшую от тряски в экипаже. Она ехала так долго, что, даже стоя на твердой земле, чувствовала будто продолжает раскачиваться внутри экипажа.

— А есть ли в конюшне свежие упряжки? Мисс Чаллонер, похоже, забрала только верховых лошадей.

— Я узнаю, мисс.

— Хорошо. И, если можно, смените наших. А потом спросите у хозяина гостиницы, нет ли у кого-нибудь поблизости хорошей, свежей лошади, которую он мог бы продать нам.

— Продать?

— Да. — Она достала из кармана накидки ридикюль и высыпала ему в руку кучу монет. — Найдите лошадь и поезжайте за капитаном. Я не хочу, чтобы он в одиночку встречался с мисс Чаллонер и ее людьми.

— Да, мисс! — Постон зажал монеты в кулак. — Я тотчас займусь этим.

Кивнув, Маркейл вошла в гостиницу и, так как никто не вышел ей навстречу, принялась заглядывать в комнаты, пока наконец не нашла жену хозяина гостиницы, торопливо готовившую несколько порций жаркого для неожиданных гостей. Маркейл немедленно помогла взволнованной женщине, и та послала единственную служанку гостиницы отнести тарелки с дымящимся жарким слугам Маркейл, которые ждали во дворе.

Так как Маркейл каждое лето выезжала в различные города с артистической труппой, она знала, как лучше воспользоваться тем, что могла предложить гостиница. Заказав для собственного ленча сыр и хлеб, Маркейл взяла опись кладовой и отдала несколько быстрых распоряжений жене хозяина гостиницы, положив тяжелую серебряную монету в ее ладонь.

Взяв с собой яблоко, Маркейл прошла в пустой общий зал, мысленно скача вслед за Уильямом. «Только подумать, мы были уверены, что сможем догнать загадочную мисс Чаллонер в один день. Хотя я предупреждала его, что она неуловима…»

Остановившись у окна, Маркейл смотрела, как Постон меняет упряжку на свежую, и осталась довольна, решив, что, по крайней мере, не слишком отстанет.

Вонзив зубы в яблоко, она взглянула вверх на небо. Как и предсказывал Уильям, над головой повисли тяжелые серые облака, холодный сильный ветер раскачивал кусты и деревья. По обе стороны вдоль единственной улицы стояли красивые дома с соломенными крышами, отделенные друг от друга зелеными изгородями, клумбами с яркими цветами и булькающим ручьем… и все же Маркейл чувствовала себя деревенской дурочкой.

Хотя она целый час кипела от злости после того, как Уильям оставил ее одну в экипаже, чувство справедливости позволило ей признать его правоту.

Уильям прав, их отношения были обречены с самого начала — и вовсе не из-за его чрезмерной заботливости, в чем она на протяжении многих лет убеждала себя.

Нет, виновата была только она, потому что не всем делилась с ним.

Иногда Маркейл убеждала себя, что никому не вправе доверить свою тайну… Но возможно, правда заключалась в чем-то другом. Скорее всего, она боялась попросить Уильяма разделить с ней ее трудности, так как была уверена, что это положит конец их отношениям.

В конце концов, твердо уверовав, что Уильям все равно оставит ее, Маркейл нашла удобное решение — самой порвать с ним. Ее гордость не была бы ущемлена, и она полностью отдалась бы артистической карьере. Но в жизни все оказалось сложнее.

С тяжелым сердцем Маркейл ходила по комнате, пока ее внимание не привлекло движение за окном. В развевающейся накидке, верхом на заметно хромающей лошади во двор въезжал Уильям. Быстро повернувшись, она направилась к выходу.

— Мисс?

Оглянувшись, Маркейл увидела жену хозяина гостиницы и подростка, который держал большую и явно тяжелую корзину.

— Еда, которую вы заказывали, мисс, — присев, сказала женщина. — Джеймс отнесет ее вам.

— Благодарю. Как раз вовремя. Пойдемте, — кивнула Маркейл юноше и вышла из гостиницы.

Она нашла Уильяма, с сердитым видом стоящим у экипажа.

— Что случилось? — спросила она.

— Моя лошадь захромала. Мне пришлось вернуться, чтобы сменить ее, и я потеряю из-за этого уйму времени.

— Джеймс, — обратилась Маркейл к юноше, — можете отдать корзину капитану Херсту.

Застенчивый парень протянул тяжелую корзину Уильяму.

— Спасибо, Джеймс, — поблагодарила его Маркейл.

— Р-рад услужить вам, м-мисс.

Парень отчаянно покраснел и поспешил обратно в гостиницу.

— Это что такое?

Уильям смотрел на корзину, словно в ней лежали огромные булыжники.

— Еда для слуг. — Маркейл поднялась в экипаж и расправила юбки. — Можешь поставить корзину на пол. Она очень тяжелая и не должна скользить.

— А я подумал, что в ней булыжники, — пробурчал он и, поставив корзину на пол, отодвинул ее к противоположной стенке экипажа. — Там, должно быть, не только еда.

— Я приобрела еще и несколько бутылок эля на случай, если мы останемся без гостиницы.

— Очень предусмотрительно, — кивнул Уильям. — А-а! — Он взглянул на дорогу. — Постон раздобыл нам новых верховых лошадей — и не одну.

Наклонившись вперед, Маркейл увидела, что один из слуг верхом скачет к ним, ведя за собой трех гарцующих меринов.

— Где он взял деньги на… — Он пристально посмотрел на Маркейл. — Это ты его облагодетельствовала?

— Постон сказал, что мисс Чаллонер теперь едет верхом, и я подумала, что будет лучше, если он присоединится к тебе. Из твоей записки мы поняли, что она забрала с собой всех верховых лошадей, поэтому я послала его посмотреть, что можно найти.

— Я верну тебе деньги, — сухо сказал Уильям.

— Ерунда. Я тоже участвую в преследовании. Одна просьба — поймай эту проклятую женщину.

— Хорошо. Пока мы не выедем на Северную дорогу, гостиниц больше не будет.

— Это далеко?

— Всего в трех часах езды, вот почему нужно спешить. Если повезет, то со свежей лошадью я найду ее до того, как разразится гроза, и верну себе эту чертову шкатулку.