Мах-недоучка - Дмитрий Гришанин

— Мах, а может, не стоит так вот сразу, с места в карьер? — робко возразил дед Пузырь. — Все-таки это другой мир, совсем незнакомый и, судя по тому, что ты о нем думаешь, враждебный до крайней степени. Давай сначала разберемся, что здесь к чему, а уж потом, разобравшись, так и быть, спасем кого-нибудь.

— «Потом» будет поздно! За стенкой женщина зовет на помощь, и я должен ее спасти. Лучше не зли меня, поменьше рассуждай и делай, что я прошу, — твердо сказал Мах.

— Ничего себе просьба! Больше смахивает на приказ. А мы, призраки, народ свободолюбивый! — В голосе деда послышались брюзгливые нотки. — И требуем к себе уважения…

— Пузырь! — грозно прикрикнул рыцарь.

— Да шучу я, шучу, — поспешно заверил призрак и, обреченно махнув рукой, согласился: — Ладно, спасатель-выручатель, ступай за мной.

Вопреки ожиданиям Маха перемещение в соседнюю комнату заняло битую четверть часа. Когда он, следуя за призраком, выбрался из душного чулана в довольно просторный коридор, оказалось, что из него хода к нужной комнате нет. Пообещав быстренько во всем разобраться, дед Пузырь вошел в стену коридора и минут на десять пропал. Наконец он появился снова, махнул рыцарю рукой, и Мах побежал за ним. По дороге они раз десять поворачивали, спускались и поднимались по каким-то лестницам… Маху подумалось, что призрак снова его разыгрывает, и он совсем было собрался остановиться и как следует отчитать деда Пузыря, как вдруг призрак сам завис у очередной двери и спокойно сообщил, что они пришли.

— Вот за этой дверью? — удивился Мах. — Пузырь, а ты ничего не напутал? Я просил проводить меня туда, где женщина кричит, а из этой комнаты не слышно ни звука.

— Да какая мне разница, где она кричит. Сам же меня пеньком глухим обозвал.

— Ага… Отомстить, значит, решил!.. — нахмурился рыцарь.

— Дай договорить! Что за дурацкая привычка перебивать на полуслове! — возмутился призрак. — Все очень просто. Я и вправду не слышал криков, которые так тебя заинтересовали, но плачущую женщину я найти мог, что и сделал. Я вернулся в чулан, прошел сквозь стену в ту самую комнату и увидел зареванную девицу в компании трех отнюдь не добрых молодцев. Я тут же выбрался сквозь дверь в коридор и стал искать кратчайший путь к месту, где тебя оставил. Отыскал, поманил тебя, и мы побежали. Так что не беспокойся, это именно та дверь. — Иди, спасай… А может, уже раздумал?

Мах шагнул к двери, но, взявшись за ручку, вдруг почему-то сник и, повернувшись к призраку, пробормотал:

— Что-то там больно уж тихо.

— Да та эта комната, самая та! Иди!.. Может, пока мы добирались, ее связали и рот кляпом заткнули, потому и тихо.

Мах решительно вытащил меч, распахнул дверь и ворвался в комнату.

Дед Пузырь оказался прав: девушка была распята на кровати, руки и ноги были крепко прикручены веревками к ее ножкам, а рот заткнут какой-то белой тряпкой. Это была брюнетка лет двадцати с весьма соблазнительной фигуркой. Девушка была обнажена, ее одежда валялась на полу вокруг кровати. По похотливым же ухмылкам на рожах трех громил, стоявших тут же, можно было легко предсказать ужасную участь, которая ждала несчастную в ближайшее время. Мах мгновенно оценил обстановку, приговорил насильников к смерти и, не откладывая доброе дело в долгий ящик, накинулся на них с мечом.

Среди насильников не нашлось серьезных противников. Один расстался с жизнью после первого же выпада. Двое других оказались чуть проворнее: отскочив от кровати, они поспешили укрыться от меча за длинным и массивным столом, заставленным всякой снедью, и потому пережили своего нерасторопного приятеля на целые полминуты. Именно столько потребовалось Маху, чтобы, перевернув стол, подобраться к мерзавцам на длину клинка и обезглавить обоих.

Орудуя мечом, Мах перерубил веревки, стягивавшие руки и ноги девушки, помог ей вытащить кляп, после чего, движимый одним лишь состраданием, уселся на край кровати и стал массировать синяки на лодыжках. И тут же заработал звонкую пощечину. Грозно сверкая фиалковыми очами, бывшая пленница прощебетала дрожащим от ярости голоском:

— Ах ты!.. Наглец!.. Отвернись сейчас же!

Зардевшийся Мах поспешил подчиниться. Девушка соскочила с кровати и быстро натянула платье. Но того, что от него осталось, оказалось мало, чтобы прикрыть наготу, так что она завернулась еще и в простыню и только после этого позволила Маху смотреть в ее сторону.

Собравшись с духом, Мах забубнил:

— Эти животные… больше никогда… Ваша честь…

Вдруг на него обрушилась вторая, не менее звонкая пощечина. Девушка яростно прошипела:

— Какая «честь»?! Какие еще «животные»?! Что ты несешь!.. Скажи на милость, кто тебя просил соваться?!

— Ах ты дрянь неблагодарная! — взвился Мах. — Еще хоть раз ударишь меня, я тебе так врежу — искры из глаз посыплются! Если тебе по нраву то, что с тобой собирались сделать эти подонки, что же ты орала, звала на помощь?

Но, вопреки ожиданиям рыцаря, грозная отповедь не угомонила девицу. Напротив, голос ее буквально переполнился желчью.

— Откуда ты взялся, такой тупоголовый?! Мало ли что мне по нраву или не по нраву! Я рабыня, а они господа. Лучше пусть ссильничают, да в живых оставят. А после того, что ты тут натворил, курасы меня непременно убьют.

— Что еще за курасы? — насторожился Мах.

— Ну ты уж полным-то болваном не прикидывайся. — Девушка укоризненно покачала головой и с осуждением добавила: — Мало того, что ты только что убил троих из клана Мокрощеких, так еще один из них — младший сын главы клана. Очень скоро его хватятся и…

— Подумаешь, курасы… — небрежно отмахнулся рыцарь. — Если и остальные сражаются так же, как эти трое, то я один весь местный клан вырежу.

— Дурак ты!

— Слушай, давай-ка без оскорблений. Эти твои «дураки» и «болваны» уши мне режут, да и на нервы действуют. Я начинаю злиться. А каков я в гневе, ты только что видела собственными глазами. Так что лучше не играй с огнем!

— Да плевать я хотела на твой гнев, — спокойно отчеканила девушка. — Лучше уж умереть от твоего меча, чем от зубов подземных чудищ… Курасы не станут с тобой драться, даже не надейся. Они просто запутают тебя колдовством в коридорах и выведут прямо в лапы к монстрам… На наше счастье, я знаю теперешнюю дорогу к выходу. Меня совсем недавно сюда приволокли, и коридоры, может быть, не успели измениться… но лучше бы нам поспешить.

Девушка решительно скинула с плеч простыню и бросилась к двери, но на полпути вдруг остановилась, подбежала к одному из поверженных курасов, сдернула с его шеи какой-то медальон и вновь устремилась к двери. Маху оставалось только бежать следом.

Следующие двадцать минут Маху было не до разговоров— он изо всех сил старался не отстать от длинноногой проводницы. За это время они миновали бесчисленное множество коридоров и лестниц. Причем по лестницам они почему-то почти всегда поднимались, хотя, казалось бы, выход из дома должен быть внизу. Наконец они добежали до лестницы, чьи верхние ступени упирались прямо в потолок. Это был тупик, дальше бежать было некуда. Но, к изумлению Маха, его очаровательную спутницу такой конфуз нимало не смутил. Более того, она впервые одарила рыцаря лучезарной улыбкой и радостно прощебетала: