"Красные генералы". За Державу больше не обидно! - Илья Бриз

Сахно задумался, а потом спросил:

— Южная Корея тебя тоже не хочет признавать?

— Конечно, в отличие от Северной. Ты, Саша, это к чему?

— Можно заработать очень приличный бонус в международной политике, объединив северян с южанами.

— Как? — заинтересованность генерала была хорошо заметна.

— Это тот редкий случай, когда я согласен на использование наших методов, — хмыкнул Сахно.

— Конкретнее, — потребовал генерал.

— Сначала остановить уже нарастающую напряженность. Как только Штаты покинули свои базы в Южной Корее, северяне наверняка тут же начали готовиться к нападению. Ты, небось, портальную разведку только на наших соседей ориентировал?

— Ну не мог же я неограниченно штаты допущенных к сверхсекретной технике специалистов раздувать? — парировал вопросом на вопрос Полонский.

— Понятно, но здесь чистая аналитика. Понимаю, что зашиваешься. Внутренние дела, конечно, важнее, но надо и международные вопросы не только у наших границ отслеживать.

— Учи ученого, — хмыкнул генерал, но тут же вернулся к основной теме:

— Так каким путем ты предлагаешь с Кореями разбираться?

— Сначала примерно также, как с Тайванем. Нечего велосипед изобретать. Переговоры, договор, наши самолеты на бывших американских базах. А когда в Северной Корее окончательно поймут, что теперь уже Россия, а не Штаты против военного конфликта, тогда можно ради их собственного народа пойти на открытый шантаж семьи Ким. Политика, увы, настолько грязное дело, что иногда приходится самим применять не совсем корректные методы. Прогуляюсь в Пхеньян — столицу Страны утренней свежести, — Сахно хмыкнул, вспомнив, как в самой Северной Корее называют свою страну, — и популярно объясню, что время конфронтации с южанами кончилось раз и навсегда. Пусть открывают границу между Кореями. А там южане экономически скушают северян.

— А кто тебе мешает прямо сейчас это сделать? — поинтересовался Полонский.

— Не поймут. С давних времен там привыкли понимать только язык силы. Вот когда на бывших американских базах загудят турбины твоих боевых самолетов…

— Полная смена курса на строго противоположный? — задумчиво произнес генерал. — Во все времена сначала Советский Союз, а затем Российская Федерация поддерживали именно северян…

— Поддерживали не «за Северную Корею», а «против США». Собственно говоря, в противостоянии Китая с Тайванем точно такая же позиция была. Теперь, в нынешней ситуации, остро необходима ревизия всех международных отношений России. И с позиции именно мира, хоть иногда и с угрозой применения силы.

Они немного помолчали, каждый о чем-то сосредоточенно раздумывая. Потом Сахно поднял голову и как-то странно посмотрел на генерала.

— Чем-то еще хочешь обрадовать? — немедленно поинтересовался тот, уже понимая, что речь пойдет о не менее серьезном, чем ранее.

— Сомневаюсь, что это тебе понравится… Израиль после ухода Шестого флота США остался один в окружении врагов со всех сторон. После падения цен на нефть — заметь, не без нашей помощи — на Ближнем Востоке практически везде начал снижаться уровень жизни. Жили-то они там в основном за счет трубы. Недовольство зреет, а направить его проще всего на исконного врага. Во времена Союза политбюро хорошо постаралось. Я отлично понимаю, что как во время «холодной войны», так и потом очень выгодно было поддерживать это противостояние. Наше оружие туда продавать, препятствовать падению цен на нефть строго в нужный момент… Что нам, что американцам. Но теперь… Если мусульмане всем скопом навалятся, объявят джихад — кстати, хороший способ снять все нынешние противоречия между суннитами и шиитами, хотя бы на время, — то евреям ничего не останется, как ударить всем запасом тактического ядерного оружия. У них минимум пара сотен боеголовок в наличии. Соответственно, перед нами выбор: вычистить их запасы бомб, и пусть отбиваются сами, хотя резня в этом случае будет жуткая с обеих сторон, или самим встать на защиту Израиля. Ну что, очень обрадовался? — грустно закончил Александр Юрьевич.

— Лишать ядерного оружия ты евреев не хочешь? — не обратил на подколку внимания Полонский.

— Там тридцать пять процентов населения — выходцы из Советского Союза и их дети. Очень многие дома до сих пор говорят по-русски. Даже газеты на великом и могучем выходят. А уж родственных связей… У тестя младший брат с русской женой там. Дети, внуки… Сам туда пару раз отдыхать с Наташкой в былые годы ездил.

— Вот знаешь, я тебе прямо скажу: во все времена был настроен против Израиля, — увидев, что Сахно собрался что-то немедленно возразить, генерал предостерегающе поднял руку. — Может, это пропаганда в былые времена на меня так подействовала, может, замполиты в училище талантливые попались, проводя линию партии и правительства… Но вот допускать войну с громадными потерями с обеих сторон действительно нельзя ни в коем случае. Здесь и обсуждать нечего. Завтра же вызову их посла и предложу помощь в любом необходимом объеме. От поставок наших вооружений до прямого военного присутствия и информационной поддержки, включая инструкции нашим дипломатам. Открыто заявим, что Россия не допустит нападения всей своей мощью. Ты можешь себе представить хоть кого-то в правительствах окружающих Израиль стран, кто осмелится после этого натравливать свой народ на Израиль?

Сахно с видимым облегчением улыбнулся:

— А я уж думал Гришкину газонокосилку на поле боя задействовать. Кровищи было бы…

Полонского аж передернуло, когда он попробовал себе представить эту картину.

— Николай Николаевич! — в очередной раз довольно протянул Штолев. — Я, Саша, поверь, очень долго сопротивлялся, но Катенька весьма настаивала. Говорит, что в мыслях мы у нее перемешались уже. Хочет обоих Кольками звать. Вот как это может быть? Я — большой! А он, — Коля неуверенно показал рукой щепотку, — маленький. Всего четыре кило сто пятьдесят граммчиков. Вот как это может быть? — повторил свой вопрос пьяный новоявленный папаша.

— Значительно интереснее другое. Почему наши мужики обязательно надираются, когда у них рождается ребенок? — язвительно спросила трезвая Верка, отодвигая початую бутылку подальше от уже хорошо тепленькой компании. Она только сейчас появилась из медицинского сектора.

— Клевета! — тут же отреагировал Гольдштейн, в отрицании машущий вытянутым вверх указательным пальцем из стороны в сторону. — Я, когда Валерик на свет появился, очень мало выпил.

— Ты, Витенька, у нас исключение из правила. Зато вон как сейчас хорошо накачался. Вот и дуй к себе от Светки втыки получать. Папка, отведи Гену в его апартаменты, если не сможешь разбудить, — переключилась девушка на отца и, кивая на спящего в кресле Кононова-старшего, добавила: — Вряд ли он сейчас сможет порталом воспользоваться.

Сахно посмотрел сначала на Геннадия, потом на дочь, затем опять на дремлющего собутыльника. Не отвечая, встал, закинул руку друга себе на плечо, поднатужился, выпрямляясь, и не очень твердой походкой направился к двери. Гена, не открывая глаз, покорно переставлял ноги.