Ее высочество няня - Анастасия Никитина

— Оригинально.

— А мы, люди, вообще существа оригинальные, — усмехнулась я. — Даже без магии обходимся, представляете?

— Сарказм вам не идет.

— Еще меньше мне идет злость. И если вы напугаете Глорию или малыша, то узнаете почему, — парировала я, берясь за дверную ручку.

— Малыша? — переспросил призрак.

На это я даже не посчитала нужным ответить: «Если потащится за мной, пошлю в лучших традициях портового кабака, и черт с ним, с приличным воспитанием». Лемок потащился… Но едва я открыла рот, чтобы привести свою мысленную угрозу в исполнение, как в ушах прошелестел его бархатный голос:

— A это, я так понимаю, будущий Густав Шестой?

— Это нынешний Густав Пятый, — нахмурилась я, смерив зависшего у колыбельки призрака недобрым взглядом. — И если вы его напугаете…

— Ни в коем случае. Я вообще не любитель заниматься такой ерундой. Это Густав у нас развлекается подобным образом. Видите ли, почтительности живым не хватает. Но если это Густав Пятый, то вы…

— Его няня.

— Но Густав сказал… — опешил призрак и ту же закатил глаза к потолку. — Ну правильно! Это же Густав сказал! Густав… Нет, все-таки я слишком долго спал. Уже одно то, как он легко нас покинул, должно было меня насторожить.

— В следующий раз будете осторожнее, — невольно хмыкнула я.

— И все же я не понимаю, — качнул головой Лемок.

— Я тоже не все понимаю, но сейчас хочу только одного — спать, — прямо проговорила я. — И если вы будете столь любезны… Я не привыкла принимать ванну в обществе мужчин. Даже покойных.

— Стесняться своего тела… — вздернул брови призрак. — Где вы нахватались таких замашек?

— Эти замашки называются правила приличий, — прошипела я, краем глаза следя за Глорией, которая уже начала ворочаться на своей тахте. — To, чему учат детей родители.

— Ах, вот оно что, — недоверчиво протянул призрак. — Тогда не буду вам мешать. Но я хотел бы побеседовать с вами завтра.

— Если вы обещаете не врываться ко мне в ванную и никого не пугать, то приходите, — сдалась я.

— Меня никто не увидит, кроме вас. Но с вами я поговорить просто обязан.

— Обязан? — прищурилась я, заподозрив очередную пакость авторства проклятого ла Вейна.

— Да, — склонил голову Лемок. — Островитяне чтят долг жизни. А вы спасли мне жизнь.

— Вы умерли триста лет назад, — опешила я.

— И что с того? Если бы не ваш великодушный поступок, я больше никогда бы не проснулся. Жизнь это или нет, но сейчас я здесь благодаря вам…

— Тогда сделайте так, чтобы я не пожалела о собственном великодушии. Позвольте мне наконец лечь спать.

— Как вам будет угодно, — поклонился эльф и поплыл в сторону все еще открытой двери. — Но завтра я вернусь.

— Обязательно, — отозвалась я, с трудом подавив зевок.

Лемок это заметил, еще раз коротко кивнул и убрался окончательно. Я мысленно пожелала Густаву, который втравил меня в эту историю, разбить свою призрачную голову о первую попавшуюся притолоку, и отправилась в ванную. Там меня, слава богам, никто не потревожил. Осмотрев помещение и убедившись, что никаких призраков в обозримом пространстве нет, я быстро ополоснулась под струей прохладной воды, стараясь держаться спиной к глухой стене.

Четверть часа спустя все загадки мира перестали меня интересовать, потому что я наконец донесла больную голову до подушки.

А наутро меня разбудил дикий грохот. Подскочив на полметра, я вылетела из-под полога кровати, как будто за мной гнались все демоны мира.

— Ой… Леди ла Рум… Доброе утро. Простите, я вас разбудила, — извиняющимся тоном проговорила Глория, показавшись в дверях с довольным малышом на руках. — Хотела искупать его величество, а какая-то безголовая служанка соорудила целую пирамиду из ванночки и подсвечников. Я только прикоснулась, и все это как посыплется…

«Так и было задумано», — проворчала я про себя, возвращаясь к кровати.

Убедившись, что я не собираюсь скандалить, кормилица снова скрылась в бывшей королевской спальне. Воспользовавшись этим, я быстро переоделась и открыла один из своих сундуков. Пора было подумать над более приличными сигналами, чем грохот падающего железа. Так и ребенка можно заикой сделать, не говоря уже о том, что от сегодняшнего тарарама у меня до сих пор глаз дергался.

Несколько подходящих артефактов в моих тайниках нашлось. Конечно, можно было бы заказать нечто подобное ла Вейну. Вряд ли он стал бы отказывать. Но это означало открыть ему свои планы. А герцогу я все еще доверяла не до конца. Хотя уже гораздо больше, чем поначалу.

Я присела на край того самого сундука, который когда-то поставил в глупое положение отвратительного ла Брука, и задумалась. После всего, что я о нем узнала, ла Вейн вызывал у меня двоякие чувства. С одной стороны это был тот же самый ла Вейн, который отнесся ко мне, как к нерадивой прислуге, загнал меня в банку с пауками, именуемую «королевский дворец», и вообще нарушил ставшее привычным спокойное течение моей жизни.

С другой… за последние дни я узнала об этой своей жизни гораздо больше, чем за предыдущие десять лет. Уже одни обвинения в том, что я, оказывается, была чудовищем, угрожавшим всему континенту, чего стоили. И пусть я пока не понимала, откуда появился такой бред, это ничего не значило. Клубок, уничтоживший мою семью и родину, показал кончик нити. И я не я буду, если не доберусь до ее другого конца.

Но была и третья сторона. Та, о которой я думать не желала, но все равно думала. Судьба ла Вейна, как выяснилось, мало чем отличалась от моей. Мы оба в юности потеряли то, что считали незыблемым и постоянным. Меня это привело на стезю воровки, а его на место главы тайной стражи. Но мы оба так и остались чужаками в том новом мире, который вынуждены были обживать.

И ла Вейн… несмотря на всю его заносчивость и мое постоянное желание воткнуть ему стилет в горло, внушал уважение. А с тех пор, как я стала рыться в чужих тайниках, мне редко кто мог его внушить. Скорей уж наоборот. Семейные архивы чаще всего хранили такие секреты, что впору было начать презирать все человечество за его мелочность, подлость и алчность.

«Я хочу знать, что на моих руках нет невинной крови», — снова прозвучал в ушах голос проклятого герцога.

«Она на них есть, — пробормотала я себе под нос. — Но уже одно то, что это вас волнует, делает вам честь, герцог».

Я тряхнула головой, отгоняя ненужные воспоминания, и снова склонилась над сундуком. Пора было заняться тем, для чего меня собственно наняли. Но едва я достала первый артефакт, как дверь без стука распахнулась, и уже знакомый мне виконт ла Варг громко возвестил:

— Ее высочество кронпринцесса Эрика!

«Опять!» — тоскливо протянула я, убирая артефакт обратно в тайник.