Скорпион Его Величества - Владимир Сухинин

– А ну, пошел отсюда, экспериментатор!

– Брага, я по делу. Мне нужен Гронд, как только ты скажешь, где мастер, я тут же уйду, – ответил я на ходу.

– Гронд, старый дуралей! К тебе нехеец пришел! – так же громко и с радостью, что быстро от меня избавился, заорал Брага.

И тут же появился старикан, зыркнул на меня, схватил за руку, и мы очутились в кабинете ректора.

Тот от неожиданности вздрогнул, откинулся на спинку кресла и, прищурившись, уставился на меня.

– Где ты его нашел? – не сводя с меня колючего взгляда, медленно выговаривая каждое слово, спросил он Гронда.

– У Браги. Меня разыскивал, – ответил тот и уселся на свое любимое кресло сбоку от стола.

Я остался стоять, как перед судом.

– Вы позволите мне присесть, господин ректор?

– Не позволю, господин барон. – Голос мага напоминал раскаленный металл.

– Тогда объясните причину моего ареста, – понимая, что именно сейчас палку перегибать нельзя, как можно миролюбивее обратился я к ректору.

– Вы арестованы внутренней стражей академии до разбирательства, которое определит вашу вину в покушении на снежного эльфара Аре-ила из дома Снежного пика.

Меня словно огрели дубиной по голове.

– Вы это серьезно, мессир?

– Кро, парень, по-видимому, не знает, что произошло, – прервал молчание старикан.

Ректор посмотрел на него, но промолчал.

– Вчера вечером ваш вассал рена Эрна Кравон ударила ножом лера Аре-ила и сообщила при задержании, что выполняла приказ своего сюзерена барона Ирридара Тана Аббаи.

Если бы земля перевернулась и небо обрушилось на нее, я не был бы так шокирован. Задавать вопросы: «Вы не путаете? В самом деле?» – мне не пришло в голову. Мое сознание мгновенно прокрутило логическую цепочку событий, связанных с Эрной, и я понял – ко мне подобрались откуда я не ждал. Способ, который избрали неизвестные враги, был изуверски выверенным и эффектным. Они проявили изрядную изобретательность, подставляя меня.

– Как самочувствие Аре-ила? – сухо спросил я.

Крон с уважением поглядел на меня и ответил:

– Пока жив, но состояние с каждым часом ухудшается, не помогают лекарства и целительство магов.

Я покивал:

– Понятно. Где Эрна?

– Здесь, в нашей тюрьме. Эльфары требуют ее выдачи. Жизнь за жизнь, – нехотя ответил Гронд.

Я снова кивнул.

– Пусть берут мою жизнь. – Посмотрел ему в глаза и добавил: – Я в ответе за вассала. А сейчас мне нужно к Аре-илу. Я знаю, как ему помочь.

– Тебя не пустят, – сказал ректор.

– Добейтесь, чтобы пустили, без меня он умрет. Оно вам надо?

Ректор посмотрел на Гронда:

– Отведи его.

Мгновение, и мы стоим перед двумя эльфарами, охраняющими вход в больничную палату. Увидев меня, они вытащили мечи. Из-за их спин показался лер Рафа-ил, большая шишка в службе безопасности снежных эльфаров. Он, не глядя на меня, спросил Гронда:

– Мессир, зачем вы привели сюда преступника?

Не давая ответить Гронду и тем самым вступить в перебранку, я вышел вперед, упершись грудью в мгновенно вскинутые мечи.

– Я пришел отдать свою жизнь за жизнь друга.

Рафа-ил с неприязнью посмотрел на меня.

– Мы ее возьмем в любом случае.

– Тем более, – не стал я разубеждать эльфара пустыми спорами. – А сейчас мне надо к раненому. Я знаю причину его угасания, и только я могу ему помочь.

– Откуда тебе, первокурснику, знать это, – усмехнулся эльфар.

– Я лечил верховного хана именно от такой болячки, когда эликсиры бессильны и маги-целители не знают, что надо делать.

– А ты, значит, знаешь? – с явным презрением, круто замешенном на недоверии, осведомился безопасник.

– Знаю, потому что уже сталкивался с такой болезнью, – совершенно спокойно, не реагируя на его слова и тон, ответил я, не опуская глаз.

Эльфар пару секунд буравил меня взглядом. Я прекрасно понимал, о чем он думает. Если он меня не пустит, то я буду иметь право, защищаясь, сказать, что он виноват в смерти раненого – я хотел помочь. Если пустит, то будет выглядеть дураком в глазах именитых магов, которые не смогли справиться с раной.

– Пропустите его. – Эльфар принял решение, переборов свои сомнения, и дал команду охране.

Те отступили в сторону, опустив клинки.

Как всегда в таких случаях, простым магическим взглядом в ауре Аре-ила не обнаруживалось наличие чуждых вкраплений, аура была разорванной и быстро исчезала. Но при попытке ее восстановить стала проявляться эта противная черная клякса проклятия. Я накачивал ауру энергией и одновременно окружал черноту щупальцами малышей.

– Лиан, – мысленно обратился я к симбионту. – Будем жрать вдвоем. Глоток ты, глоток я.

В моем сознании всплыл транслируемый им образ: он ощущает брезгливость, но встал рядом, плечом к плечу. «Брат, я с тобой», – показал он.

– Спасибо, брат, для меня это важно. Поехали, – решился я после недолгого колебания и сделал полный глоток черного ужаса.

Меня накрыла невыносимая вонь и тошнота. Секунду я пребывал в шоке и приходил в себя. Сделав усилие над собой, глотнул снова. Открыл глаза и увидел дедов, сидящих вокруг тарелки с черным киселем. У каждого была ложка. У кого деревянная, у кого серебряная, а у фронтовика алюминиевая, как у нас в армии.

– Давай, Арпадар, ты первый, – сказал мой дед-фронтовик, и воин в броне – костюме космодесанта зачерпнул полную ложку, за ним второй дед и потом третий.

Я, радостно осознавая, что меня не бросили в трудную минуту, а пришли на помощь даже предки из-за грани, загреб как можно больше и проглотил.

– Он еще раду-у-уется-а-а, – проблеял Арпадар, делая усилие, чтобы проглотить. – О космос! Как он эту дрянь жрал один? – наконец смог проговорить он и, вскочив со стула, исчез.

Я взглянул на тарелку, она была пуста. Видение стариков исчезло.

Аура эльфара была свободна от проклятия и синяя, как вода с синькой. Добавив в нее энергии и зажав рот рукой, я вскочил со стула. Нужно было спешить, таскать в себе эту дрянь я не собирался. Аре-ил лежал с открытыми глазами и смотрел на меня.

Я бросился вон из палаты и, разметав удивленную охрану, преградившую мне путь, забежал в туалет и закрыл за собой дверь. Огромное облегчение, граничащее со счастьем, накрыло меня. Через пять минут я вышел оттуда довольный и почти счастливый. Маги крутились вокруг Аре-ила. Рана его зажила, и сам он недоуменно рассматривал окружающих. Те в свою очередь не понимали, что произошло, и ощупывали его и небольшой шрам внизу груди.