Сказки тысячи ночей - Эмили Кейт Джонстон

– Госпожа! – воскликнула служанка, вернувшаяся со свежей сорочкой. Не думая о собственной одежде, она кинулась в бассейн и стала отбирать у меня щетку. Я сопротивлялась. Девушка, пасшая овец и бегавшая по пустыне наперегонки с сестрой, могла бы одолеть ее, но я теперь была горожанкой, нежной и облаченной в шелка с головы до ног. Где мне тягаться с девушкой, таскавшей уголь.

Она отбросила щетку подальше, чтобы я не смогла до нее дотянуться, и осмотрела мои руки, спину и живот. Там остались царапины, но крови не было. До ног я добраться не успела.

– Больше никаких щеток сегодня, – строго сказала она и вытащила меня из воды. Я не стала противиться.

Она подвела меня к каменной платформе и заставила лечь на нее. Я ожидала, что камень окажется прохладным, но видимо, огонь, гревший воду, нагревал и его. Камень источал жар, согревавший меня изнутри, чего не удалось сделать ни пару, ни воде. Служанка достала мягкую щетку и мыло, пахнувшее лавандой, и принялась мыть меня, как дитя. Она смывала мыло, поливая меня водой, а закончив со спиной, вымыла меня спереди, целиком, с ног до головы, – и только потом снова отправила меня в бассейн. Хоть мне и не хотелось этого признавать, я почувствовала себя лучше.

– Так вы купаете хворых и старых, когда они приходят сюда? – спросила я, лениво водя руками по воде и откинувшись на влажный край бассейна.

– Нет, госпожа, – ответила она и взялась за гребенку, усевшись позади меня, чтобы расчесать мне волосы. – Так мы купали бы королеву, если бы она нам позволяла.

Раньше меня купали только в бассейне. Попытайся они проделать нечто подобное, я бы действительно им не позволила. Я запрокинула голову, чтобы посмотреть на служанку, расчесывавшую мне волосы. Девушка улыбалась.

– Мне понравилось, – сказала я. – Спасибо.

– Только обязательно поешьте, – посоветовала она, – а не то вам снова станет плохо.

Она уложила мои волосы в простой пучок, извинившись за то, что не умела делать более изысканные прически, и помогла мне вытереться и одеться. Я снова пошла в сад и сидела в тени, пока солнце не скрылось за стенами касра. Тогда за мной пришла мастерица по хне и потащила меня назад в купальню.

– Госпожа, нужно спешить, – сказала она. – Хорошо, что вы уже искупались, потому что теперь на это нет времени.

– Что случилось? – спросила я, позволив ей усадить меня и наблюдая, как она зажигает лампы и раскладывает свои инструменты на подстилке.

– Приехал караван и попросил Ло-Мелхиина принять его, – объяснила она. – Он дал свое согласие и сказал, что вы должны присутствовать.

Я должна играть роль королевы – вот что он имел в виду. Но я сегодня и так слишком много тревожилась из-за Ло-Мелхиина. Больше я этого делать не стану, разве что он даст мне весомый повод.

Мастерица поспешно рисовала. Сейчас она наносила рисунки только на те места, которые будут видны, и не рисовала тайных знаков там, где мое тело будет скрыто одеждой. Хотя она торопилась, работа ее была аккуратной. Каждый мазок ложился на свое место. Как только она закончила, меня окружили служанки, отвечавшие за платье и прическу. Казалось, будто я стою посреди стада, держа в руке лизунец, а козы наконец заметили его.

За работой они не болтали, и в их прикосновениях не было той успокаивающей нежности, которую я успела полюбить, но они действовали ловко и быстро, так что вскоре я уже была одета, причесана и готова идти навстречу всему, что меня ожидало.

На меня надели туфли из такой тонкой материи, будто ее сплел шелкопряд. Мастерица по хне поцеловала меня между бровей – в единственное место, не скрытое покрывалом.

– Вы готовы, – сказала она. – Сидите смирно. Глядя на вас, все будут видеть лишь покрывало, даже король. Слушайте внимательно и помните, что они не увидят, улыбаетесь вы или хмуритесь. Главное – молчать, и тогда никто не узнает ваших мыслей.

Разумеется, она была права, и я заставила себя расслабиться. Покрывало на мне было плотнее тех, что я обычно носила, когда Ло-Мелхиин приходил ко мне в покои. Те были лишь легкой дымкой, которая не должна была ничего скрывать. Сейчас же я оказалась скрыта от чужих глаз. Гости могут часами смотреть на меня, дивясь на великолепную алую ткань моей дишдаши и золотую вышивку на подоле и воротнике, но никто не узнает, что у меня на душе.

Служанка отвела меня в зал, где Ло-Мелхиин давал аудиенции. Он делал это нечасто, предпочитая встречаться с просителями в неофициальной обстановке. Я понимала, почему он так делает.

Ему ни к чему было вызывать трепет у своих подданных – они и так боялись его. Но ему нужно было касаться их, чтобы навести на них свои чары, а это было бы затруднительно в приемном зале.

Похоже, те, кто пришел к нему сегодня, были не из городских жителей.

Ло-Мелхиин стоял в дверях, ожидая меня. На нем была золотистая туника, расшитая красной нитью, и красные шаровары. Мы будем казаться идеальной парой, напоминая всем, кто на нас смотрит, что и золота, и крови на руках Ло-Мелхиина было в избытке.

– Звезда моя, от твоей красоты захватывает дух, – промолвил он, протянув мне руку. Я взялась за нее. – Пойдем, посмотришь, каково это быть королевой.

Он провел меня в просторный, ярко освещенный зал, которого я еще не видела во время своих блужданий по касру. Там горели сотни ламп – некоторые свисали с высокого потолка, некоторые стояли на столах и висели на колоннах, мерцая чистым и ярким светом. Стены были украшены геометрическими узорами из тысяч кусочков стекла, каждый не больше моего ногтя. Пол был из белого камня, отполированного до блеска, и устлан коврами из лучших шелков. По ним было жалко ступать.

Ло-Мелхиин подвел меня к возвышению, на котором лежала большая подушка. Он усадил меня на край подушки, и появившаяся из ниоткуда служанка помогла мне аккуратно разложить юбку и проверила, хорошо ли держится мое покрывало. После этого он уселся рядом со мной и кивнул слуге, стоявшему возле возвышения. У того в руках был большой деревянный посох – больше пастушьих. По сигналу Ло-Мелхиина слуга трижды с равными промежутками ударил посохом в пол.

В дальнем конце зала распахнулись огромные двери. За ними стояли шестеро мужчин. Увидев, что путь свободен, они медленно вошли в зал. С такого расстояния, да еще через покрывало, мне было плохо их видно, но я сразу поняла, что они не из города. Их накидки было того цвета, какой носили торговцы, ездившие через пустыню с караванами.

Торговцы нередко бывали в городе. Причесывая меня, служанки часто говорили о рынках и базарах. Но они не упоминали, что некоторые купцы приходят в каср, и уж точно они не говорили, чтобы кто-то из них удостаивался личного приема у Ло-Мелхиина.

Подумав об этом, я взглянула в его сторону. Как и наказала мастерица по хне, я сидела смирно, не меняя положения, а просто скосила глаза под покрывалом. На лице Ло-Мелхиина вновь заиграла змеиная улыбка, хотя ее смягчало нечто, чего я не узнавала. Возможно, он не мог показывать всю свою жестокость, беседуя с мужчинами, приносившими богатство его землям. Возможно, темный уголок его души был сильнее в этом зале, где ему полагалось служить своему народу.