Последний виток прогресса - Александр Секацкий

Сегодня особенно заметно, какую важную роль в успехе их миссии играет транспарация сексуальной сферы, демонтаж препятствий на пути свободной циркуляции либидо. Выпрямленные перверсии легли на алтарь Прогресса, как остриженные волосы Самсона. Более чем успешный литературный проект Руссо, его знаменитая «Исповедь», в сокращенном и адаптированном виде стала сегодня чем-то вроде общеобязательной анкеты, подлежащей компетентному обсуждению коллектива – обсуждению открытому, демократичному, в духе анализа сравнительных преимуществ прокладок с крылышками и вибромассажеров.

Вслед за успешной сексуальной революцией на повестку дня встала бисексуальная, а затем и асексуальная революция. Все это служит дополнительным основанием, чтобы поставить вопрос: а могут ли в мире истощиться ресурсы субъектности примерно так же, как это происходит с энергетическими ресурсами и запасами полезных ископаемых? Данная монография как раз и призвана дать положительный ответ на этот вопрос и привести соответствующие основания. Сейчас уместно вновь окинуть взглядом основные субъектообразующие ресурсы.

Базисными элементами являются разного рода утаивания, которые лучше всего описываются как шпионо-логические конструкции. Эти конструкции, подобно распоркам, вставлены во все измерения и пласты залегания субъектности. В сфере сексуальности их особенно много, и возможно, что значимость эротического для самоопределения субъекта определяется не только и не столько силой базисного влечения, сколько удобством размещения двусмысленностей, которые в совокупности и образуют поле смысла. На важнейшую субъектообразующую роль сексуальности указывает и Сартр: «Несомненно, что все конкретные действия (сотрудничество, борьба, соперничество, ангажированность, покорность) столь трудны для описания, так как они зависят от конкретной ситуации и особенностей каждого отношения формы Для себя к другим – но все они содержат в себе в качестве своего скелета сексуальные отношения. И это не по причине существования некоего "либидо", которое повсюду присутствовало бы, но просто потому, что установки, которые мы описали, являются основными проектами, которыми Для себя реализует свое бытие-для-другого и пытается трансцендировать свою фактическую ситуацию»[83].

Фигуры соблазна создают напряжение, побочным результатом которого являются и возможная фрустрация, и даже невроз, подобно тому как перегрев может быть побочным результатом работы двигателя (при том что перегрев будет надежным индикатором того, что двигатель все-таки работает). Универсальный принцип шоу, вобравшего в себя стриптиз, варьете, элементы спорта, балета и даже политической манифестации, пришел на смену многоярусной декольтеологии. Новая торжествующая политика состоит в деприватизации sex appeal, в демократизации «соблазнения», адресуемого теперь urbi et orbi, a не потенциальному избраннику, пусть даже им окажется любой. Этому избраннику теперь следует знать, что он не сможет монополизировать и приватизировать эротическую манифестацию желанного тела (неважно, что это тело принадлежит его супруге и уж тем более girl friend), подобно тому как и государство не вправе посягать на неотчуждаемые права личности. В данном случае таким новообретенным неотчуждаемым правом является право отчуждать на всеобщее обозрение (при соблюдении категорического императива «don't touch») свои данные богом прелести, рассчитанные на посюстороннее воздаяние. В какой-то момент стало ясно, что нет необходимости ограничивать себя, уступая требованиям противоречивой фаллоцентрической цензуры.

Поскольку отношения с первым встречным в условиях ПСК служат образцовой моделью межличностной коммуникации как таковой, вполне естественно, что сфера эксклюзивных привилегий «партнера» сужается, а в идеале и специально оговаривается, включается в реестр взаимоприемлемых конвенций, в расширенный брачный контракт. В целом же брачный контракт становится все более важной частью социального контракта (общественного договора), ибо в нем теперь вполне эксплицитно устанавливается, какие права делегируются образуемому субъекту (семье), а какие остаются неотчуждаемыми. Установка, провозглашенная и поддержанная в свое время психоанализом, – лучше говорить, чем комплексовать, прочно вошла в практику матримонального поведения на передовых рубежах ПСК. Типовым бланком для модернизированных брачных контрактов становится перечень услуг проститутки, где все выражено эксплицитно и максимально прозрачно: оговорен каждый тип проникновений (контактов) и прикосновений, прейскурант, исключающий какую-либо двусмысленность, позволяет даже сохранять собственное достоинство. Как говорит героиня одного из голливудских фильмов: «Я делаю все, только не целую в губы». Теперь и женщина, заключающая брачный контракт, имеет право (в том числе моральное право) на столь же подробную регламентацию, только распространяющуюся на всю территориальность совместного проживания.

Этому можно найти множество подтверждений. Впечатляет, например, эпизод из популярного романа Люси Коугридж «Любовь без него». Там девушка Кэт, студентка, с легкой завистью наблюдает за своей подругой Сьюзи, собирающейся на свидание.

Сьюзи достает из шкафа новые туфли, долго выбирает трусики – и по мере того, как продолжаются сборы, зависть проходит и уступает место недоумению. Терпение Кэт окончательно лопается, когда ее подруга начинает подбривать лобок. Происходит достойный внимания диалог:

«– Для чего ты это делаешь? – не скрывая возмущения, спрашивает Кэт.

– Ну, так будет соблазнительнее, ты не находишь?

– Тебе же неприятно. И потом долго колется. И может быть раздражение.

– Понимаешь, Кевин мне действительно нравится…

– Ну и что? Я бы ни для кого такого не сделала. Он же не станет ради тебя красить яйца»[84].

Смысл этой вроде бы невинной иронической реплики угрожающе прост: хватит неэквивалентных обменов! Да здравствует новая экономия либидо, да здравствует равенство инвестиций! Эта новая конвенция, в случае ее окончательного принятия, подписывает смертный приговор порноиндустрии в прежнем понимании слова. Нетрудно предположить, что Кэт ни слова не сказала бы, если бы Сьюзи собиралась на собственное шоу, – ради шоу, этой новой привилегированной формы бытия в признанности, можно пойти и не на такие жертвы. Но прибегать к архаической стратегии соблазнения, реставрировать уходящую в прошлое эпоху субиков с ее наивным фаллоцентризмом – такое, конечно же, не подобает законопослушным подданным ПСК.

Схлынувшее напряжение Эроса оставляет после себя равнину, лишенную складок, в которых могли бы укрыться подозрительность и недоговоренность. Негде спрятаться, чтобы подглядывать или, наоборот, привлечь внимание вуайера. Да и как можно подглядывать за шоу? Эта демонстрация не имеет изнанки, в ней нет ничего такого, что не было бы обыграно в предъявлении. Разочарование подозрительного сознания, не получившего никаких шансов разглядеть сокрытость постыдного, коррелирует с общей универсальной самооценкой субъекта, которую можно выразить перефразированными словами Козьмы Пруткова: если хочешь быть несчастным, будь им.