Первая Русская национальная армия против СССР. Война и политика - Борис Хольмстон-Смысловский

С одной стороны, приготовление к Третьей мировой войне и лихорадочное вооружение, а с другой — неослабевающие попытки договориться и привести разницу военно-политической тактики этого исторического процесса к одному знаменателю.

Делается колоссальная попытка примирить две стихии: огонь и воду, не желая понять того, что или холодная вода (пусть даже тепленькая) зальет все-таки огонь или он ее, в конце концов, иссушит.

«Все мое», — сказало злато. «Все мое», — сказал булат.

«Все куплю», — сказало американское золото. «Все возьму», — сказал советский булат.

Вот этот исторический спор эволюционно-демократических капиталистических сия с бушующими, динамическими силами всемирной революции и является характеристикой нашей эпохи.

Время неограниченной самостоятельности личности, а также неограниченного суверенитета национального государства проходит безвозвратно, несмотря на всю видимость хаотической реакции.

Рождение мира вышло из хаоса.

Без боли, терпения и крушения ничего нового не создается, но все искусство заключается в том, чтобы перейти эту грань с наименьшими потерями, и чтобы историческая болезнь принесла нам рождение нового, красивого и сильного, а не повергла бы нас в бездну небытия, разложивши старый организм.

Без воды нет жизни, но если она выходит из берегов, то несет человеческую смерть, заливая его всемирным потопом Атлантиды.

Огонь — это главный элемент нашей жизни, ибо жизнь — это горение, и отсутствие его покрывает нас холодным саваном смерти, но огонь, перешедший границы своего напряжения-силы, продиктованной ему законами природы, сжигает нас и обращает в пепел Содома и Гоморры.

Между Первой мировой войной и грядущей Третьей мировой прошла Вторая мировая — 1939–1945 гг., которая, в сущности, была не чем иным, как только грандиозной попыткой задержать и повернуть колесо истории с интернациональных путей на пути национальных революций.

Была предпринята попытка сорвать англосаксонскую эволюцию и советско-коммунистическую революционную пробу объединения народов под властью центрального правительства, заменив его германским «махт-порядком».

Отсутствие международно-национальных элементов в немецкой национал-социалистической революции, а также в итальянско-фашистской и было их принципиальной и фундаментальной слабостью на аренах международной истории.

Нельзя проповедовать идеологию национальной революции только у себя дома и одновременно идти в поход против соединенных сил демократическо-капиталистических и коммунистических, борясь по дороге и уничтожая все национальные силы и элементы, и не только своих врагов, но и явных потенциальных союзников. Природа жестоко мстит за нарушение ее законов, законов логики и естественного хода событий.

«Апостолы» коммунизма не грешат этими основными недостатками в своей политике.

Немецкая полицейская машина, шедшая вслед за войсками вермахта, не столько боролась против «пятых» колон III Интернационала, сколько уничтожала все попытки организации национальных сил и государственного порядка на оккупированной территории только что разбитого противника, или на территории своих политических сателлитов.

Советское НКВД с железной логикой работает по прямо противоположным методам, и имеет полное основание похвастаться большими политическими успехами.

Синтез политического анализа Второй мировой войны говорит нам, что германская национальная революция так и не вышла из тесных рамок своей расовой государственности и не сумела принять размеров широкого, мирового характера, а потому и попала не только в стратегически-политическое окружение, но и в положение полной идейной изоляции, и тем самым обрекла себя в планетарном масштабе на постепенное идейное сжатие и, как следствие этого, — уничтожение своей физической базы, то есть государства Третьего рейха.

Совсем иной была коммунистическая политика, имеющая базой территорию СССР. Она, искусно используя все ошибки своих врагов и вчерашних союзников, пропагандируя свои доктрины в мировом масштабе, прорвала созданный против нее «санитарный кордон» и начала заливать своими идеями все пять континентов нашей планеты.

Вполне понятно поэтому, что Вторая мировая война, будучи уже детищем революционной эпохи, не смогла начаться так, как Первая мировая, — в «белых перчатках», и вестись, как было сказано, по всем правилам международных конвенций.

Форма и тактика ее борьбы выразились в небывалом истреблении и не столько в национально-расовом смысле, сколько в идеологическом. Появились новые, чисто революционные методы войны в виде разложения духа противника идеологической обработкой, действием всевозможных «пятых» колонн, саботажа, восстаний, партизанского движения и, наконец, революционная политика, доминируя над стратегией, ввела в нее новую оперативную доктрину — доктрину малой войны.

Эта война окончательно разрушила все остатки наших прежних верований и образа жизни, вконец исчерпала моральные и экономические силы Европы, и, создав в самом сердце ее, вместо прекрасно организованной Германии, огромный политический вакуум, привела нас к трем супер-версальским трактатам.

Тегеран, Ялта и Потсдам настежь открыли двери в самую цитадель капиталистического мира, и коммунистическая динамическая идеология, опрокидывая последние предмостные укрепления, начинает всемирным потопом заливать нашу планету.

II

Попытка срыва разворачивающегося исторического процесса объединения народов державами Оси не удалась, и базы национальных революций были уничтожены.

Вместе с ними были стерты с политической сцены и лишены самостоятельности их сателлиты, главным образом государства, входящие в так называемый Пакт Антикомминтерна.

Влиятельные круги правительственных аппаратов западного мира стремятся теперь довершить начатое дело, веря, и по всей вероятности, искренне, что только монопольная власть единого мирового правительства сможет исключить войну их человеческих взаимоотношений, и этим спасти мир и цивилизацию от грозящего им атомного пожара.

Лига Наций и ООН были первыми этапами на этой дороге, а президенты Вильсон и Рузвельт — их первыми зодчими. Правда, Вильсон, создав первый этап, сам фактически не принял участия в его работе. «Новое дело» Ф. Рузвельта и связанная с ним политика его демократической партии проводилась 16 лет специально для этого созданным административным аппаратом. Этот аппарат и является теперь главным тормозом для американских военных кругов, стремящихся мечом разрубить гордиев узел теперешнего политического лабиринта.

Трудно требовать от людей, долгие годы воспитанных на идеях дружбы и уважения к СССР, чтобы они в течение 16 месяцев круто повернули кругом и пошли в ногу с военной политикой, считая сегодня вчерашнего сердечного друга своим заклятым врагом.

Трудно заставить их, представителей чисто штатской политики и коммерции, понять, что военная политика или, вернее, политика государственной стратегии, ничего общего с политикой золота, торговых сделок, международных кредитов и продажной прибылью, не имеет.