Сирийский десант - Сергей Зверев

Он уже догадался, когда и как прокололся. И что могут знать русские конкретно о нем и о том, что он делал в лагере «эскадрона смерти». Но кто мог подумать, что «простые русские парашютисты» будут иметь в арсенале не только автоматы и ножи, а еще робота-разведчика, причем станут активно его использовать? Но ведь и Хокинс «ne lykom shit», что бы это ни значило… Что ж, попробуем их переиграть. Или хотя бы не проиграть. И незачем корчить из себя героя и говорить потом правду под пытками. Приняв решение, Роберт успокоился, усмехнулся и сказал:

– Это не продается… Но могу подарить.

– Правильный подход, – одобрил его слова Батяня, – а теперь поднимитесь и объясните нам, мистер Хокинс, кто вы такой и почему вы такой добрый. Только без резких движений…

Саид поднялся с колен, пожал плечами – мол, что ж тут не понятного – и заговорил:

– Я сотрудник ЦРУ США. Полевой агент. – Набивать себе цену и признаваться в том, что является резидентом ЦРУ в граничащей с Сирией части Турции, Хокинс не стал, хватит с них и этого. А то, чего добро, с собой пригласят, в гости в Москву – а это в его планы пока не входило. – Нам стало известно о существовании в Сирии «эскадрона смерти», укомплектованного русскими. Вы же понимаете, каким скандалом международного масштаба может обернуться подтверждение этой информации? Моей задачей был сбор информации, а при удаче – захват одного или даже нескольких боевиков, в идеале – самого командира этого отряда, известного как Шайтан. Их показания могли повлиять на позицию России по сирийскому вопросу при голосовании в ООН…

«Забавно, – вдруг подумалось Лаврову, – седовласый говорил то же самое, причем практически теми же словами. Только по-русски».

– Забавно… Вы что же, хотели их уговорить пойти с вами? – хмыкнул Андрей. – Смело…

– Смелость тут ни при чем, – тряхнул аккуратной бородкой американец, – я делал ставку на их жадность. И, как видите, не прогадал. Я так понимаю, вы слышали мой разговор по телефону? Я видел вашу камеру за окном штаба Шайтана. К слову, никто, кроме меня, ее не заметил.

– И кто в таком случае этот «мулла Хусейн», которому вы звонили? – с легкой ехидцей полюбопытствовал Лавров.

– Мой агент, – не стал отпираться Хокинс. – План был прост – я как бы случайно попадаю в плен, строю из себя безобидного старичка, кормлю их сказками о том, что за меня охотно дадут богатый выкуп, меня везут менять на деньги, а потом где-нибудь возле шоссе машину со мной встречают «самые активные верующие нашей деревни»…

– Тоже ваши люди? – уточнил майор.

Хокинс кивнул:

– Именно так. Я и рассчитывал, что со мной пошлют минимум двоих, меня это устраивало: если вдруг они затеют стрельбу, больше шансов, что будет кому давать показания. Это ведь наемники, а не фанатики идеи – им все-таки легче сдаться, чем застрелиться.

– А если бы они всем отрядом двинулись за выкупом? У вас так много людей?

– Нет, людей у меня немного. Но это вряд ли, – замотал головой цэрэушник, – все они не поехали бы, оговоренная сумма была не так уж велика…

За спиной у американца Федосеев, карауливший бритоголового, жестами дал понять, что наемник пришел в себя.

– Извините, мистер Хокинс, я бы хотел пообщаться с вашим… если можно так сказать, несостоявшимся призом.

Роберт понял, что разговор закончен, и прислонился к борту джипа. «Что ж, по крайней мере, я все еще жив, – подумал он. – Уже хорошо».

С одной стороны, его план захвата не удался. С другой – лично его вполне устроит, если «эскадрон смерти» просто прекратит существование, а уж это у русских десантников вполне должно получиться.

В шаге от него была распахнутая водительская дверца, но испытывать судьбу под дулом автомата Хокинсу не хотелось. Зато очень хотелось верить, что если не убили сразу, то уже и не убьют.

С другой стороны джипа круглые от ужаса глаза бритоголового наемника смотрели в ствол пистолета, застывший всего в нескольких сантиметрах от его переносицы.

– Рация цела, – проговорил по-русски вылезший из джипа незнакомый бритому смуглый парень, похожий на сирийца, но в пустынном камуфляже явно натовского кроя.

– Очень хорошо, – ответил ему на том же языке державший пистолет светловолосый мужик лет сорока, в таком же камуфляже. Туча мыслей, путаясь и сбиваясь, завихрилась в бритой голове. «Наши… Хотя… какие они, на фиг, теперь наши…»

– Когда тебя вызовет Шайтан, – светловолосый наклонился к наемнику, – то ты должен ему сказать, что все в порядке. Едете за выкупом, старик спит на заднем сиденье. Понял?

– П-п-пон-нял… – затряс тот головой, всем своим видом выражая это свое понимание.

– А потом – когда я скажу – доложишь ему, что обмен с муллой состоялся и вы везете выкуп. Это ты тоже понял, я прав?

– Д-да… А потом?

– А что будет потом, я тебе скажу… позже.

Батяня подозвал Литвинова:

– Сообщи «сараю», у нас все по плану, пусть отзывают птичку, пока Шайтан ничего не заподозрил.

Старлей молча кивнул и скрылся за джипом. Спустя несколько минут связь в округе, так необъяснимо пропавшая, так же внезапно восстановилась. Никем не замеченный, изящный беспилотник покинул воздушное пространство над Пальмирой и лег на обратный курс.

Бахтияр кивнул радисту, тот щелкнул тумблером, шелест в наушниках пропал. Помедлив, он снял наушники и с легким стуком опустил их на пластиковую поверхность стола. Потом повернулся к Салеху:

– Ну, что скажешь?

– Это правильно, что ты не сообщил ему правду про Саида… или как его там зовут на самом деле, эту сволочь, – упэбэшник поерзал, поудобнее устраиваясь на жестком стуле, который он оседлал на манер лошади.

– Точнее, то, что мы знаем эту правду…

– Именно так, – кивнул Салех. – Я думаю, что их уже захватили. Возможно, еще до того, как они доехали до шоссе… И твой человек говорил с приставленным к виску стволом.

– Как, по-твоему, мне удалось их убедить, что я ни о чем не догадываюсь? – спросил Бахтияр, прислонившись к дверному косяку.

– Скоро узнаем, – флегматично ответил упэбэшник, – если вернется твой джип, значит, убедил. Если никто не появится… или, наоборот, припрется маленькая, но до зубов вооруженная армия… или просто прилетит тысячефунтовая управляемая авиабомба с лазерным наведением и с тихим присвистом влетит прямо в эту дверь – значит, не убедил. Все в руках Аллаха, друг мой.

Салех помолчал, потом с явным любопытством спросил:

– Кстати, почему ты так уверен, что Саид – американец?

Бахтияр ухмыльнулся:

– Ну, на русского он точно не похож. Но, если честно, я не уверен. Просто есть такое ощущение, понимаешь? Он пришел один. Почему? Потому что он одиночка – как все американцы. Даже умея работать в команде, они стараются утащить все одеяло на себя.