На крыльях моей боли - Оксана Александровна Ильина

– подмигнул мужчина, а ее аж передернуло. Захотелось немедленно ответить что-то колкое, испортить ему настроение так же, как и он ей своим неожиданным появлением. Однако она этого сделать не успела, потому что в следующую секунду появилась Татьяна Борисовна с чашкой кофе. 

– Я сейчас же уберу, – произнесла женщина, укоризненно посмотрев на коробку с пиццей. 

– Оставьте, – велел Егор и взял небольшой кусок. 

– Вы же такое не едите? – домработница удивленно округлила глаза. 

– Я и не ем, просто пробую, чем Вы травите моего ребенка, – ответил он и снова посмотрел на Дашу. Та открыла было рот, чтобы возразить, но так и промолчала, наблюдая за тем, как он кусает пиццу и оценивающе ее пережевывает. Весь мир замер в ожидании… Вернее, присутствующие женщины застыли в ожидании вердикта. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Неплохо, – сделал вывод тот и положил недоеденный кусок обратно в коробку, которую Татьяна Борисовна мигом убрала со стола. 

– О-о-о, царю понравилась человеческая еда? – не смогла удержаться Даша. 

– Понравилась – громко сказано. Съедобно. А тебе вообще не стоит злоупотреблять такой пищей. 

– Давай я как-нибудь сама разберусь, – отрезала Даша раздраженно. 

– Разберешься, не сомневаюсь, – согласился мужчина, не став спорить. 

– Ладно, я  спать, – произнесла Даша, поднимаясь из-за стола. Если она задержится еще немного, это вечер, несомненно, закончится ссорой. – Всем доброй ночи! 

ЕГОР

– Сынок, послушай меня, пожалуйста. Я знаю, ты еще маленький и ничего толком не понимаешь... но обещай мне… что когда меня не станет… ты будешь хорошим мальчиком! 

– А если я буду плохим, ты никуда не уйдешь? – спросил ребенок с надеждой. 

– Жизнь моя, я бы отдала душу ради того, чтобы остаться с тобой, но это от меня не зависит, – слабым голосом ответила женщина. 

– А от кого зависит? 

– Не знаю, маленький мой, не знаю, наверное, от Бога, – она сжала маленькую руку сына. 

– Тогда пусть он не забирает тебя! – воскликнул мальчик со злостью. 

– Сынок, даже когда меня не станет, помни, я все равно остаюсь с тобой. Я буду наблюдать за тобой с неба и оберегать. Буду любить тебя так же сильно, обещаю! – всхлипнув, пообещала женщина. 

– А я смогу тебя увидеть, если постоянно буду смотреть на небо? 

– К сожалению, нет, мой мальчик, – горячая ладонь коснулась маленькой пухлой щечки и стерла с нее слезы. – Но это не значит, что я оставлю тебя. Я по-прежнему буду присматривать за тобой. Глядя на небо, ты всегда сможешь мне улыбаться, а я обязательно увижу и улыбнусь тебе в ответ. 

– Тебе страшно, мам? – неожиданно по-взрослому спросил малыш. 

– Мне страшно лишь за тебя, – дрожащим голосом призналась женщина. – Я не хочу, чтобы ты переживал и боялся. Не хочу, чтобы ты грустил. Мне очень страшно оставлять тебя, такого кроху, даже зная то, что за тобой присмотрят. Тетя любит тебя и во всем поддержит. Но и ты должен пообещать мне, что, несмотря ни на что, останешься хорошим мальчиком, таким же добрым и нежным, моим любимым сыночком. Тогда мне будет спокойнее. 

Не пообещал, но в  своей маленькой головке решил, что будет плохим, насколько это возможно, и тогда мама не сможет его оставить. А если и уйдет, то обязательно вернется, потому что будет волноваться за него… 

«А если я буду плохим, ты никуда не уйдешь? А если я буду плохим, ты никуда не уйдешь? Если я буду плохим, ты никуда не уйдешь? Буду плохим, ты никуда не уйдешь?» – Егор резко распахнул глаза, эхом слыша свой детский голос. Будто запись на повторе, в его голове звенело: «Ты никогда не уйдешь? Никуда не уйдешь? Не уйдешь? Уйдешь… Уйдешь… Уйдешь…»  Оне вскочил с постели и, испуганно осмотрев свою спальню, бросился в ванную. Мужчина включил холодную воду и посмотрел в зеркало. По лицу стекал пот. Он несколько раз умылся, пытаясь немного охладиться, а в ушах все еще продолжал звенеть жалобный голос. Егор ударил ладонью по раковине и снова посмотрел на свое отражение, а сердце в груди колотилось как сумасшедшее. Он  много лет не видел этого жуткого сна, наверное, с тех самых пор, как подростком уехал из родного города. Успел уже забыть те неприятные чувства, которые вызывали у него детские воспоминания. Но только теперь Егор уже не ребенок, а взрослый мужчина, который в состоянии самостоятельно прогнать демонов прошлого. 

Он прикрыл на секунду глаза и выровнял дыхание. Эти воспоминания не трогают его, как раньше, да и есть куда более болезненные и свежие. Его сильнее озадачило то, почему сон вернулся именно сейчас, а не два года назад, когда он находился на грани… 

31 ГЛАВА

ДАША

Она уже второй день не могла дозвониться до Ильи, так как его телефон был постоянно недоступен. Даша жутко волновалась из-за этого. Девушка написала ему с десяток сообщений, но ни одно так и не было доставлено. Когда они разговаривали в последний раз, парень сообщил, что едет на встречу со знакомым из МВД, чтобы показать документы. После этого Илья обещал позвонить, но так и не объявился. А сама Даша не стала стучаться, хотя и сгорала от любопытства. Она набрала его только утром и услышала в трубке: «Абонент временно недоступен». Подумала, что тот просто еще спит, и решила подождать до обеда. Но и в обед, и после, и следующим утром она получала один и то же ответ. Что могло с ним случиться? Почему Илья неожиданно исчез? Девушка переживала за него, просила Господа, чтобы с парнем не произошло ничего плохого. 

Ближе к вечеру Дарья услышала стук в дверь и напряглась. Она открыла не сразу, но, обнаружив за дверью Татьяну Борисовну, вздохнула с облегчением. 

– Милая, ты два дня не выходишь из комнаты, я переживаю за тебя, – с тревогой в голосе произнесла женщина. 

– Не стоит волноваться, просто нет настроения, – как можно убедительнее ответила Даша. 

– Ох, дочка, откуда же взяться настроению, когда ты постоянно сидишь взаперти?.. Ну ничего, сегодня развеешься. 

– Что это значит? – нахмурилась девушка, уловив хитрый взгляд женщины. 

– Не спрашивай, я сама толком ничего не знаю, – взмахнула руками домработница. – Мне велено только передать тебе вот это, – и она протянула ей вешалку с бордовым платьем. 

– Что это? – снова спросила Даша. 

–