Сказки старого Вильнюса VII - Макс Фрай

И посмотрел на нее вопросительно, словно бы ожидая согласия или опровержения.

– Просто коридор, – зачем-то подтвердила Маржана. И, спохватившись, напомнила: – Вы еще не представились. Как вас зовут?

– Гест.

Маржане сперва послышалось guess, и она автоматически перевела: «Угадай»?

– Тоже неплохо, – рассмеялся новый жилец.

Смех его оказался неожиданно громким, грубым, почти нахальным, как у подростка, который веселится всем назло, напоказ.

– Но все-таки нет, – наконец сказал он. – Не «Гесс», а «Гест». У людей начитанных это обычно вызывает некоторое недоверие, и тут я достаю документы. Один – ноль.

И сунул под нос Маржане бледно-зеленую пластиковую карточку. «Виктор Гест», – прочитала она и уже открыла рот, чтобы спросить: «А почему ваша фамилия должна вызывать недоверие?», но тут вспомнила, что в исландских сагах, которые читала в рамках программы по зарубежной литературе – очень давно, невнимательно, лишь бы скорее отделаться, сдать и забыть – Гестом представлялся каждый, кто хотел скрыть свое настоящее имя, начиная от силача Греттира из одноименной исландской саги и заканчивая самим богом Одином.

Вот оно что.

– Да, повезло вам с фамилией, – согласилась Маржана. – Но сомневаюсь, что в наше время часто встречаются люди, способные оценить ее по достоинству. Разве только в самой Исландии; говорят, они там в начальной школе изучают похождения своих богов.

В общем, кое-как сошла за образованную. И новый жилец опять начал ей нравиться – как когда-то в университете нравились преподаватели, которым удачно сдавала экзамен или зачет.

– Ну, значит, мне до сих пор просто везло, – пожал плечами Гест. – Потому что удивлялись довольно часто. Покажете мне квартиру? Как тут все устроено, где у вас что, как выглядит моя комната. Идемте!

И, не дожидаясь приглашения, даже не спросив, надо ли разуваться, пошел по коридору, внимательно разглядывая каждую дверь. Маржана окончательно поняла, что кандидат в жильцы ей неприятен. Ишь – раскомандовался. И не возразишь, все правильно он говорит, прежде, чем принимать решение, надо осмотреть будущее жилье. А все-таки очень уж он властный и самоуверенный. Перебор. Человеку, который в таком солидном возрасте вынужден снимать комнату в общей квартире, потому что не может позволить себе отдельное жилье, следует быть скромней.

Хотя кто его знает, что он на самом деле может, а чего нет.

Скорее всего, ему не подойдет, – утешила себя Маржана. – Комната все-таки слишком маленькая. И ремонт я там после Илзе не сделала. Вот и хорошо.

– Какая маленькая комната! – одобрительно сказал Гест, остановившись на пороге. – Именно то, что надо. Мне тяжело работать в больших помещениях, все отвлекает. А это – в самый раз.

Маржана растерянно моргнула. Ну надо же. От этой восьмиметровой комнаты, отказались уже четверо кандидатов в жильцы, она почти решилась снизить цену с полутора до одной сотни евро, и вдруг отыскался любитель тесноты. Обрадоваться бы, да не выходит.

– Идемте покажу вам кухню, – сказала она в надежде, что кухня ему не понравится. Нечему там особо нравиться, честно говоря.

На пороге кухни Гест остановился, принюхался, покачал головой – Маржане показалось, неодобрительно. Спросил:

– У вас в кухне курят?

Ну слава богу. Сейчас скажет, что это возмутительно, и уйдет.

– Совершенно верно, в кухне можно курить, – сказала она. – В квартире нет ни одного балкона, курить в подъезде запрещают правила, а если вынудить людей выходить на улицу, они начнут тайком курить в комнатах. Сама на их месте начала бы. Как по мне, лучше уж тут. По крайней мере, здесь неплохая вытяжка.

– Очень разумное решение, – одобрительно кивнул Гест.

Вот же черт.

– Хотите я сварю кофе, пока вы читаете договор? – спросила Маржана.

До сих пор на этом месте все ее будущие постояльцы смущенно отказывались – ой, что вы, мне ничего не надо, нет-нет-нет! – и Маржана с чистым сердцем пила кофе одна. Но этот, конечно, кивнул:

– Давайте.

Как будто весь мир существует исключительно для его удовольствия. Такой нахал. Но формально придраться не к чему: сама предложила. Кто тебя за язык тянул?

Вежливость. Просто вежливость, чтоб ее.

Договор Гест просмотрел бегло, насмешливо поджав губы, положил на стол:

– Обычный стандартный документ.

– Ну да, – согласилась Маржана. – Зачем что-то придумывать, когда существует общепринятая форма.

Налила кофе в чашки. Джезва, которую она держала в этой квартире, была маленькая, на одну порцию, пришлось разделить ее пополам, в итоге вышло совсем понемногу. Ни сливок, ни сахара не предложила, злорадно подумала: обойдется. Я вообще не обязана поить его кофе. Хочет – пусть пьет так.

Выпил залпом и не поморщился. Но и не похвалил. Достал из кармана серебряный портсигар, из него – какую-то пижонскую черную сигарету, щелкнул зажигалкой, и кухня тут же наполнилась неожиданно приятным ароматом, словно он благовония воскурил. Заметил Маржанино удивление, сказал:

– Если вы сами курите, угощайтесь. Очень хороший табак. Но крепкий, имейте в виду.

Хотела сухо поблагодарить и отказаться, но не удержалась, взяла. Табак и правда был слишком крепкий, но удивительно приятный на вкус. От этой сигареты Маржана словно бы опьянела, по крайней мере, утратила обычную сдержанность. Спросила с несвойственной ей прямотой:

– А почему вы снимаете комнату? Явно же можете позволить себе отдельную квартиру. А то и целый дом. Извините за откровенность, но это довольно заметно. Я бы сказала, бросается в глаза.

– Квартира у меня уже есть, – Гест в очередной раз улыбнулся этой своей невыносимой лучезарной улыбкой, словно бы специально отрепетированной для рекламных съемок. – Довольно большая, на целый этаж. И семья тоже большая. Знали бы вы, как они невыносимо галдят! Хуже чаек. А я не то что пальбу открыть, даже прикрикнуть толком не могу – любовь зла. Но любовь любовью, а работать надо. И офиса мне не положено, я сценарист. Да и толку от того офиса, даже если бы был. Лучше всего мне работается в крошечных, аскетично обставленных комнатах – вроде той, какую снимал в юности. Вдохновения мне тогда было не занимать, и сейчас в соответствующей обстановке оно снова появляется. А в своем просторном кабинете двух слов связать не могу. Самому смешно, но это так.

– Так вы для работы комнату снимаете? – обрадовалась Маржана.

В голове у нее сразу прояснилось. Все встало на свои места. Непонятное пугает, зато понятное успокаивает, а только что понятое – окрыляет. Теперь Виктор Гест снова ей нравился. Ну, как минимум больше не раздражал.

– Для работы, – подтвердил он. – Но спать я тут тоже буду. И готовить. В смысле кофе варить, на большее меня вряд ли хватит. Я, можно сказать, запойный трудоголик. Пару недель работать, не разгибаясь, пока не упаду на диван, а потом несколько дней отдыхать, даже не вспоминая о работе – оптимальный для меня режим. Не очень удобный, особенно для близких, но уж какой есть.