Порожденная грехом: Часть 1 - Кора Рейли

— Что здесь произошло? — спросил я, пытаясь скрыть беспокойство.

Эрл спокойно вложил нож в чехол, выглядя чертовски скучающим.

— Преподал урок принцессе Витиелло и ее старику тоже.

Блядь. Эрл, должно быть, воспользовался своим запасным ключом, чтобы попасть в мою комнату. Я протиснулся мимо ухмыляющегося Коди и бросился наверх, мой пульс бешено колотился. Что, черт возьми, он натворил? Я думал, Витиелло был готов к обмену? Отперев дверь, я вошёл в комнату. Брызги крови покрывали пол, ведя в маленькую ванную. Кровь никогда не беспокоила меня. После резни, которую Витиелло учинил на моих глазах, когда я был маленьким мальчиком, я слишком ожесточился, чтобы беспокоиться об этом. И все же вид этих нескольких брызг крови заставил мое сердце учащенно забиться.

Я последовал за ними в ванную, а затем, пошатываясь, остановился в дверях.

Марселла сидела на краю унитаза, ее лицо было пепельного цвета, плечи и футболка были в крови. Она прижимала полотенце к левой стороне лица.

— Что случилось? — спросил я, опасаясь худшего.

Эрл мне как отец, но я знал, на что он способен. С годами его одержимость местью быстро возрастала, даже сильнее, чем моя собственная.

Она опустила полотенце, которое ее дрожащая рука прижимала к голове. Увидев ее голубые глаза нетронутыми, я почувствовал облегчение, но затем заметил ее ухо, которое сильно кровоточило. Потребовалось мгновение, чтобы увидеть, что Эрл отрезал ей мочку левого уха.

Мое зрение покраснело, я развернулся и побежал вниз по скрипучей лестнице. Я едва мог дышать от ярости. В ушах звенело, в висках пульсировало. Я ворвался в общую зону клуба. Эрл и Коди сидели на барных стульях и пили бурбон, словно праздновали свой успех.

Я бросился к Эрлу и схватил его за косуху, сдернув со стула.

— Мы договорились не пытать ее! Ты поклялся в этом.

Я никогда не разговаривал со своим дядей в таком тоне, особенно в присутствии других.

Глаза Эрла сузились, и он схватил меня за запястье сокрушительной хваткой, пытаясь разжать мои пальцы, но я не отпустил его.

— Что ты натворил? — я вскипел.

Впервые в жизни мне захотелось убить его.

— Не забывай, кто дергает за ебаные ниточки в клубе, Мэддокс, — пробормотал он с выражением, полным предупреждения. — И не забывай, кто приютил тебя, когда старик мелкой шлюхи убил твоего отца.

Коди встал со своего барного стула и был готов вмешаться. Он годами присматривался к должности заместителя президента, всегда говорил, что я слишком молод для этого. Убийство меня, сделает его день.

Я разжал пальцы, глубоко вздохнул и отступил назад.

— Тебе не следовало этого делать. Ты зашел слишком далеко. Я никогда не соглашался на это дерьмо. Я хочу пытать и убить Луку Витиелло, а не Марселлу.

Эрл наклонил голову, подходя ближе и рассматривая меня с вызывающей улыбкой.

— Она залезла тебе под кожу? Где твоя преданность?

— С клубом, — ответил я.

Губы Эрла сжались. В прошлом преданность всегда была с ним, но после, сегодняшнего, я больше никогда не буду слепо следовать за ним.

— Я и есть клуб, не забывай об этом, Мэддокс. Если хочешь отомстить, тебе лучше перестать ложиться в постель с отродьем Витиелло. Она заставляет тебя терять концентрацию. Возможно, с моей стороны было неразумно позволять тебе приводить ее в свою комнату. Быть может, нам всем стоит поделиться ею.

Лицо Коди засияло, как гребаная рождественская елка. Я бы отрезал ему член, прежде чем позволил бы ему приблизиться к Марселле.

— Я не теряю концентрации, — сказал я гораздо более спокойным голосом. — Но провоцирование Витиелло подобным образом может привести к необдуманным действиям с его стороны. Ты же знаешь, на что он способен.

Эрл мрачно улыбнулся.

— На этот раз мы контролируем ситуацию. Он не застанет нас врасплох, как тогда. С его дочерью в наших руках он дважды подумает, прежде чем действовать.

До этого момента я бы согласился с оценкой моего дяди. Лука не стал бы рисковать благополучием Марселлы, но теперь, когда мой дядя начал ее мучить... моя кровь вскипела, грудь сдавило. Эрл не сводил с меня глаз.

— Своими поступками ты вынудил Витиелло перейти к действиям. Он не станет ждать, пока ты отрежешь дополнительные кусочки от его дочери, дядя. Я думал, он был готов обменяться.

— Он нас не найдет. Мы хорошо прячемся. И если он нападет на другого из наших братьев, мы пошлем ему еще один кусочек его дочери, пока он не узнает свое место. — он снова забрался на барный стул и допил свой бурбон. — Он хотел произвести обмен, но мне не понравился его тон при разговоре. Он все еще думает, что он лучше нас. Пока он не узнает свое место, его дочь останется с нами.

Я втайне желал больше времени с Марселлой, но не так, как сейчас.

— Чем дольше это займет, тем выше риск для всех нас, — сказал я, стараясь держать свой голос под контролем.

— Я контролирую ситуацию, — сказал Эрл, в его голосе звучала злоба.

Я коротко кивнул, кипя от злости. Коди смотрел на меня с таким превосходством, что захотелось разбить его лицо о стену. Я мог себе представить его возбуждение, смотря, как пытают Марселлу. При одной мысли об этом мне захотелось всадить пулю в его и даже Эрла голову. Блядь.

Я направился обратно в комнату, мой разум лихорадочно искал выход из затруднительного положения, в котором я оказался. Марселла больше не была в безопасности в этом месте. Теперь, когда мой дядя начал мучить ее, он не остановится. Ему это слишком доставляет удовольствие. Черт. Я тоже хотел крови, но не Марселлы. Я хотел жестокого конца ее отца, а не ее. Я обнаружил Марселлу все еще в ванной. Она не сдвинулась со своего места и смотрела, как кровь капает из ее уха, капля за каплей, и падает на ее босые ноги. К этому времени большая часть лака на ее ногтях облупилась, но то, что от него осталось, было того же цвета, что и ее кровь.

Она проигнорировала меня и уставилась себе под ноги. Затем медленно подняла голову, но все еще не смотрела на меня. Я уставился на ее профиль, пытаясь разобраться в вихре своих эмоций.

Даже в изодранной и окровавленной футболке и моих старых боксерских трусах Белоснежка выглядела более царственно, чем любая королева на троне из золота и бриллиантов когда-либо. Она несла свою невидимую корону с нескрываемой гордостью. Черт, эта девушка была рождена, чтобы быть королевой, и она, блядь, владела этим титулом.

Я опустился на колени рядом с ней, но она не посмотрела в мою сторону. Вместо этого она продолжала пялиться прямо перед собой, ее взгляд был отстраненным.

— Белоснежка, — пробормотал я. Она никак не отреагировала. — Марселла.

Ее глаза опустились на мои, холодные и непроницаемые, как лед. Она не могла скрыть следы своих слез.