Трудно быть храбрым - Екатерина Вильмонт

— А я и не говорил, что этот, — пожал плечамиПетька.

— Так как же ты про эту дачу узнал?

— Секрет фирмы!

— Что ты заладил — секрет фирмы, секрет фирмы! Вот дамтебе сейчас по сопатке, будешь знать!

— Вы, конечно, можете дать мне, как вы выражаетесь, посопатке, но я вам не советую.

— Это еще почему?

— Потому что я владею карате и айкидо!

— Ух ты! Ух ты! Какой страшный!

— Ладно, вы мне скажите, вы действительно не знаете,где Марина? Можете поклясться?

— Клянусь! Я и сам хотел бы ее найти…

— У вас с ней… что-то было?

— Да, я даже думал, у нас любовь… А потом она исчезла…

— И вы не испугались за нее?

— Она много раз говорила, что хочет домой ехать…Слушай, малый, как тебя звать-то?

— Петр!

— Слышь, Петя, Маринку надо найти, чего бы это нистоило! Я боюсь, действительно боюсь за нее.

— Я тоже. Очень!

— А ты можешь мне помочь?

— Конечно! Но что надо…

— Значит, так! Сейчас ты отсюда уходишь и ждешь меня…на остановке автобуса. Идет?

— А сколько ждать?

— Мне надо поговорить с моим… приятелем, кое-что у негоузнать… есть у меня кое-какие подозрения…

— Может, я лучше тут подожду. А то вдруг мы разминемся?

— Ладно, жди тут, но только не высовывай носа!

— Да зачем мне? Я вот пока перекушу, а то есть охота… —Он вытащил из рюкзачка пакет с бутербродами и бутылку воды.

— Ишь, запасливый! А все-таки, чего ты так Маринкойинтересуешься?

— Вы слыхали про французского писателяСент-Экзюпери? — осведомился Петька, разворачивая пакет с бутербродами.

— Вроде что-то слыхал! Песня еще была про него, да?«Так же пусто было на земле, и когда летал Экзюпери…» — напел Глеб, —этот, что ли?

— Этот самый.

— А при чем тут он?

— Он написал — мы в ответе за тех, кого приручили! А яМарину как-никак из беды выручил, ну вот…

— Приручил ее, значит?

— Можно сказать и так.

— А интересный ты парень, доложу я тебе. Я таких еще невстречал. И не из трусливых. Молодец!

— Глеб со всей силы хлопнул Петьку по плечу. Тот так ипрогнулся.

— Полегче, Глеб Иванович!

— Ладно, я пошел. Жди!

— Глеб побежал к дому, а Петька, выждав немного,осторожно вышел из кустов и, обойдя дом, подобрался к веранде. Он хотел быть вкурсе дела.

— Эй, Семеныч, протрезвись маленько! Сколько можноводяру жрать? Поговорить надо!

— Эх, Глебушка, разве ж это жизнь? Почему человекдолжен за домового ответ держать? Разве ж я виноватый! Я ж уже старый, мне одуше думать надо, а меня как мальчишку… И потом, при чем тут я?

— Слушай, старый, это мы уже проехали, мне тожедосталось, но я же не ною. Что было, то прошло. Скажи-ка лучше, мне тут на дняхдевушка не звонила? Не искала меня?

— Звонила? Девушка? Куда звонила? Тут разве телефонесть? — заплетающимся языком отвечал Семеныч.

— По сотовому!

— А я почем знаю? Сотовый у тебя, не у меня. И вообще,на фиг мне твои девушки?

— Врешь, старик! Ой, врешь!

— Да ты что, Глебушка, чего мне врать-то? Я уж старый,зачем мне лишний грех на душу?

— Вон как ты заговорил! А детей да баб красть — это негрех?

— А ты сам разве не крал? Детишек да баб?

— Крал, но хоть о лишних грехах на душу не талдычил.Говори, старый, было дело? Звонила девушка?

— Может, тебе десять девушек звонят, а мне всехзапоминать? Марина, Ирина…

— Стоп! Значит, все-таки звонила?

— Кто?

— Марина!

— Не знаю, отстань, Глебчик, отвяжись, я спатьхочу, — уже еле ворочал языком Семеныч.

— Впрочем, Петька не был уверен, что Семеныч непритворяется.

— Черт бы тебя побрал, скотина старая! — выругалсяГлеб. — Только время с тобой теряю!

— Петька ринулся назад в кусты. И запихнул в рот кусокбулки с сыром. Тут же появился Глеб.

— Питаешься?

— Хотите бутербродик?

— Нет! Слышь, парень, мне тут в голову пришло… Тыговорил, что какая-то баба в окно видела, как Маринку на моей «шестерке»увозили?

— Да!

— Ты ее знаешь, эту бабу?

— Я — нет, но мои бабушки…

— Сколько ж у тебя бабушек? — улыбнулся Глеб.

— Вообще-то у меня две бабушки и одна прабабушка,только на Можайке две живут, бабка и прабабка, а вторая бабка в Одессе.

— Ишь, богатый! Я не то что трех бабушек, я матери-тородной не помню. С мачехой вырос. Да ладно… Короче, можно будет с этой женщинойпоговорить?

— Наверное, можно. Только зачем?

— Ну, ежели она номер машины запомнила, то, может, ивнешность того мужика вспомнит!

— Правильно! — обрадовался Петька. — Поехалив Москву! У вас машина на ходу?

— Да. Идем. Только сперва позвони своим бабусям, узнай,дома ли она. — И Глеб вытащил из кармана сотовый телефон. — На,звони!

— Петька взял в руки трубку и набрал номер своихбабушек.

— Баба Маня, привет, это я! Нормально, отдыхаю. Баб,слушай, помнишь, ты говорила про ту женщину, которая видела, как Маринауезжала?

— Помню, как не помнить.

— Можно мне будет с ней поговорить?

— Зачем это?

— Баба Маня!

— Что баба Маня? Я спрашиваю — зачем?

— Очень, очень нужно!

— Петька, не смей так со мной разговаривать!

— Прости, баба Маня! Но… Надо кое-что у нее узнать,вернее, показать ей одного человека…

— Глеб удивленно воззрился на Петьку.

— Какого еще человека?

— Я тебе все потом расскажу. Зайду и расскажу. Зайду сэтим человеком. Ты не волнуйся, ничего страшного, просто надо кое-что уточнить!

— Ой, темнишь ты, Петруша, не нравится мне это.

— Баба Маня, если ты не дашь мне телефон этой тетки, ясам его узнаю, подумаешь, проблема…

— Ладно, так и быть! Записывай!