Цветы на снегу - Дмитрий Грунюшкин

Евгений сидел за рулем отцовского «Кузьмича» и угрюмо глядел на дорогу. События последних месяцев вымотали его эмоционально, и это мрачное молчание стало уже его привычным состоянием.

Все началось еще в августе, когда деятельной Жанне пришло в голову использовать сложившийся на рынке недвижимости кризис в свою пользу. Поскольку особых накоплений в семье не было, то решение жилищного вопроса состояло, по ее мнению, в продаже отцовской дачи.

Поначалу Евгений не стал спорить, тем более что цена, за которую Жанна решила продать дачу, была такой, что по объявлению могли звонить только практикующие психиатры, дабы узнать, не сошли ли с ума люди, желающие получить такой куш за дачный участок, хоть и в ближнем Подмосковье. Он даже отцу не стал ничего говорить, потому что был уверен в невозможности такой сделки.

Вырученные деньги Жанна хотела вложить в стройку в Одинцово, тоже недалеко от Москвы, но все же в городе и в благоустроенном доме, и переселить туда надоевших детей с Артемкой, и желательно вместе с дедом. Его мнения при этом никто не спрашивал.

Сын понимал, что поступает подло, потому что дача была для отца единственным светлым окном в преддверии подступающей старости. Решать квартирный вопрос дочери с зятем нужно было как можно скорее, но цена была слишком высока. Он утешал себя тем, что все равно ничего из этого не выгорит.

Однако он недооценил своей супруги. Оказывается, она хорошо просчитала комбинацию, даже не посчитав нужным посвятить в нее собственного мужа. И неожиданно оказалось, что пятьдесят тысяч долларов, которые они запросили за дачу, не такая уж фантастическая сумма. В итоге ее должно было хватить на две трети стоимости квартиры в Одинцово, а еще треть планировалось взять у родителей Романа. Вернее, немного больше, Жанна вовсе не собиралась заниматься благотворительностью и хотела и себе на разные нужды оставить не такую уж и маленькую долю.

Жанна постоянно с кем-то созванивалась, крутились какие-то колесики и шестеренки, и это начало очень серьезно беспокоить Евгения. А несколько дней назад Жанна прибежала радостная и возбужденная. Оказывается, нашелся покупатель. И даже готов дать аванс. Она только не сказала, что он не просто готов его дать, а уже и выплатил ей десять тысяч. На эти деньги она имела собственные виды.

Земля ушла из-под ног Евгения. Потенциальное предательство предстояло сделать явным. Была робкая надежда, что отец поймет и согласится на продажу дома. Но она развеялась при первом же разговоре с отцом, после которого он ушел из дому. И никаких шансов, что он передумает, не было. Особенно после рассказа Даши и Романа, видевших отца, о том, что он прекрасно проводит время и устраивает свою собственную жизнь.

Жанна начала было кричать, что дед сошел с ума, таскает к себе каких-то шлюх, того и гляди дачу спалит, и надо его срочно оттуда убрать. Но Евгений очень резко и даже грубо ее оборвал. Жена замолчала, но чувствуется, не сдалась и обиду затаила.

А еще вчера пришел человек от того покупателя. Разговор был неприятным. Выяснилось, что деньги Жанна уже получила и часть даже потратила. Эта новость, кажется, даже обрадовала «пришельца». Он довольным тоном сообщил, что документы на дачу должны быть у его хозяина не позднее первого января, вместе с нотариально заверенным согласием реального хозяина участка, «а не какой-то самозванки».

Наконец Евгений решился. Он давно хотел это сделать, а теперь еще и повод хороший был.

— Документов не будет, — спокойно сказал он. Он всегда успокаивался, когда решение было принято и оставалось только действовать.

— Не понял? — изумился «пришелец».

— Документов не будет, — терпеливо повторил Евгений. — И сделки не будет. Я передумал продавать дачу. А главное — ее настоящий хозяин не хочет ее продавать.

— Ну, это не разговор, — разочарованно протянул визитер. — Так дела не делаются. Вы взяли деньги, значит, подписались под это.

— Деньги мы вернем.

— А ты знаешь, сколько надо возвращать? — прищурился гость.

— Брали десять, десять и вернем, — твердо уведомил Евгений.

— Женя, у нас есть только восемь, — сообщила Жанна. — Мы должны держать свое слово.

Евгений скрипнул зубами и досчитал до пяти, чтобы не сорваться.

— Мы вернем десять.

— Не пойдет, дорогой, — хищно улыбнулся представитель кредитора. — Эти деньги были выдернуты из оборота, а значит, получить их обратно в том же количестве для нас означает потери. Мы всегда закладываем три процента дневных для таких случаев. Деньги твоя баба получила неделю назад. То есть завтра ты должен будешь принести двенадцать с половиной штук. И еще очень сильно надейся, что хозяин не решит тебя штрафануть за кидок. У нас это широко практикуется. Вот тебе адресок, завтра с решением или деньгами ты должен быть у нас.

Все это было вчера, а сегодня он ехал по указанному адресу. Денег, разумеется, не было. И не могло появиться раньше окончания рождественских каникул.

Жанна устроила форменную истерику, когда он забрал у нее чужие деньги, которые намеревался вернуть.

— Ты что, тряпка? Старик ударился в блажь со своей никому не нужной дачей, и ты не можешь никак на него повлиять? Единственный раз у нас наметилась отличная сделка, шанс решить все вопросы с жильем — и мы его упускаем из-за того, что твой отец впал в старческий маразм!

— Жанна, сделай доброе дело, заткнись! — бросил Евгений, проскакивая на желтый свет. — Все вопросы с жильем мы не решаем, потому что из твоих расчетов выпал мой отец.

Но Жанна не собиралась сдаваться, это было не в ее правилах. Она иногда отступала, но только для того, чтобы взять разбег. А тут через какой-то час вся ее комбинация могла рухнуть раз и навсегда.

— Да он помрет скоро! И что тогда? Сам на дачу переедешь? И меня с собой потащишь? Или эту семейку малолетних придурков думаешь туда выгнать? Только об этом они и мечтают!

— Я последний раз говорю тебе: замолчи!

— А выполнять собственные решения ты больше не намерен? — зашла с другой стороны Жанна. — Ведь мы действительно взяли уже задаток! Это равносильно данному слову.

Евгений бросил на нее недобрый взгляд.

— Равносильно данному слову, говоришь? Хм, интересно. И когда я успел его дать? Почему о полученном задатке я узнал только через неделю и не от тебя, а от кредитора? Почему часть денег, о которых я даже не знал, оказалась потраченной? Может, назовешь мне хотя бы пару причин, по которым я должен предать своего отца? По которым я должен отвечать за поступки и слова женщины, которая меня обманула? А? А может, дать тебе возможность самой ответить за свои действия, не сваливая ответственность на других людей?

В голосе Евгения не было раздражения, в нем был только холод отстраненности. И Жанна испугалась. Ей показалось, что Евгений может действительно это сделать. Она забилась в угол машины, но напоследок все же еще раз ужалила мужа: