Дар или проклятие - Евгения Горская

Тогда она и пошла на курсы бухгалтеров. Маму ее при очередном сокращении уволили, слава богу, что успела до пенсии доработать. Дарья спихнула Олежку на нее, окончила курсы и пошла работать.

Герка очень за нее боялся. Дотошно выспрашивал, какие документы она подписывает, и даже купил себе учебник по бухгалтерскому учету. Может быть, именно из-за этого его страха Дарья исключительно ответственно относилась к своей работе, каждый финансовый документ тщательно изучала и меняла фирму за фирмой, потому что деньги, которые ей платили, ощутимо пахли тюремным сроком. Тогда она вынуждена была признать, что муж в чем-то прав – честного бизнеса не бывает.

Она до сих пор благодарила судьбу, что в конце концов та свела ее с Петром Михайловичем. Теперь она знала: честный бизнес бывает. Ну, почти честный.

С тех пор денег в семье всегда хватало. На все. Дарья могла позволить себе одеваться очень дорого и отдыхать на любых курортах. Только с тех пор, как Олег подрос, на курорты она не ездила: одной скучно, а ни муж, ни сын никуда ехать не хотели, проводили время на даче, которую Дарья терпеть не могла. И одежду она покупала в ближайшем торговом центре, потому что ходить по бутикам не было ни времени, ни желания.

Если бы муж у нее был другой, если бы она имела возможность не работать, тогда – другое дело. Тогда она с удовольствием ходила бы по магазинам, днем бы гуляла в парке, а вечером встречала своих мужчин улыбкой, а не плохо скрытым раздражением. Невозможность вести единственно правильный, по ее мнению, образ жизни перерастала в постоянную обиду на мужа. Дарья все чаще себя жалела и все больше убеждалась, что с мужем ей не повезло.

Только сейчас, идя домой по мокрой и грязной от постоянного ненастья улице, она подумала вдруг, что не хочет никакого другого мужчину. У нее есть муж, и она всегда может на него положиться. А этого, пожалуй, вполне достаточно для полного счастья. Во всяком случае, ей достаточно.

Решить, что нужно предупредить «второго» – крепкого незнакомого парня в коричневой куртке, было проще, чем сделать. Сидя в стареньком «Опеле» Стаса у озерцовского подъезда, Наташа абсолютно не представляла, где они станут искать Борькиного дружка-подельника.

– Ладно, пошли, – вздохнул Стас.

– Подожди, – испугалась Наташа, – а если у Борьки родители дома, что мы им скажем?

Представить, что придется объявлять чьим-то родителям о смерти их сына, она просто не могла.

– Пошли, – уже твердо велел Стас, – вылезай. Что-нибудь придумаем. По обстоятельствам.

Нужная дверь оказалась шикарной, темного дерева, с немыслимой, похожей на произведение искусства, кнопкой звонка. Дверь никто не открывал, было ясно, что дома никого нет, но Наташа и Стас все не уходили, пока за соседней дверью не раздался мощный лай.

Неизвестная собака лаяла яростно, потом послышался невнятный голос, дверь зашуршала замками, и на площадку выглянула симпатичная пожилая женщина. А собака, которую Наташа сначала приняла за волкодава, оказалась небольшой, похожей на бульдога и очень веселой.

– Простите, вы не скажете, где нам Бориса найти? – развернулся к старушке Стас.

– Позвоните ему и узнаете, – усмехнулась та. – Телефон я вам могу продиктовать.

– Спасибо. Телефон мы знаем, только он не отвечает.

– Ну, значит, позвоните попозже.

Уже было ясно, что бабка знает, где искать Борьку, и также ясно, что им она ничего не скажет. И кстати, правильно сделает. В полном соответствии с рекомендациями полиции – ничего и никогда не сообщать неизвестным.

– Мы с его работы, – Стас зачем-то достал пластиковую карточку-пропуск и сунул соседке под нос.

Как ни странно, бдительная бабка пропуск внимательно изучила, даже сравнила фотографию с оригиналом и, уже сдаваясь, проговорила:

– Он же уволился.

– Уволился, – подтвердил Стас, – только программы свои недоработал, а мы теперь расхлебываем.

Соседка молчала, раздумывая, и Морошин махнул рукой:

– Ну ладно. Передайте ему, пожалуйста, что приходили Стас и Наташа. Мы очень просим его позвонить.

– Скорее всего, он в гаражах, – сдалась старушка. – Со слесарями. Выйдите из подъезда и налево.

– Со слесарями? – удивился Стас. Озерцов совсем не походил на рубаху-парня, проводящего время в гаражах. В фирме он всегда держался с большим апломбом.

Старушка улыбнулась:

– У него школьный приятель там работает, Максим. Они с самого детства неразлейвода.

– Спасибо, – поблагодарила Наташа, – спасибо большое.

Гаражи они нашли сразу. Хлипкие железные сарайчики стояли плотно ровными рядами. Они казались вымершими, даже охрана отсутствовала, и, поплутав по дорожкам, они поплелись к выходу. Парня в коричневой куртке, неожиданно появившегося из распахнутых ворот, Наташа узнала сразу. И он их узнал, потому что замедлил шаг – Наташа даже решила, что он сейчас развернется и убежит, но тот опять зашагал им навстречу. Приближался он с чуть заметной наглой ухмылкой, но, несмотря на это, почему-то казался испуганным.

– Максим? – подался вперед Стас.

Парень молча остановился, потому что они загораживали ему дорогу.

– Борьку убили, – ровно произнес Стас.

– Что? – Казалось, что Максим просто не расслышал.

Наташа кивнула – подтвердила.

– Не может быть. Этого не может быть! – Похоже, парень искренне не мог в это поверить.

– Его машину в Яузу столкнули, – подтвердил Стас, – я сам видел.

– А… кто? – все так же с недоверием спросил Максим. Он все еще не мог поверить и казался совсем испуганным.

– Тебе нужно где-то спрятаться, – решительно сказала Наташа. – Есть где?

Максим молча побрел дальше по дороге, а Наташа со Стасом за ним.

– Я не буду прятаться. – Он остановился у одного из гаражей и стал отпирать навесной замок.

– Ты что? – ахнула Наташа. – Не понимаешь, что тебя тоже могут… убить?

– Понимаю, – кивнул тот.

– Слушай, если тебе негде жить, поживи у меня. – Она ожидала чего угодно, но только не того, что его придется уговаривать.

– Мне есть где жить, но скрываться я не стану. – Максим со скрипом открыл железную дверь. В гараже стояла полуразобранная «семерка».

– Ну, тебе видней, – Стас взял Наташу за локоть, – пойдем отсюда.

– Вообще-то про тебя никто не знает. – Ей было страшно оставлять парня одного.

Максим посмотрел на нее и усмехнулся – мол, кому надо знать, узнают.

– Когда это… случилось? – повернулся он к Стасу.

– Часа два назад. Может, два с половиной.

– Мать… знает? – Теперь Максим смотрел на Наташу.

– Мы сказали только тебе. – Она пожала плечами.