Пока мой труд не завершен - Томас Лиготти

не комментировал отсутствие мужчины, который каждый день надевал на работу галстук-бабочку. Кто-то, пожалуй, мог принять на веру, что он мирно подал заявление об увольнении и ушел на все четыре стороны; но почему тогда стол не освободили от вещей прежнего резидента? Поскольку начальник нашего отдела был убит, как и все остальные, никто не занимался розыском Зайца-Плейбоя – и не было никого, кто смог бы разъяснить причину его отсутствия. Через несколько дней его место занял новый сотрудник, которого никто никогда не видел работающим в других отделах компании; видок у этого типа был такой, что меньше всего он походил на толкового документоведа. Догадаться, сколько ему лет, было трудно, ибо лицо его почти полностью закрывали спутанные пряди грязных волос и длинная, неопрятная борода. Вся эта растительность подверглась характерным переменам цвета – они, как мы заметили, были неизбежны, если слишком долго находишься в «особых атмосферных условиях» Города Золота. Что касается одежды нашего нового коллеги, то по стилю она очень напоминала наряд предшественника. Из-за длины бороды, впрочем, никак не представлялось возможным убедиться, что он все еще носит галстук-бабочку. Никто во всем офисе не хотел подойти к нему и проверить… однако я слышал, как одна женщина говорила другой, что хочет лично связаться с Зайцем-Плейбоем, чтобы выяснить, что с ним сталось. На следующий день именно она не пришла на работу. Никто впоследствии не расследовал исчезновение этих двух сотрудников – как и многих других работяг низшего звена, довольно регулярно повадившихся увольняться из «Блейн Менеджмент». К слову, к тому моменту нужда во втором слове отпала – компанию все называли просто «Блейн».

Нет нужды говорить о том, что градус напряженности, царившей в офисах, вновь подскочил до максимума. Однако наэлектризованная обстановка, всегда служившая крайне плодотворной средой для самых буйных мыслей и фантазий сотрудников компании, уже не влияла на атмосферу рабочего места так, чтобы перед собой можно было видеть не более чем на несколько футов. Вместо этого офисное пространство стал равномерно пронизывать желто-мглистый свет. Хотя я связал эту отчетливую гнусную окраску с присутствием среди нас Ю. Дж. Блейна, мои коллеги придерживались мнения, будто испарения с улиц Золотого Города каким-то образом просочились в здание, где мы коротали день за днем, трудясь над документами. Но мне показалось, что эти разные объяснения на самом деле дополняют друг друга. На мой взгляд, существовала потусторонняя взаимосвязь между присутствием Блейна, ныне контролировавшего все действия компании, вплоть до самых незначительных манипуляций с самыми бросовыми документами, и желтой дымкой, окутывавшей Город Золота – место, до того хорошо подходившее для целей коммерческих структур, подобных «Блейн». Вся компания, похоже, служила ее хозяину лишь придатком, этакой «незримой рукой», которую он собирался безрассудно запустить в мошну мирового рынка. Я, конечно, многое домысливал и ни за что не мог ручаться… до тех пор, пока однажды определенный поворот событий не позволил мне подтвердить подозрения и в то же время, после столь долгого терпеливого ожидания, дал мне возможность реализовать собственные цели, связанные с передислокацией компании.

Этот поворотный момент наступил в виде вызова в кабинет нового вице-президента по развитию Генри Уинстона. Кабинет располагался в отдаленной части здания – и, как я заметил, когда впервые вошел в него, представлял собой крайне убогую комнатушку. Судя по испачканному матрасу в углу за ржавыми шкафами для бумаг и разбросанным по полу коробкам из-под еды и бутылкам, господин Уинстон превратил это место в свою личную берлогу. Сам вице-президент по развитию сидел за допотопным обшарпанным деревянным столом, раскинув руки по столешнице и склонив голову набок, шумно храпя. Стоило мне закрыть за собой дверь, как господин Уинстон медленно проснулся и поднял на меня глаза: его волосы и борода уже не были ухожены так, как на совещании в подвале. Уготованная в мой адрес речь по-прежнему звучала бездушно, будто он озвучивал роль без какого бы то ни было приложения актерского таланта – но все-таки это был голос человека, а не робота.

Уинстон протер глаза и провел языком по зубам, слизывая вкус дремы, которую я потревожил. Затем, как будто его время стоило денег, он сразу перешел к делу.

– Он хочет переговорить с вами. Есть… – Уинстон сделал паузу, видимо, не в силах вспомнить или правильно произнести свои следующие слова. – Предложение. У него есть к вам предложение… личного характера.

Уинстон сообщил мне время и место встречи с Ю. Дж. Блейном – после окончания рабочего дня, в туалете на одном из верхних этажей здания. Вот, казалось бы, и все, что должен был сообщить мне вице-президент по развитию, и я повернулся, чтобы покинуть кабинет; но не успел я выйти за дверь, как он выпалил еще несколько слов, выбивавшихся за порученный ему сценарий, – возможно даже, его собственных:

– Не надо было вас сюда приводить.

Я смерил его изучающим взглядом. Интересно, «Уинстон» – реальная его фамилия? Кто знает. Почему бы и нет.

– Вы имеете в виду переезд компании в этот город? – спросил я, пытаясь прояснить ситуацию.

– Так точно. Переезд, – сказал он, разразившись легким смехом и обнажив неполный комплект желтых зубов. Но он перестал смеяться, когда я посмотрел на него через плечо и наши глаза встретились.

– Мистер Блейн не несет полной ответственности, – сказал я. – Мы оба знаем, как обстоят дела в этом городе.

После небольшой паузы Уинстон заговорил.

– Я тебя вспомнил, – пробормотал он без интонации, словно спящий. – Ты уже был здесь раньше… еще когда небо было чистым. Что ты натворил?

Я просто улыбнулся вице-президенту по развитию и вышел из этого убогого офиса, оставив его внутри с открытым от удивления ртом.

К этому моменту в компании уже не оставалось сотрудников, не схожих по духу с Генри Уинстоном. Один за другим все штатные документоведы перестали появляться на работе, а их рабочие места заняли новые люди, похожие на беглецов из большого племени беспризорников Города Золота – теневого населения, денно и нощно перемещающегося в этой желтоватой дымке. Несомненно, они тоже обустроили себе в этом здании маленькие убежища, подобные тому, что я видел в кабинете Генри Уинстона. Я представил себе, что такое жилье и скромная еда могли быть предложены компанией вместо зарплаты. Только такая схема сокращения расходов могла бы объяснить высокую прибыль, полученную «Блейн» за последний квартал. Разумеется, долго такой рост бюджета продолжаться не мог, и для того, чтобы компания действительно стала доминирующей силой на рынке этого мира или любого другого, необходимо было принять другие меры. Эти меры, как я предполагал, станут главной