Гладиатор. Книга 4. Месть - Саймон Скэрроу

Одноглазый пес вдруг откинул назад голову, явно намереваясь ударить по горлу противника. Но Цербер опередил его, он метнулся вперед и с силой впился зубами в горло врага. Одноглазый хотел зарычать, но не смог и лишь попытался сбросить с себя Цербера, однако тот только крепче сжал челюсти. Одноглазый начал слабеть, его движения стали неуверенными, и наконец он упал на арену. Цербер не отпускал его, прижимая одной лапой бок одноглазого. Все это время толпа приветствовала Цербера, крики стали просто оглушительными. И вот побежденный пес перестал шевелиться и безжизненно вытянулся на песке. Цербер не спеша разжал зубы и встал над своей жертвой, принюхиваясь, чтобы убедиться, что все действительно кончено. Марк глубоко вздохнул и в облегчении закрыл глаза.

А когда он снова их открыл, то увидел, что распорядитель арены и его помощники бегут через арену с палками в руках. Они кричали на собак, отгоняя их от Марка и его друзей. Только Цербер остался на месте; он занял позицию перед Марком, расставив лапы и рыча.

– Спокойно, малыш, – негромко произнес Марк, опасаясь за собаку, потому что распорядитель и двое служащих уже приближались к ним. – Спокойно. Не надо их трогать.

Цербер оглянулся на него и склонил голову набок, словно в неуверенности. А потом уселся у ног Марка и прижал большую лохматую голову к его ноге, виляя хвостом.

– Что вообще происходит? – в полном недоумении спросил Луп.

Зрители на трибунах вскочили на ноги, размахивая в воздухе лентами и давая знать, что желают пощады пленникам. Посмотрев на наместника, Марк заметил, что Сервилий встревоженно советуется со своими приближенными.

– Все кончено! – объяснил Фест. – Толпа требует даровать нам жизнь. И наместник не посмеет отказать людям. Мы спасены!

– Спасены? Помилованы?

Луп покачал головой и тут же начал дрожать всем телом.

Распорядитель с усталым видом обошел вокруг Марка и достал из-за пояса нож. Цербер тут же вскинул голову и зарычал.

– Эй, ты лучше присмотри за своей собакой, если не хочешь, чтобы ей досталось, – пригрозил распорядитель.

Марк кивнул и заговорил с Цербером:

– Спокойно, малыш. Сиди, просто сиди, ладно?

Распорядитель за его спиной начал перерезать путы. Сначала освободил ноги, потом руки, талию и наконец шею. Как только веревки ослабли, Марк шагнул вперед, упал на колени возле Цербера и обхватил пса за шею.

– Хороший мальчик… Хороший мальчик, – бормотал Марк. – Я так по тебе скучал… Как же я по тебе скучал!

Марк засмеялся от радости, когда влажный нос пса ткнулся в его щеку, а теплый язык принялся облизывать шею. Потом Марк почувствовал на своем плече чью-то руку и, оглянувшись, увидел Феста, который смотрел на него сверху вниз, усмехаясь.

– Не хочешь познакомить меня со своим бешеным дружком?

Марк потрепал пса по голове.

– Это Цербер.

– Ну, это я уже понял.

Марк улыбнулся:

– Это мой пес. Ну, был моим, когда я жил на ферме.

– Похоже, он и теперь твой. Слава богам.

Марк глянул в сторону и увидел, что Луп сидит на песке, прижав колени к груди и опустив голову. А толпа вокруг продолжала размахивать шарфами и лентами, восторженно приветствуя столь необычайное событие.

– Эй, уводите их! Сюда идет его превосходительство! – крикнул распорядитель своим людям.

Служители поспешно окружили собак и повели их обратно в клетки. А по арене уже шагал наместник Сервилий в сопровождении небольшой свиты. Улыбка Марка растаяла, когда он увидел позади наместника мрачного Децима.

– Изумительно! – Наместник просиял, останавливаясь на безопасном расстоянии от Марка и Цербера. – Самое изумительное из всего, что я вообще видел в жизни. Предполагалось, что эти собаки разорвут вас в клочья. Их специально для этого готовили, и морили голодом, и били, чтобы сделать жестокими. Это страшные твари. А этот пес был самым злобным из всех! И посмотрите на него теперь! Он ведет себя как маленький щенок! Как тебе удалось это сделать, мальчик?

– Просто это моя собака, господин, – объяснил Марк. – Нас разлучили два года назад, когда меня похитили. Цербера тогда ударили дубинкой те люди, которые это сделали. Все это время я думал, что он умер.

Марк посмотрел на Цербера и погладил его по здоровому уху, а пес приподнял голову и блаженно закрыл глаза, раздувая ноздри.

Сервилий в удивлении покачал головой.

– Да, вот это история! Как будто сами боги приложили к этому руку. Ну, я не из тех, кто вмешивается в волю богов, когда она высказана так понятно. Мне совершенно ясно, что вы просто должны были воссоединиться.

Наместник повернулся к зрителям и вскинул руки, призывая к молчанию. Постепенно восторженные крики стихли, люди замерли в ожидании, и Сервилий обратился к ним:

– Народ Афин! Я надеялся устроить для вас представление, которое вы запомнили бы на долгие годы. И сегодня мои надежды были вознаграждены! Я никогда не видел ничего подобного тому, чему мы только что стали свидетелями! Я объявляю тебя победителем сегодняшних игр, Цербер!

Толпа радостно взревела, а наместник заговорил снова:

– И я приказываю освободить хозяина Цербера и его спутников. Они могут покинуть арену!

Толпа снова заорала, люди махали лоскутами и лентами, а Децим бросился к наместнику с мрачным и злым видом:

– Эти люди виновны в убийстве, господин! Ты что, собираешься просто так их отпустить?

Сервилий обернулся к нему:

– Посмотри на толпу, Децим. Люди теперь обожают и эту собаку, и этого мальчика. Ты готов противостоять их желаниям? Я лично – нет.

– Толпа непостоянна, благородный Сервилий! Продолжи казнь! Пусть приведут каких-нибудь еще зверей, а эту проклятую собаку вернут в клетку. Как только прольется кровь, толпа обо всем забудет!

– Вообще-то, я как раз стараюсь избежать кровопролития. Главное, что постигает мудрый человек, так это то, что никогда нельзя выступать против народа, если без этого можно обойтись. Именно поэтому я и стал наместником Рима в этой провинции, – я, а не ты, Децим. Займи, пожалуйста, свое место – позади, вместе с остальными, а мне предоставь решать самому.

Децим бросил яростный взгляд на Марка, но ему пришлось вернуться в свиту наместника.

Сервилий повернулся к Марку:

– Встань, мальчик. Приветствуй толпу. Это самое малое, что ты можешь сделать, после того как вынудил меня помиловать тебя и твоих друзей.

Марк выпрямился и окинул взглядом трибуны, а потом вскинул в воздух кулак, и зрители ответили новым взрывом восторга.

Сервилий старательно улыбался, стоя рядом с Марком и держа руку на плече мальчика.

– Значит ли это, что мы свободны, господин? – тихо спросил Марк. – И можем делать что хотим?