Контракт со зверем - Наташа Шторм

Вера Львовна в сопровождении Егора появилась к полудню. Цветущая, элегантная как всегда, она совсем не выглядела усталой, несмотря на почти что сутки, проведенные в дороге.

— Девочка моя! — Она раскрыла свои объятья. — Хочу поздравить тебя лично. Даже не понимаю, за какие такие заслуги бог дал моему сыну это сокровище! О лучшей невестке я никогда и не мечтала.

Я обняла старушку, предполагая, что первым делом на кухонном столе возникнет аппарат для измерения давления, но этого не произошло.

— Мне кажется, Аннушка, познакомившись с вашей семьёй поближе, я помолодела лет на сорок. И куда делись все мои болячки?

Краем глаза я заметила, что кроме нас в гостиной никого не осталось. Мужчины, надеясь, что дамская беседа займёт не один час, исчезли в кабинете моего мужа и плотно прикрыли дверь.

Вера Львовна побагровела.

— Егор рассказал мне в двух словах, что тут у вас происходит. Наверное, для того, чтобы я сидела тихо, как мышка, и боялась. Но мы же не боимся, девочка, верно? Думаю, парни что-то упустили. Мы должны быть там. — Она указала пальцем с идеально отманикюренным ноготком в сторону кабинета.

Я кивнула и мысленно позлорадствовала. Теперь в нашем полку прибыло. Наконец-то появилась тяжёлая артиллерия.

— …и, благодаря стараниям моей жены и этой парочки балбесов, Егор, мы потеряли ценного свидетеля. Последнего, кто мог пролить свет на таинственного компаньона Игоря Одинцова. — Алекс недовольно покосился на нас. — Даже ничего не говорите. Сидите молча, раз уж пришли. Вреда от вас больше, чем пользы.

Я обиделась. Раз так, то про ключ от сейфа рассказывать ничего не буду. Сама всё выясню.

— Сын! А у кого ты купил виллу?

Алекс удивлённо посмотрел на мать.

— Разве это так важно?

Вера Львовна пожала плечами.

— Иногда важны любые мелочи.

— Я купил этот дом у Димитриуса пару лет назад.

Мы с пенсионеркой охнули одновременно.

— И ты молчал всё это время? Саша! Это же информация, которая всё ставит на свои места. — Я подпрыгнула в кресле и тут же повалилась назад, схватившись за живот.

— Я вырастила идиота, — шепнула мне на ухо Вера Львовна.

— Я всё ещё не понимаю, дамы, чем так взбудоражила вас эта информация?

Пока я корчилась в кресле, выравнивая дыхание, сын взъерошил волосы и закинул ногу на ногу.

— Маман хочет сказать, что теперь всё складывается. Димитриус как-то узнаёт, что Алекс собирается жениться…

— Да я и не делал тайны. Мы созванивались перед тем, как я улетел в Россию.

— Позже узнаёт, на ком… — продолжил Ромка. — Он с ужасом понимает, что наследница Игоря может явиться в Америку, где правда о наследстве быстро всплывёт. Следует серия диверсий на предприятиях Алекса. Тут могло быть два выхода. Либо маман останется в России, либо господин Мажаров посадит её под замок, а сам кинется решать свои дела. Но наша героическая маман, наплевав на все опасности, кинулась осваиваться в городе. Все её передвижения и планы легко было отследить, тем более что тайны из этого никто не делал, как я понимаю, а с учётом того, что, как оказалось, у Димитриуса везде были свои люди, даже в доме, маман была под постоянным прицелом. И только счастливые стечения обстоятельств…

— Достаточно. — Алекс встал из-за стола. — Даже если это и так, у нас нет никаких доказательств. Пока они не появятся, нужно всем сидеть тихо и не высовываться.

— Возможно, они уже появились. Мать, отдай ключ. — Ромка сдвинул брови и в упор посмотрел на меня.

Маленький предатель! Скрипя зубами, я достала ключ из кармана и кинула его на стол.

— Сейф на яхте, — уточнил Евгений. — А так как у господина Одинцова их было только две, долго искать не придётся.

— По коням! — Егор вышел из-за стола, не дожидаясь приказа шефа.

Женя с Ромкой вскочили с мест, но Алекс сурово посмотрел на парней.

— Не двигаться. Остаётесь дома охранять женщин. И, не дай бог, узнаю о какой-нибудь самодеятельности!..

— А я? Что со мной?

— А ты, моя дорогая, — муж навис над креслом, — будешь лежать в кровати до моего возвращения. Вернусь, полечу. Но если я узнаю, что ты занялась самолечением, вечер будет ужасным.

Когда двери закрылись, Ромка скинул бейсболку и надулся.

— Чего обижаешься? Сам виноват. Кто тебя за язык с этим ключом тянул?

— Ты уж выбирай, на чьей стороне, парень! — Женька тоже был расстроен.

— Чья бы корова мычала, Жека. «У господина Одинцова всего две яхты…»

— Не ссорьтесь, мальчики. У нас с вами другие планы на сегодня. — Вера Львовна поднялась и надела бейсболку на Романа. — Аннушка! Ты задумывалась, зачем отец оставил тебе квартиру? Ведь твоя жизнь в России была полностью устроена. Ладно, деньги. Ты могла найти им применение даже в нашем захолустье. Но вот квартира… Словом, нам нужно немедленно осмотреть твоё жильё.

Легко сказать!

— Сейчас, только переоденусь.

Мысленно послав мужа к чёрту, я вытащила шарики и сразу почувствовала себя легче. Ничего, для Алекса я найду что-нибудь столь же мерзкое. Надев джинсы и блузку, я вернулась в кабинет.

— Так. Ключи в сумочке, наличка на такси есть. Вперёд, за орденами!

При желании мы могли бы добраться до дома, где находилась моя новая квартира, и пешком. Двадцать восьмой этаж. Скоростной лифт преодолел подъём за секунду. Нет, высотки — это не для меня. Отомкнув дверь, я сделала шаг и открыла рот от удивления. Прямо на меня смотрела маленькая белокурая девочка. Огромный портрет, написанный маслом с моей детской фотокарточки, занимал добрую половину стены. Апартаменты были необъятными. Возможно, они казались такими только потому, что мебель практически отсутствовала. Тут явно никто не жил. Видимо, родитель купил квартиру специально для меня. Зачем?

Мы вошли. Пока Ромка с Евгением снимали чехол с единственного дивана и выдвигали ящики антикварного комода, Вера Львовна подошла к моему портрету.

— А ну, помоги мне, девочка.

Вдвоём мы аккуратно сняли картину в тяжёлой раме. Так и есть. С внутренней стороны скотчем был приклеен конверт. Дрожащими пальцами я отодрала его от подрамника. «Аннушке!» Папин почерк. Я уже хотела распечатать послание, как в коридоре послышались быстрые шаги, а потом люди с автоматами заставили всех лечь на пол.

Когда Алекс с Егором вывели нас из местного отделения полиции, меня трясло, как осиновый лист. Шутка ли… Жену, мать, пасынка и охранника известного человека обвиняли в незаконном проникновении в чужую собственность. Нас выпустили под залог. Алекс молился, чтобы журналисты не пронюхали и не раздули скандал. Я сидела на заднем сиденье джипа и шмыгала носом, чувствуя себя совершенно несчастной. Моих соучастников препроводили в другой автомобиль. Вера Львовна успела послать жест испанских партизан и шепнуть, что если будут пытать, нужно раскусить в воротничке капсулу с ядом. Это был намёк, что о письме никто не должен знать. Я была не дура. Но будут ли молчать под пытками Роман с Женькой?