Куриный бульон для души. Найди время для себя. 101 история заботы о себе и поиске баланса - Эми Ньюмарк

В моей жизни происходит разное – плохое и хорошее. Мои тревоги не предотвратили одного и не помогли свершиться другому. Но теперь я знаю, что делать. Когда начинает подкрадываться беспокойство, я просто дышу.

Дон Мари Манн

Я смотрю в окно: первые в этом сезоне розы уже зацвели. Однако даже их изысканная красота не радует меня. Я в глубоком унынии.

Не так я представляла себе свой выход на пенсию. Мне казалось, что уж теперь-то у меня будет достаточно свободного времени, чтобы тратить его по собственному усмотрению. По правде говоря, я даже немного боялась этой неожиданной свободы. Поэтому с ходу взвалила на свои плечи непозволительно много дел.

В результате я постоянно чем-то занята, но при этом не успеваю пообедать с подругой, ответить на телефонный звонок или дочитать, в конце концов, роман, который начала два месяца назад. Все это вгоняет меня в депрессию, которая, может быть, сама по себе и не опасна для жизни, но все равно весьма неприятна. И самое печальное, что в обозримом будущем в моем графике не предвидится никаких изменений.

Куда уходит мое время? И кому я в конечном итоге отчитаюсь за всю свою кипучую деятельность?

И вот в один прекрасный день я сажусь за кухонный стол с листком бумаги и ручкой и задаю сама себе простой вопрос: чем я хотела бы заниматься, если бы знала, что мне осталось жить всего шесть месяцев? Понемногу перед моими глазами появляется список. В нем все свалено в одну кучу:

Мой следующий вопрос к самой себе звучит так: «Что заставляет мое сердце петь?» Я должна понять, в чем мне нет равных? Для чего я особенно подхожу? Почему я делаю одни вещи и не делаю других?

Поразмыслив, я решаю, что важнее всего для меня дети – вернее, сочинение книг для детей. Я помечаю все строки, так или иначе связанные с детьми, буквой «Д», а занятия, связанные со взрослыми, – буквой «В». Картина понемногу начинает проясняться. Теперь сразу видно, какой из видов моей деятельности соответствует заявленному призванию.

Есть и другие нюансы, которые следует учитывать. Например, нужен ли мне доход? Или достаточно чистого удовольствия? Я замечаю, что некоторые литературные проекты отнимают у меня огромное количество времени, но их оплата несоизмерима с затраченными усилиями. Если я не буду писать очень быстро, то со ставкой по десять центов за слово не разбогатею.

Помогут ли эти дела поддерживать мою связь с близкими людьми или, наоборот, помешают нашим отношениям? Останется ли у меня время, чтобы сохранить любовь в браке?

Гармонирует ли данное конкретное дело с моими нынешними интересами или ведет меня в другую сторону? Недавно меня попросили собрать пожертвования и помочь с костюмами для церковного спектакля. Согласилась бы я, если бы мне осталось жить всего полгода?

Но самый важный вопрос, который я себе задаю, звучит так: «Какие из моих обязательств в случае необходимости могли бы выполнить другие? А что могу сделать только я?»

Закончив работу, я еще долго сижу над заполненным листком. Теперь я знаю, что в моей жизни самое важное.

Итак. Если бы я узнала, что мне осталось жить всего шесть месяцев, вот что я бы выбрала:

1. Проводить еще больше времени с внуками. Мы вместе делаем тесто для печенья, сидя на пляжном полотенце на кухонном полу. Мы лепим из пластилина еду для кукол, сгребаем домики из листьев и прокладываем дорожки в грязи. У нас взаимная любовь.

2. Заниматься репетиторством. Мои ученики из коррекционного класса полюбили чтение. Конечно, их мог бы учить кто-то другой, но никто не даст им того, что даю я. Наше взаимодействие уникально, поэтому я буду продолжать его так долго, как только смогу.

3. Посещать занятия по изучению Библии. Думаю, в последние шесть месяцев жизни мне понадобится молитвенная поддержка других людей.

4. Писать книги, потому что не могу без этого. Я обожаю библейские истории и мечтаю записать их простыми словами для маленьких детей. Это страсть всей моей жизни.

Получается, что в свои последние шесть месяцев я готова делать всего четыре вещи. Их за меня не закончит никто.

Я откладываю ручку и медленно покачиваюсь в кресле, обдумывая свои следующие шаги. Надо довести некоторые начатые дела до логического завершения, другие – оставить без сожаления. А прямо сейчас – выйти на солнце и полюбоваться первыми розами сезона.

Полин Юд

– Сколько одеял у тебя готово? – спросил мой муж сразу после завтрака.

Сегодня он не был занят. За окном стояло прохладное февральское утро, дороги уже очистили от недавнего снега. Мужу надоело сидеть дома взаперти, и он задумал совершить автомобильную поездку на целый день, чтобы посмотреть на оленей и белоголовых орланов.

«При чем тут одеяла?» – спросите вы. Дело в том, что олени и прочая живность в изобилии водилась примерно в сотне километров от нашего дома. Там же была расположена детская больница, для которой я регулярно шила лоскутные одеяла. Мы могли бы совместить оба эти дела.

– Двенадцать, – ответила я.

Через пару часов я уже стояла в приемной родильного отделения с ворохом одеял в руках. Дежурная медсестра не скрывала удивления:

– У меня как раз осталось всего одно одеяло, – сказала она. – И я не знала, где мне достать еще.

Позже мы с мужем съели по большой тарелке куриного супа в больничной столовой и подивились тому, как вовремя отправились в путь.

Десять лет назад я начала раздавать сшитые вручную детские одеяла в рамках благотворительной акции моей церкви. Мы ходили по городу и делали добрые дела. Пропалывали клумбы, закрашивали граффити, старикам и инвалидам помогали с ремонтом или работой по дому, чинили машины матерям-одиночкам.

Проблема в том, что у меня астма, а значит, я не могу работать ни в пыльных помещениях, ни на открытом воздухе. Я не знаю, как обращаться с молотком и ремонтировать автомобили. Но зато я умею шить, а наша местная больница нуждается в детских одеялах для бедных семей.

Когда я впервые передала готовые одеяла благодарным медсестрам, внутри что-то щелкнуло. Мне понравилось.