Сфера - Алекс Орлов

— Спасибо им за это, — улыбнулся Джек.

— Ну что, уже сумерки, — сказал Штоллер. — Давай, Петер, подцепим эту байду.

— Да я один прицеплю, — предложил Хирш.

— Нет-нет, лейтенант, эта работа не для командного состава… Взяли, Петер.

«Можно подумать, ты сам не из командного состава!» — пронеслась в голове Джека невысказанная фраза, и он на мгновение замер, чтобы осознать, что не высказал ее вслух.

— Ты чего вздыхаешь? — спросил Хирш.

— Да просто так, — ответил Джек, довольный, что на этот раз Тед его не раскусил.

Тяжело ухая опорами, из техпарка на смену прошагал «гасс». Не успели все проводить его взглядом, как вдруг тяжелая машина резко повернулась в сторону долины и запрыгала между деревьев к забору. Привод ее вращающейся антенны зажужжал, увеличивая обороты, и стало понятно, что «гасс» что-то почуял.

Остановившись перед оградой, робот замер. Прошла секунда, другая, а затем из большого блока на плече машины с ревом стартовала огромная старомодная пээрзэ и понеслась навстречу невидимой цели.

Через мгновение еще одна ракета-перехватчик стартовала со второго «гасса», который оставался на своей дежурной позиции.

Вдалеке сверкнула вспышка.

— Что-то слабовато… — заметил Шойбле.

— Похоже на разгонный блок, — сказал капрал Штоллер почти шепотом, и через пару секунд сверкнула вторая вспышка, более яркая и громыхнувшая так, что на кунгах забренчали обшивные листы металла.

— А вот это боевая часть, — с удовлетворением произнес Хирш, и все с облегчением вздохнули.

С территории стали сбегаться солдаты, появились командир и начштаба, продолжая на ходу переговариваться по радио с пилотами «гассов».

— Далековато для пээрзэ, — сказал Джек. — Обычный перехватчик ловит на три-четыре километра.

— Это старая модель, — ответил Штоллер. — Для обычного боя они чрезмерны, а для местного ПВО вполне годятся.

— И часто такое бывает? — спросил Хирш.

— Нет, не часто, тактическая ракета вещь дорогая. Но иногда они проверяют, что мы еще можем, а что нет.

— А сегодня не слишком шумно для начала операции?

— Думаю, даже, напротив, противник решит, что после такого фейерверка мы в долину не сунемся.

— А мы сунемся, — уверенно заявил Джек.

— Вот и отлично. Навигацию в архивах проверили?

— Так точно, сэр, — вырвалось у Джека.

— Ой, простите, капрал. То есть — извини, приятель, — два раза поправился Джек и полез в кабину «таргара».

Хирш забрался в свою, и роботы одновременно поднялись, а затем, лавируя между деревьями, направились к пропускному пункту, куда вскоре зашагал и отличившийся «гасс», чтобы сменить отстоявшего смену товарища.

— Ну что, я пошел в парк? — спросил Шойбле.

— Да, Петер, иди, — сказал Штоллер, все еще глядя вслед «таргару» и «грею». — Через полчасика можешь выбираться за ограду.

Шойбле ушел, и Штоллер поспешил к командирскому кунгу, куда уже вернулись полковник Весник и майор Горн.

— Ну что, ушли? — спросил Горн, когда Штоллер поднялся в кунг и закрыл за собой дверцу.

— Ушли, сэр.

— А чего ты как будто чем-то недоволен? Или обстрел пришелся не ко времени?

— Обстрел всегда не ко времени, — заметил полковник Весник, разминая пальцами черствую жвачку.

— Стентон сказал мне «так точно, сэр»…

Горн с Весником переглянулись.

— Что, вот так прямо в глаза, нагло сказал? — уточнил майор.

— Нет, сэр. Как будто естественно оговорился. Я спросил, проверили ли они в архивах навигацию…

— А он ответил «так точно, сэр», — с задумчивым видом произнес Весник. — Похоже на естественную оговорку. Боец готовится выйти на задание, он уже весь там, в работе, и вполне может оговориться.

— И что было потом, как ты отреагировал? — спросил Горн, расхаживая вдоль стола с картой.

— Я не успел отреагировать, как он сказал: ой, простите, капрал. И тут же — извини, приятель.

— Хитро, — произнес полковник и, положив в рот размятую жвачку, стал осторожно ее разжевывать, проверяя, липнет ли она к зубам. Жвачка не липла.

— Нанес быстрый удар и аннулировал его еще до ответной реакции.

— Тест Шенхера, — сказал Штоллер.

— Вот именно. Только чего он добивается, если, конечно, Стентон вражеский агент? Вот если бы мы применили против него тест Шенхера, это было бы логично, а его атака приводит только к возникновению подозрений. Что это, тонкая игра? Попытка окончательно нас запутать?

— Может, он надеется, что, запутавшись, мы махнем на проверку рукой?

— Но тогда ему проще было сидеть ровно и вообще ничего не предпринимать, — сказал Штоллер.

— Это так, — согласился Весник. — Однако если предположить, что тогда в броневике в беседе с тобой он проводил предвербовочную подготовку, а потом решил, что сработал грубо, теперь его поведение с применением теста Шенхера может показаться логичным.

— А не слишком ли сложно? — спросил Горн.

— Сложно, — согласился Весник, заметив, что жвачка оказалась вишневой, а он вроде бы выбирал апельсиновую. — Сложно, — повторил он. — Но может, это так лишь выглядит? Есть у нас еще какие-то элементы в этой головоломке?

— Есть, — сказал Штоллер. — Я как раз хотел доложить относительно Веллингтона.

— А что с Веллингтоном? — спросил Горн.

— Наблюдение, сэр. Всем на базе известно, что Веллингтон битый в крушении алкоголик и ведет он себя соответственно. Ходит тяжело переваливаясь, не к месту громко смеется, хлопает всех по плечам.

— Что ж, адекватное поведение для его состояния, — сказал Горн. — Док Бредли уверяет, что у полковника Веллингтона были множественные повреждения в прошлом. Часть шрамов осталась, другие удалены.

— Да, сэр. Но если понаблюдать за Веллингтоном продолжительное время — часа два, можно заметить, что иногда его поведение меняется. Он вдруг распрямляет спину, легко шагает или вдруг прыгнет через три ступеньки в кунг технической разведки. И тогда кажется, что он в хорошей форме, а никакая не развалина, которой хочет показаться.

— Чтобы быть в хорошей форме, ему нужны физические занятия, и мы это поощряем, но я ни разу не видел его на спортивной площадке, которую мы развернули.

— Да, сэр. Для обычного человека поддержка формы требует физических нагрузок, но хорошие специалисты нашего направления могут поддерживать эту форму в своей голове.

— Но до известных пределов.

— Так точно, до известных пределов.