Собибор. Взгляд по обе стороны колючей проволоки - Леонид Терушкин

Кроме отпусков, отличившиеся вахманы, получали благодарность. Так, например, специальными приказами начальника учебного лагеря Травники штурмбаннфюрера Штрейбеля в 1942–1943 гг. были вынесены благодарности и отмечены за службу в Белжеце, Собиборе и Треблинке вахманы Федор Яворов и Алексей Милютин[240]. Особо усердные, отличившиеся в уничтожении узников вахманы также награждались специальными бронзовыми и серебряными медалями разных степеней для восточных народов. В декабре 1942 г. цугвахман СС Александр Егерь, служивший командиром взвода в лагере смерти Треблинка, был награжден серебряной медалью «Знак отличия для восточных народов II класса»[241]. Группенвахман В. Чернявский и роттенвахман С. Василенко, были награждены в октябре 1943 г. бронзовой медалью «Знак отличия для восточных народов I класса»[242]. В июле 1944 г. за безупречную службу в полиции безопасности бронзовой медалью был награжден и обервахман Яков Искарадов[243].

В лагерях смерти Треблинка, Собибор, у служивших там вахманов, была возможность общаться с украинскими девушками. Их было несколько десятков, привезенных в феврале 1943 г. из Днепропетровской области в лагеря для вспомогательной работы. На допросе 20 сентября 1948 г. Михаил Разгоняев показал, что «в лагерь Собибор была доставлена группа девушек около 20 человек, которые исполняли работу прачек и уборщиц, стирали белье немцам и нам — вахманам, убирали комнаты, где жили немцы. Эти девушки входили в число обслуживающего аппарата лагеря»[244]. «Украинки работали на кухне и официантками в столовой для немцев»[245]. Важно отметить, что в обзорной справке по архивно-следственному делу № 55402 по обвинению Егеря А.И. и других, фамилии вышеуказанных работниц перечислены в списке «других участников злодеяний».[246] И недаром. Молодые женщины не могли не знать, что происходило в нескольких десятках метрах от места их работы и проживания. Они слышали крики обреченных, выстрелы, дышали смрадом сжигаемых тел. Девушки сожительствовали с вахманами. Украинские подруги вахманов были прекрасно осведомлены о судьбе бывших владелиц золотых или серебряных украшений, ювелирных изделий, денег — всех тех подарков, которые женщины во множестве получали от своих ухажеров.

Знали об этом не только эти женщины. Знали о происходящем и о том, чем занимаются их мужья также жены и подруги вахманов, во время своих визитов в лагеря. Дмитрий Тимошкин на допросе в Краснодаре 2 февраля 1965 г. показал, что уже летом 1942 г. когда трупы расстрелянных стали разлагаться, далеко окрест Белжеца было зловоние. А когда трупы стали сжигать, то «лагерь был покрыт черным дымом и к запаху разложившихся трупов примешался запах горелого человеческого мяса, который постоянно вызывал тошноту[247]. То же самое имело место и в Собиборе.

В ходе следствия обвиняемые и свидетели называли много имен своих сослуживцев. В отношении названных принимались специальные розыскные действия. Так, 30 октября 1961 г. в Киеве старший следователь по особо важным делам Следотдела КГБ при СМ УССР подполковник Лысенко, составил список на 162 травниковцев, упомянутых в ходе следствия, которые служили в лагерях смерти Треблинка и Собибор, а также в эсэсовской охране лагерей Аушвиц (Освенцим), Бухенвальд и Штутгоф в 1941–1945 гг. Привожу этот список частично: 1.Лех; 2. Добровольский Виктор Петрович;

3. Латыпов Егматула (Николай); 4.Золотухин Николай Дмитриевич; 5. Кинас Артур; 6. Девятка Кузьма; 7. Бинеман (Пильман) Франц; 8. Робертус Давид; 9. Рогоза Борис; 10. Цицюрин Иван; 11. Масько Иван 45. Квашук Степан; 46. Макаренко Иван; 47.Береговой; 48. Кайзер Александр; 82 Лукьяненко Тарас; 83. Ритих Иван (Александр); 84. Родин Иван 113. Бричка; 114. Радченко; 115 Гарбуз; 116. Кучма. 154. Москаленко Степан; 159. Пашков Семен; 160. Разин Яков; 161. Рубец Григорий; 162. Демидюк Николай[248]. На каждого из 162 перечисленных преступников было заведено розыскное дело. Некоторые из списка будут найдены, арестованы и привлечены к суду, несколько человек уже умерли, многие так и не будут обнаружены.

20–31 марта 1962 г. в Киеве состоялся закрытый процесс военного трибунала КВО. Перед судом предстали одиннадцать травниковцев, все они служили в Собиборе, Треблинке и других лагерях: Э.Г. Шульц он же Вертоградов, Ф.Ф. Левчишин, С.С. Василенко, С.М. Прищ, И.С. Терехов, Я.А. Карплюк, Д.А. Бородин, А.Е. Говоров, И.Н. Куринной, он же Куренной, М.П. Горбачев, Е.С. Парфенюк. Решением трибунала 31 марта 1962 г. все обвиняемые были приговорены к расстрелу[249].

По словам травниковца обервахмана СС Козловского Ивана Александровича, вместе с ним с декабря 1942 г. в лагере смерти Собибор служили: вахман, затем обервахман Алексеев Петр, Паньков Андрей, Сергиенко Сергей, Шабельник Михаил, Хрущев Александр, Хамко Василий, Печеный Григорий, Ратченко Иван или Василий[250]. Из материалов следствия известны и другие имена вахманов, служивших в Собиборе, например: Федор Горун, Николай Юдин, Иван Ивченко, Федор Коровниченко, Андрей Зорин, Александр Дубенко, Владимир Морозов, Василий Панков, Леонид Плехов[251]. О Панкове в материалах следствия сказано: «Находясь в составе команды СС, Панков охранял лагерь для предотвращения побегов заключенных, а также с оружием в руках участвовал в конвоировании заключенных граждан от места высадки из эшелонов — в лагерь Собибор, а затем лично участвовал в конвоировании заключенных к душегубкам и лично загонял заключенных в душегубки, где они умерщвлялись газом. Как признал сам Панков, указанным способом с его участием было уничтожено до 100.000 чел. В том числе женщины и дети. В том же лагере Панков заставлял евреев, находившихся в рабочих командах, сжигать трупы замученных граждан в душегубках»[252].