Ближний Восток. Перезагрузка - Семен Багдасаров

На снимках из космоса видно, что на этих «сельхозугодьях» располагается большое количество летательных аппаратов Вооруженных сил США, в частности ударные боевые вертолеты типа «Апач». Мало того, наряду с другими аппаратами там находятся конвертопланы. Поясню, что это такое. Конвертоплан — это своеобразный гибрид самолета и вертолета, который используется морской пехотой США. Значит, надо предполагать, кроме «зеленых беретов» там присутствуют и морские пехотинцы, и инженерно-саперные части, которые и обустраивают эти «сельхозугодья», являющиеся по сути объектами военной инфраструктуры США на территории Сирии — суверенного государства, члена Организации Объединенных Наций. Американцы даже пригрозили сирийским ВВС, чтоб не летали над этой территорией — территорией их собственной страны, между прочим. Речь пошла чуть ли не о создании бесполетной зоны, аналогично той, которая в свое время была создана американцами над Иракским Курдистаном, для того чтобы авиация Саддама Хусейна не летала и не наносила удары по формированиям курдов. То есть было заявлено, что американская авиация (незаконно находящаяся в воздушном пространстве Сирии) будет сбивать самолеты сирийских ВВС. Как вам это нравится?

Скажу еще раз: я очень хорошо отношусь к курдам. За последние годы я первым поднял курдский вопрос в российском медиапространстве, первым заговорил о геноциде езидов. Но я гражданин Российской Федерации, и я не могу спокойно смотреть, как американцы перехватывают инициативу в этом направлении. Это не дело, когда на территории страны, которую мы защищаем от терроризма, находятся вертолеты, конвертопланы и спецназовцы НАТО. А то завтра из Эль-Камышлы выбьют правительственные войска — и на тамошнем аэродроме сразу разместится натовская авиация. Кстати, именно поэтому в данный момент нам необходимо активное присутствие в Эль-Камышлы, в том числе на аэродроме. Пока эта территория контролируется правительственными силами, мы можем в любой момент разместить там свою авиацию и тем самым дать понять всем (в том числе и курдам): это место занято, не надо сюда соваться. С моей точки зрения, это шаг, который должен быть предпринят буквально «вчера» — иначе мы упустим ситуацию и втянемся потом в совсем уж запутанный конфликт.

Второй вопрос. Мы должны четко заявить, что если и дальше будут сбивать наши вертолеты, в том числе такими новейшими средствами, как TOW последней модификации, то мы вынуждены будем нанести авиаудар по инфраструктуре террора, находящейся на территории той или иной страны, как бы эта страна ни называлась и какими бы дружественными ни были наши с ней отношения. Инфраструктура террора должна быть разрушена, чтобы не допускать подготовки спецов и переброски их к местам боевых действий. Хватит это терпеть. Мы должны выиграть эту войну. Это в тысячу раз важнее любых газовых потоков и любой торговли. На кону стоит вопрос сохранения нашего государства. И я не утрирую.

Ну а для того чтобы американцы не чувствовали себя монополистами на Ближнем Востоке, мы должны активно работать и на иракском направлении, хотя, конечно, не только на нем, но и на всех остальных ближневосточных направлениях. В Ираке же мы должны работать со всеми, кто борется с терроризмом. Со всеми, кто не проходит ни по спискам ООН, ни тем более по нашим, российским спискам в качестве террористов. Работать надо и с Багдадом, и с Эрбилем (столицей Иракского Курдистана), и с Демократической партией Курдистана Масуда Барзани, чей отец учился у нас и был офицером Советской армии, и с партиями коммунистического толка. И это на самом деле абсолютно незатратная вещь.

Приведу в пример ситуацию в Шангале (Синджаре). Это важный стратегический район, выходящий на границу с Сирией. Там работают три группировки. Одна из них ориентируется строго на Багдад, то есть на центральные иракские власти. Называется она Силы защиты Шангала (или Силы защиты Эзидхана) и подчиняется Хайдару Шешо, очень авторитетному среди езидов деятелю, бывшему депутату иракского парламента. Я хорошо знаю этого человека, мы с ним встречались. В его непосредственном подчинении находится восемь тысяч человек. Вторую группировку возглавляет Касым Шешо, дядя Хайдара, и она ориентирована на Эрбиль. То есть здесь имеет место определенное противоречие. И третья группировка представляет собой вооруженные отряды Рабочей партии Курдистана. В общей сложности эти три группировки насчитывают около 12 тысяч человек. И все они хотят работать с Россией и просят о помощи.

Есть ли там сейчас американская армия? Пока нет. Но зато есть несколько человек, насколько я понимаю, из американских и британских частных военных компаний, которые оказывают помощь этим группировкам. А разве мы не можем сделать то же самое? Это будет хорошая заноза для американцев. Причем у нас есть для этого все возможности. Кроме того, я уже два года говорю о том, что надо оказать военно-техническую помощь Иракскому Курдистану. Уже давным-давно туда было поставлено до 350 наших танков. Чего стоит развернуть пару-тройку танкоремонтных парков и привести всю эту технику в порядок? Таким образом, во-первых, этой помощью мы внесли бы огромный вклад в борьбу с терроризмом, потому что курды боролись и борются с террористами со всей яростью. Во-вторых, укрепили бы свои позиции. И в-третьих, не дали бы американцам быть монополистами на этом поле. И это все тоже вполне реальные и не такие уж затратные меры.

Россия должна наконец определить, кто ее реальные союзники. И помогать этим реальным союзникам. И, что самое главное для некоторых наших политических и других деятелей, не путать государственные интересы с личными. Как сказано в замечательном фильме «Кавказская пленница»: «Не надо путать свою личную шерсть с государственной». Вот это особенно актуально.

После воссоединения Крыма с Россией в аналитике стал популярен жанр альтернативной истории. Стало модно рассуждать, что было бы, если бы Крым не вернулся в родную гавань, и на эту тему всякие наши либеральные колумнисты написали большое количество статей. А мне каждый раз хочется сказать: а вы порассуждайте, что было бы, если бы не распался Советский Союз. Если бы Россия не вывела свои войска из Афганистана. Не вывела бы войска из Восточной Европы. Не закрыла бы базы по всему миру. Что бы было тогда? Очевидно, что тогда с нами считались бы. И очень серьезно считались. Как сейчас — обратите внимание, когда мы начали принимать участие в сирийских делах именно военным способом, нас сразу зауважали. А если бы не прислали свою авиацию на помощь сирийцам, все оставалось бы по-прежнему. Во время одного из эфиров на радио ведущий программы Владимир Соловьев рассказал, как общался на официальных мероприятиях с несколькими очень серьезными иностранными деятелями. Они честно сообщили примерно то же, о чем говорилось выше: что долгое время после распада Советского Союза Россию на международной арене вообще не замечали. «Вы думаете, — сказал один из них, — что все было против вас? Да нет же. Мы вообще забыли, что вы есть. А теперь мы вдруг заметили — надо же, вы есть, с вами надо разговаривать и считаться». И это надо очень хорошо понимать, потому что таковы реалии международной политики, нравится нам это или нет. Когда ты слабый, ты можешь сколько угодно говорить о справедливости, об устройстве мира, — тебя не слышат. А когда ты сильный, тебя сразу все спрашивают: а что вы думаете о справедливости и устройстве мира?