Бояръ-Аниме. Романов. Том 12 - Владимир Кощеев

часы. — Не думаю, что сегодня еще стоит ждать реакции кайзера. Им нужно время все выяснить, найти и осудить виновных. Так что до завтра нас вряд ли потревожат.

Да, у немцев нет своего «Оракула», иначе бы на руках Германского рейха уже лежали поименные списки тех, кого не жалко казнить за участие в провокации. Впрочем, они и так должны знать. Недаром же позволили полякам взять собственное вооружение из арсеналов.

— Согласен, — не стал отпираться я. — Но предпочту выйти не через ваш вагон, Игорь Михайлович.

Цесаревич улыбнулся и кивнул.

Я покинул его вагон и вернулся к своему купе. Конечно, оно уже не было столь высококлассным, как у наследника русского престола, однако положению князя вполне соответствовало.

Тратить время я не стал, прихватил чемодан с наноботами и направился к выходу из вагона. Несмотря на все свои преимущества, я прекрасно понимал, что помощь наномашин может оказаться необходимой, а потому и в эту поездку отправился не с пустыми руками.

Снаружи поезда уже садились по машинам участники делегации. Игорь Михайлович стоял чуть в стороне от основной группы, обсуждая случившееся на вокзале с опричником в звании подполковника. «Оракул» вывел мне справку, что это — заместитель Брестского отделения Царской Службы Безопасности.

Игорь Михайлович заметил меня и махнул рукой, призывая подойти. Стоящий рядом с ним опричник вытянулся в струнку и почтительно ел меня глазами. Интересно, с чего вдруг такое отношение?

— Дмитрий Алексеевич, — обратился ко мне цесаревич. — Позвольте представить, подполковник Громов Валентин Евгеньевич.

Заместитель тут же поклонился мне со всем возможным почтением.

— Рад знакомству, — кивнул я в ответ и обернулся к Игорю Михайловичу.

— Подполковник желает получить от нас координаты с заблокированными в Варшаве доспехами Германского рейха, Дмитрий Алексеевич, — пояснил мой биологический брат. — Наши люди в Варшаве уже ждут распоряжений.

— Нет ничего проще, — ответил я.

«Оракул» сформировал список адресов и направил на внутреннюю почту подполковника. Громов тут же почувствовал вибрацию телефона в кармане и, извинившись, вынул аппарат.

— Благодарю, Дмитрий Алексеевич, — снова поклонившись, произнес Валентин Евгеньевич, после чего взглянул на наследника престола. — Игорь Михайлович?

— Ступайте, подполковник, — повел тот рукой, отпуская опричника. — Дмитрий Алексеевич, я взял на себя смелость распорядиться, чтобы нас поселили в соседних номерах. Надеюсь, вы не возражаете?

— Нисколько.

— Тогда прошу за мной, — улыбнулся цесаревич и двинулся в сторону ожидающих нас автомобилей. — Дрогичин — город небольшой и аристократией не балованный. Так что номера будут скромными.

— Для меня это не проблема, — заверил я, шагая вслед за своим биологическим братом.

— Я тоже так подумал.

Охрана усадила нас в один внедорожник, обшитый дополнительными листами брони. Машину явно пригнали из военной части и спешно нарисовали герб Милославских — от рисунков пахло свежей краской. Да и сам внешний облик внедорожника мало походил на городской транспорт. А вот то, что на нем предпочитают выезжать «в поля», как раз вязалось и с узкими прорезями вместо окон, и с мощной защитой, навешанной на автомобиль.

Для полного ощущения военной техники не хватало только пушки на крыше.

— Тело Алексея Михайловича сегодня же доставят в Выборг, — вынув из встроенного бара бутылку воды, произнес цесаревич, обращаясь ко мне.

Но на самом деле, разумеется, сказано для сидящих в машине людей. Трагическая кончина русского княжича — случайность, таковой будет официальная версия. И ни к чему всем вокруг знать, что царская семья расправилась с наследником Соколова.

— Большая потеря, Игорь Михайлович, — согласился я. — Но у Ивана Михайловича Соколова еще остается сестра.

— И очень набожная женщина, — кивнул наследник престола. — Не удивлюсь, если после смерти отца и брата она предпочтет отправиться в монастырь. Полагаю, я даже знаю, в какой именно. Она и так пережила многое, что не каждая вынесет. Похищение, брак с извращенцем, теперь эти смерти родных...

То есть, государь уже выбрал, как избавить высший свет от присутствия в нем Анны Михайловны. И даже монастырь подобрал для будущей монахини. Очень надеюсь, что он учтет прошлые ошибки его святейшества Мефодия, и история Юлии Александровны не повторится. Иначе получится совсем смешно, если все, кого престол желает удалить от мира, будут сбегать к врагам и рассказывать им государственные секреты.

Впрочем, вряд ли Анна Михайловна обладает доступом к каким-то действительно существенным тайнам.

— Тяжкие испытания выпали на род Соколовых, — продолжил меж тем мой биологический брат. — Впрочем, я уверен, что Иван Михайлович, как глава рода Соколовых, себя проявит с наилучшей стороны.

Став единственным его членом, разумеется. Имеющим связи с Милославскими, которые окажут поддержку пришедшему в упадок роду. Быть добрыми и милостивыми — в интересах Милославских в целом и государя с цесаревичем точно.

Даже связь с Романовыми и многочисленными партнерами по всему царству не потребуется. Хотя от Михаила Викторовича, разумеется, Иван Михайлович и наследует все договоры и союзы.

Прямо скажем, не справиться в таком положении — это нужно очень постараться. А с навыками Ивана Михайловича — еще и языка лишиться. Недаром он был сыном посла, владеть аудиторией он умеет. Это, может быть, государь из него вышел бы так себе, однако говорить и располагать к себе людей, Соколов обучен прекрасно.

— Он справится, — кивнул я.

Игорь Михайлович усмехнулся и больше не произнес ни слова, пока мы не остановились у приземистого двухэтажного здания с красноречивой вывеской «Гостиница».

Конечно, наследник престола мог выгнать местного боярина и заселиться к нему в дом, но...

Боярин Вышнивецкий, метивший на место будущего короля Речи Посполитой, ведь тоже примерно из этих земель. А с учетом нападения польских сепаратистов на делегацию Русского царства, подставлять спину, заселяясь в условно враждебный дом — слишком рискованно. Никто ведь не проверял здешних бояр, не готовил их к приезду наследника престола.

Конечно, мы защитим цесаревича, но зачем лишний раз рисковать? Не говоря уже о том, что прояви Игорь Михайлович настойчивость, и временно выселенный боярин Михальский, имеющий польские корни, может и обидеться. А у наследника престола нет цели настроить против себя подданных, наоборот, он желает их расположить к себе.

Одно дело — посетить боярина в его доме в качестве гостя, это почетно и приятно. А выгонять его из собственного дома — совсем другой разговор.

— Приехали, Игорь Михайлович, — сообщил водитель, останавливая автомобиль напротив входа в гостиницу.

Дверь со стороны цесаревича открыл слуга в цветах