Легко ли быть одной? - Лиз Туччилло

В разговор вмешалась Флавия:

– Да кому какое дело, если он переспит с проституткой? Нет, честно. Если он засунет свой агрегат другой женщине, что тут такого? Особенно если он ей за это заплатил. У него – его орудие, у нее – дырка. Вот он ее и тр. хает. Все мужчины такие. И ты их не переделаешь.

Вот за что я люблю женщин – мы можем объяснить что угодно, нет проблем.

– Все равно, мне это не нравится, – сказала Анна.

К разговору подключилась Каролина:

– Анна, я тебя умоляю. Он женится на тебе. Вы заведете с ним детей. Он будет ухаживать за тобой, когда ты заболеешь, а ты будешь ухаживать за ним. Что такого, если он пойдет к проститутке?

– Если он будет мне изменять, я, конечно, его не брошу. Просто мне это не понравится.

Мы с Джорджией недоуменно переглянулись.

– Если вы узнаете, что он ходит к проституткам или спит с другими женщинами, вы его не бросите? – переспросила Джорджия.

Анна покачала головой.

– Думаю, нет. Он же мой муж. – Она нахмурилась. – Но мне это не понравится.

Мы с Джорджией снова изумленно посмотрели друг на друга.

Флавия улыбнулась.

– Идея насчет супружеской верности – это так по-американски. Я считаю ее очень наивной.

Такое я слышала и раньше. И подумала о том, что сама приложила руку к неверности Томаса. Мое тело содрогнулось от угрызений совести, а потом мне стало грустно. Я скучала по Томасу, и мне хотелось, чтобы он позвонил, хоть я и жалела, что в моей голове крутится это желание.

Каролина произнесла:

– Мужчины и не должны быть верными. Но это нормально; это означает, что мы тоже можем куда-нибудь пойти и изменить им.

Анна подняла на нас печальный взгляд.

– Я стараюсь реально смотреть на вещи. И хочу прожить с мужем до конца своих дней.

Джорджия внимательно смотрела на всех троих. Было трудно сказать, то ли она собирается устроить потасовку на пляже, то ли хочет пригласить их выпить пина колада[44]. Но на самом деле она лишь решила сменить тему разговора.

– Скажите-ка мне вот что. А есть тут мужики-проститутки, для женщин?

Все три женщины закивали.

– Да, конечно, – ответила Флавия. – Это не так широко распространено, но да, они тут есть.

– Существуют даже специальные агентства, – добавила Каролина.

Глаза у Джорджии загорелись.

– Что ж, по крайней мере, и для женщин что-то есть. Хоть в этом присутствует какое-то равноправие.

Флавия сказала:

– Вы обе должны сегодня вечером пойти с нами. В Лапа. Мы идем потанцевать.

– Вы должны познакомиться с Фредерико, моим женихом, – сказала Анна. – Будет весело.

– Танцевать самбу? – возбужденно спросила я.

– Ну да, конечно, самбу, – ответила Флавия.

– А там будут целоваться? – спросила Джорджия.

– О, обязательно, – заверила ее Каролина.

– Тогда мы идем! – подытожила Джорджия.

Увидев возвышающийся над вами громадный каменный акведук, вы сразу понимаете, что находитесь в квартале Рио-де-Жанейро под названием Лапа. Это массивное сооружение из высоких арок, по которому когда-то подавали воду в город из речки Кариоки, было построено рабами в 1723 году. А теперь это просто гигантские ворота в лучшую часть города. Флавия и две ее подруги заехали за нами в отель на микроавтобусе. Не бог весть какой шик, но, похоже, микроавтобус является самым подходящим средством передвижения для богатых американских туристов, когда те приезжают в Рио (обычно в компании одного вооруженного телохранителя или даже парочки). Однако Флавия взяла эту машину в своей фирме – весьма известной здесь фотостудии. За рулем был Алан, загорелый, улыбчивый, добродушный парень, который за всю дорогу не произнес ни слова; как потом оказалось, он был братом Анны. Сегодня этот микроавтобус вез нас на вечеринку. Когда мы сели в него, Каролина, Флавия и Анна уже пили. Открыв дверцу холодильника, они показали нам здоровенную гору банок «Рэд Булл» и бутылку рома. Бразильянки смешали нам по напитку, и мы отправились в путь.

Через двадцать минут мы проехали под аркой акведука, которая привела нас прямехонько на главную улицу Лапа, где располагались клубы, бары и рестораны. Воздух был наполнен мелодиями самбы, повсюду было множество людей. Это была грандиозная вечеринка для целого квартала. Мы припарковались и дальше пошли по булыжной мостовой пешком. Я купила шоколадный батончик у мальчишки, который торговал сладостями из коробки, висевшей у него на шее на ремешке. На углу стояло несколько проституток-трансвеститов. Во многих клубах имелись большие окна, через которые можно было заглянуть внутрь и увидеть чьи-то тела, раскачивающиеся под ритмичную музыку. Все это выглядело несколько сюрреалистично и немного опасно. Мы зашли в «Кариока да Жема» – небольшой клуб, под завязку набитый людьми всех возрастов.

Две бразильянки пели, позади них расположились два барабанщика, но пока что никто не танцевал. Мы прошли в зал, расположенный в глубине здания, где нашли столик, и Флавия заказала нам какую-то еду. У меня начало складываться впечатление, что она знает тут каждого. А почему бы и нет? На входе в клуб Флавия со всеми целовалась вместо приветствия. Она была звездой этого шоу – на ней были облегающие темно-синие джинсы, идеально подчеркивавшие ее круглую бразильскую попку, и рыжевато-коричневый топик на бретелях с россыпью мелких бусинок по бокам. Флавия была прекрасна, энергична, любила развлекаться и всегда была готова весело и искренне рассмеяться. Чем дольше я смотрела на нее, тем больше она мне нравилась.

Когда принесли наш заказ, оказалось, что это большое блюдо вяленого мяса, лука и чего-то, похожего на песок. Не спрашивайте меня, как мясо с луком и песком может быть таким вкусным, но факт остается фактом. Еще Флавия заказала для нас по кайпиринье[45], но с водкой вместо кашасы – официального напитка Бразилии. Брат Анны Алан строго велел нам держаться подальше от любых наркотиков.

Я заметила, что Флавия отошла и беседует с какими-то женщинами, которые с любопытством поглядывают на меня. Я понятия не имела, о чем они там болтают, да и мне было все равно. Я была слишком занята тем, что засыпала в рот этот восхитительно вкусный песок, слушала музыку и постоянно напоминала себе о том, что я на самом деле нахожусь в Рио, в ночном клубе. Разве не круто?

Джорджия раскачивалась под ритмичный бой барабанов. Нагнувшись ко мне, она сказала: