Время скорпиона - Галина Лавецкая

Когда Шура перешла в девятый класс, отчиму предложили трехкомнатную квартиру от работы. Он давно стоял на очереди. Они поехали смотреть, и мама вернулась в ужасе. Бирюлево, от метро еще сорок минут в переполненном автобусе. Как ездить на работу? А Шуре переходить в новую школу? Что там за школа, кто знает? Отчим был недоволен, на них не угодишь, прекрасная квартира, со временем будет метро… Начались ссоры, вернее он упрекал маму, а она виновато молчала. В конце концов решили, что семьи не получилось, и развелись. Отчим получил в Бирюлево однокомнатную квартиру и уехал. Дом сразу как-то ожил, и они с мамой повеселели. Можно теперь смеяться, шутить, спать по воскресеньям сколько хочешь, принимать гостей. Приходили подружки, приезжал дядя Коля со своей семьей. Он давно закончил институт, стал архитектором и жил не в комнате на Сретенке, а в трехкомнатной кооперативной квартире на проспекте Вернадского. Его дочка была на четыре года младше Шурочки, но она очень любила двоюродную сестричку. Дом наполнялся шумом и смехом. Мама с женой дяди К оли возились на кухне, а он устраивал всякие интересные игры. Придумывали шарады, рифмовали слова, рисовали с завязанными глазами какие-то простые предметы, а потом хохотал и, увидев, что получилось. Дядя Коля был шутник и мистификатор, его все любили. Но вот с отчимом у него отношения не сложились. У того напрочь отсутствовало чувство юмора, шуток он не понимал и обижался. Мама и Шурочка ездили в гости к дяде Коле без него. А сейчас всем стало хорошо.

На лоджии устроили зимний сад. Мама любила цветы и умела за ними ухаживать. Поставили туда столик со швейной машинкой, старое кресло, на которое мама сшила яркий чехол. Шура развесила на стенах разные безделушки, и лоджия превратилась в уютный уголок, где они с удовольствием проводили время. Мама – за машинкой, а Шура с книгой. Теперь Шура спала в комнате на раскладном диване, а мама перебралась на кушетку, сказав, что ей там удобнее. Шуре на до высыпаться, впереди десятый класс, институт.

Закончив школу, она поступила в историко-архивный. Училась с удовольствием, история всегда была любимым предметом. И удивлялась, что Нелька, с которой подружилась еще на вступительных экзаменах, скучает на лекциях. Подружка была хорошенькой, бойкой, острый на язык. Полная противоположность красивой, тих ой Шурочке. Нелька любила танцевать, кокетничать с мальчиками, ходить на вечеринки. Она легко знакомилась и общалась с людьми. Вокруг нее всегда крутились молодые люди, приглашая в кино, кафе и на вечеринки. Нелька тащила подругу с собой, но Шурочка стеснялась, ей было неудобно. Несмотря на свою красоту, она оставалась нерешительной и неуверенной девочкой.

Зимой Нелька справляла день рождения, готовила большую вечеринку и велела подруге явиться при полном параде, будет полно интересных ребят. Там Шурочка познакомилась с Борькой, студентом Института международных отношений. Нелька о нем рассказывала с восторгом. Элитный мальчик. Отец – важная шишка в самых верхах. Квартира на у лице Щусева, в правительственном доме. Она была там со своим поклонником. Вот это квартира! Как в кино. А музыка какая! Последние пластинки западных групп. Да… Все прежние мальчики меркнут рядом с ним, вот бы такого окрутить! Во всяком случае, она его пригласила, обещал прийти.

Борька пришел, но влюбился в Шурочку. Влюбился сразу, со всем пылом своих девятнадцати лет. Он ухаживал за ней по всем правилам, с цветами, конфетами и милыми подарочками. Приглашал на самые модные спектакли, в те театры, куда невозможно было достать билеты. Встречал после занятий, и они гуляли в Александровском саду, а потом грелись в кафе на улице Горького. Шура, стесняясь, отказывалась от всего дорогого, лучше просто кофе… Но Борька заказывал пирожные, шоколад, даже шампанское или коктейль. Однажды пригласил на дачу, где устраивал вечеринку. Нелька чуть не со слезами просила взять ее с собой. Шура спросила Борьку, и он легко согласился. Ехали на двух машинах. Зеленый забор, милиционер, шлагбаум, дорога в глубь леса. Глухие ворота, опять милиционер и территория с одинаковыми двухэтажными домами. Шуру удивляло все. Почему на резной мебели и даже на скатерти клеймо с номером? Борька охотно объяснял – это инвентарные номера, они на всем. Это госдача, здесь все казенное. И сервиз, и хрусталь, и картины, и люстры. И так во всех домах. Но больше всего ее поразил накрытый стол. Икра, крабы, ветчина, мандарины и бананы. А откуда сейчас свежие помидоры и огурцы? Борька пожал плечами. Им все привозят в спецзаказах. Ее мама тоже иногда приносила с работы заказы к празднику. Там обязательно была венгерская курица, иногда баночка маринованных огурцов и очень редко палочка финского сервелата. А в нагрузку пакет риса или гречки и пара банок несъедобной кильки в томате.

За яблоками и мандаринами мама всегда стояла в очереди, брала сразу много. Нести тяжело, но она приходила довольная, что достала для дочки. Мандарины – это всегда праздник, они и пахнут праздником. Мама не ела. Говорила, что не любит кислое. Когда Шура подросла, поняла, что мама оставляет для нее. Тогда она, почистив, отдавала ей половинку, уверяя, какие они сладкие. Отрывала дольку и кормила, как маленькую. Мама ела и улыбалась – хватит, хватит, больше не хочется. А Шура говорила, что вот последнюю долечку – и все. А здесь мандарины и бананы в спецзаказах… Удивительно.

Они с Борькой были счастливы, влюблены… И вообще все было прекрасно. Встречались каждый день, целовались в кино, на катке, на скамейке в парке… Наступила весна. Они ездили на ВДНХ, садились на электрический поезд у Главного входа и ехали мимо фонтанов и павильонов до конца, в зону отдыха. Там у них свое место. Огромная ель, ветви которой свисали низко, образуя какой-то полушалаш. А под елью – скамейка. И они целовались там до головокружения. От поцелуев болели губы и кружилось небо над головой. Потом шли в кафе-мороженое с пингвином на крыше и съедали по шесть и даже восемь шариков разного цвета, запивая шампанским. Деньги у Борьки всегда были.

Однажды после экзаменов встретились и поехали на ВДНХ. Катались на лодке, целовались. Борька позвал в ресторан «Золотой колос» отметить окончание первого курса. Неожиданно Шура пригласила его к себе. Мама сделала голубцы, испекла пирог с вишней в честь последнего экзамена. Купили бутылку грузинского вина.

Дома Шурочка быстро и красиво накрыла на стол, поставила хрустальные бокалы. Оба проголодались, и голубцы пошли на ура. После обеда Шура мыла посуду, а Борька вытирал полотенцем. Потом пошли в комнату, включили проигрыватель, поставили модную пластинку Давида Тухманова «Как прекрасен этот мир». Пластинку подарил Борька. Стали танцевать, целовались…

На столе стояла хрустальная салатница с мытой вишней. Шура взяла вишню в рот и протянула губы Борьке. Он осторожно, губами стал отнимать ягоду. Поцелуй получился кисло-сладкий. Сели на диван, и Шура продолжала кормить Борьку вишнями изо рта. На диване и случилось грехопадение. К тому все шло, сколько можно целоваться? Борька большого опыта не имел, а Шурочка и вовсе лишь смутное представление. Но эти «вишневые» поцелуи как-то сами подсказали, что надо делать. Никакого удовольствия Шурочка не испытала. Столько разговоров… Целоваться гораздо приятнее. На два летних месяца Борька уехал в Крым и Польшу. Из Крыма звонил Шуре каждый день, клялся в любви, требовал ответных клятв и заверений, а из Польши привез в подарок плащ. Бежевый на клетчатой шерстяной подкладке и такой же клетчатый шарф. Не плащ, а мечта! С карманами, поясом… Но что она скажет маме? На плаще как будто написано – дорогой, заграничный. Борька расстроился. Шурочка в плаще с распущенными светлыми волосами была похожа на актрису Марину Влади. Борька даже принес ей как-то французский журнал с большой статьей. Там было много фотографий актрисы и кадров из фильмов. И точно, молодая Марина Влади была очень похожа на Шурочку. Или Шурочка на нее. Не хотелось огорчать Борьку, и она решила посоветоваться с Нелькой. Когда та увидела плащ и шарф, тут же предложила продать ей за сто рублей и потихоньку деньги тратить.