Бронеходчики. Гренада моя - Константин Калбазов

– Русская кровь в Испании льется реально, а человеческую жизнь сложно оценить. Что бы там ни говорили о его величестве, а отношение к народу у него особое. Не стоит забывать и того, что казна берет на себя выплату пенсий семьям погибших и инвалидам. Деньги небольшие, но какая-никакая поддержка. Особенно учитывая то, что все до единого приехавшие сюда – добровольцы.

– Хм. Странно. Ну ладно военные, мы прибыли воевать. Но гражданские?.. – недоуменно проговорил Дольский.

– Гражданские здесь на заработках и не подходят к линии фронта ближе чем на двадцать километров. Разумеется, это не спасает от бомбардировок. Но даже хваленый «Кондор»[8] присмирел, когда сюда начали поступать наши новейшие истребители.

– Господин капитан, коль скоро вы из кадрового отдела, так, может, знаете, как с нами поступят дальше? – сменил тему разговора майор Рязанцев.

– Сейчас прибудем в штаб. Зарегистрируем каждого из вас и расселим в офицерском общежитии. На изучение личных дел и распределение по подразделениям обычно уходит не более трех суток. Так что у вас будет возможность еще и Толедо посмотреть. Весьма занимательный город. Родина той самой великолепной толедской стали. Настоятельно рекомендую провести время с пользой.

– Выход из расположения свободный? – Это уже поручик Желтов.

Угу, кто о чем, а вшивый о бане. Считалось, и не без оснований, что летчики пользуются у женского пола особым успехом. И уж у испанок-то точно. Потому как овеяны героическим ореолом. Все прекрасно помнили бомбардировки вражеской авиации, пока в небе не появились русские истребители. Ну и пилоты, сидевшие за их штурвалами.

– Выход строго по увольнительным. С момента регистрации вы на службе со всеми вытекающими. Так-то, господа, – слегка разведя руками, ответил капитан.

Дверь открылась без предварительного стука, и полковник Балашов поднял на вошедшего удивленный взгляд. Впрочем, выражение на его лице тут же изменилось, и он поспешил встать по стойке «смирно».

– Господин генерал-лейтенант…

– Вольно, Александр Иванович, – отмахнулся визитер, предлагая хозяину кабинета вернуться на свое место.

Чуть за пятьдесят, среднего роста, худощавого сложения, с цепким, волевым взглядом. Одет, по местному обыкновению, в комбинезон цвета хаки с генеральскими погонами. Не чинясь, присел к приставному столику и положил перед собой пилотку с кисточкой.

Вообще-то, Яков Александрович предлагал обрядить добровольцев в нечто более приличествующее военным. Но был не понят. Политика, чтоб ей пусто было! Он же солдат. Впрочем, ладно. Главное, что пока не мешают ему делать свое дело вдумчиво и обстоятельно.

– Что у нас с пополнением? – спросил он у начальника отдела кадров.

– Сегодня с грузом прибыли еще сто два человека. Распределением пока еще не занимались. Заявок от командиров хватает, но все их мы удовлетворить не можем. Среди прибывших хватает с особыми отметками.

– Кандидаты для восьмого корпуса есть?

– Майор Рязанцев. Командир батальона. Планируем на должность командира полка. Ну или в качестве начальника штаба к какому-нибудь деревенскому увальню.

– Не брякните это при испанцах. Нам еще их обид не хватало.

– Ни в коем случае, – искренне заверил полковник, обряженный в точно такую же форму, как у генерала.

– Так что там с Рязанцевым?

– Если вы не планируете усилить кого-нибудь из испанских полковников, то думаю рекомендовать его на командование сто восемьдесят седьмым полком.

– Как у него с испанским?

– Гораздо лучше, чем у меня. Майор готовился не за страх, а за совесть. Кроме того, в совершенстве знает немецкий.

– Значит, рекомендуйте его генералу Посасу.

С самого начала Гражданской войны республиканцев преследовали неудачи. Несмотря на то что их поддержали практически все военно-воздушные и военно-морские силы, восемьдесят процентов сухопутных войск примкнули к мятежникам. Более дисциплинированные и обученные войска без особого труда громили республиканцев, основные силы которых были представлены частями милиции. То есть сугубо гражданскими лицами.

Однако Народный фронт все же сумел сплотить людей и выдержать первый год противостояния. Как любил поговаривать Слащев, происходило это не благодаря руководству страны, а вопреки ему.

Прежний премьер-министр сделал все, чтобы республика прекратила свое существование. Он противился созданию республиканской армии, заявляя о том, что в Испании крепка традиция партизанских войн. Но в то же время палец о палец не ударил для создания отрядов сопротивления на территории, занятой франкистами.

На смену ему пришел Хуан Негрина. Человек куда более мудрый, но главное, его фигура удовлетворяла правительства других стран. И первое, с чего он хотел начать, – это создание единых вооруженных сил. Народный фронт весьма неоднороден. В него входит множество партий с противоречивой идеологией. И ни одна из них не желает усиления товарищей по борьбе. Сегодня у них цель и интересы совпадают, завтра дороги вновь разойдутся. К чему потворствовать укреплению позиций завтрашних противников?

Как при подобном подходе республиканцы умудрялись еще не проиграть, Яков Александрович попросту не понимал. Но факт остается фактом. Да, тяжко, да, ценой невероятных усилий и больших жертв, но республика продолжала жить. Впрочем, очень может быть, тут сыграли свою роль российские коммунисты, большевики. Эти склонны к радикальным действиям и пользовались большим авторитетом и влиянием. Пусть и были биты в России.

В сложившейся ситуации Алексей Второй обратился к Хуану Негрине с предложением помочь в создании регулярной армии. Премьер-министр даже скрытно летал в Петроград для личной встречи с императором. Причем не единожды. И месяц назад было подписано тайное соглашение.

Честь создания армии премьер-министр возложил на генерала Посаса, одного из немногих кадровых военных, поддержавших республику. Более того, он полностью предан центральному правительству, что уже доказал, задавив майский мятеж анархистов в Барселоне. За короткий срок Посасу удалось вывести вооруженные силы Каталонии из-под юрисдикции местных властей, переподчинить их Мадриду и создать Восточный фронт. Весьма непростая задача в существующих реалиях.

Вдобавок ко всему он провел две наступательных операции. Успехом увенчалась только одна из них, да и то частичным. Но на фоне того, что прежде успехи республиканцев наблюдались лишь в обороне, результат все же положительный. Да еще и раздут средствами пропаганды.