Книга зеркал - Э. О. Чировици

– Вот, кстати, после того, как журналист со мной связался, я еще раз все материалы дела изучил. Была у нас версия про месть, мы все дела проверили, в которых Видер экспертом проходил, но Фрэнк Спэл среди них не упоминался.

– Мало ли… Может, проглядели. Первый привод, не рецидивист, молодой парень – вот и не обратили внимания. В общем, он сам тебе все расскажет, я этих историй наслушался до отвала, тошнит уже. Ох, я так рад тебя видеть! Давай ты у нас заночуешь, а?

– Нет, не могу – в доме ремонт затеял, крышу надо подлатать, пока дожди не начались. Как-нибудь в другой раз, дружище. Ну что, поехали?

– Да не спеши ты так! На Пятьдесят пятой трассе сейчас машин немного, до тюрьмы полчаса ехать, не больше. – Мэтт вздохнул. – Спэл жалуется, что его незаконно в психушку упекли, мол, он был здоров и вменяем. Обычно все наоборот. Между прочим, в тюрьмах строгого режима у трети заключенных поехавшая крыша. Два месяца назад меня в Чикаго послали, на семинар о преступности. Там собрались всякие шишки из Вашингтона, академики и так далее, говорили, что преступность циклична – двадцать лет был спад, а теперь число преступлений пошло на подъем. Психиатрические лечебницы переполнены, поэтому людей с расстройствами отправляют в обычные тюрьмы, а нам, охранникам, приходится с этими психами каждый день дело иметь. – Он посмотрел на часы. – Ну что, по коням.

Пока мы ехали по трассе, я вспоминал дело Фрэнка Спэла, с которым ознакомился прежде, чем приехать в Сент-Луис. Даже среди смертников Фрэнк Спэл считался жестоким убийцей: до поимки он успел убить семерых в трех штатах. Если его признание в убийстве Видера – правда, то восемь. Вдобавок он признался в четырех изнасилованиях и бесчисленных грабежах. Его последними жертвами стала его тридцатипятилетняя сожительница и ее двенадцатилетняя дочь. По словам Фрэнка, он убил их потому, что они ему денег не давали. С женщиной он познакомился в каком-то баре, за два месяца до убийства, и переселился в ее трейлер у реки.

Как упомянул Мэтт, в ходе расследования обнаружилось, что первое убийство Спэл совершил в 1988 году, в возрасте двадцати трех лет. Он родился и вырос в округе Берген, штат Нью-Джерси, а первое серьезное преступление совершил двадцатиоднолетним. Он провел два года в психиатрической лечебнице, а потом перебрался на Средний Запад, где несколько лет перебивался случайными заработками. Его первой жертвой был семидесятичетырехлетний пенсионер из округа Кэррол, Миссури, который взял Спэла в попутчики на 65-й трасе. Добычей Фрэнка Спэла стали пара долларов, старая кожаная куртка и сапоги, случайно подошедшие по размеру.

После этого Спэл отправился в Индиану, где совершил второе убийство, а потом примкнул к шайке воров из Мариона. Когда шайка распалась, Спэл вернулся в Миссури и, как ни странно, восемь лет проработал в сент-луисской пиццерии, не совершив ни единого преступления. Затем он переехал в Спрингфилд, где еще три года трудился на бензозаправочной станции, после чего внезапно пустился во все тяжкие. В 2005 году его случайно задержал дорожный патруль.

Ко времени убийства Видера мой развод был почти оформлен, и я остался один-одинешенек в большом доме. Для меня, как и для любого алкоголика, это стало прекрасным поводом напиваться еще больше и жаловаться на судьбу всякому, кто готов был слушать пьяные бредни. Остатки незамутненного рассудка я пытался применить к расследованиям, но беспомощно путался как в деле Видера, так и в других. Начальник полиции, Илай Уайт, оказался человеком понимающим – на его месте я бы немедленно уволил себя с такой характеристикой, что не взяли бы и на работу ночным сторожем в гараж.

Мы выехали на 55-ю трассу, пересекавшую прерию. Мэтт открыл окна и закурил. В конце лета стояла прекрасная погода.

– Ты когда в последний раз в тюрьму приходил? – Он повысил голос, заглушив заунывную песню Дона Уильямса о девушке, которая его совсем не знала[13].

– По-моему, осенью две тысячи восьмого, – ответил я. – В Райкерс приехал, брал показания у заключенного, в связи с одним тогдашним расследованием. Бр-р, жуткое место.

– Там, куда мы едем, ничуть не лучше. Ох, вообще, вот по утрам на работу собираюсь, так и хочется что-нибудь порушить. Какого черта мы с этим связались? Стали бы врачами или юристами…

– Мэтт, у нас для этого мозгов не хватило. Вдобавок не мое это – в чужих внутренностях ковыряться.

Тюремный комплекс Потоси – гигантский кирпичный восьмиугольник, окруженный заграждениями из колючей проволоки, – раскинулся посреди прерии, будто огромный зверь, пойманный в капкан. Здесь, в тюрьме строгого режима, содержались восемьсот заключенных под надзором сотни охранников и вспомогательного персонала. Пыльная зелень чахлых деревьев у гостевой стоянки оттеняла унылый ландшафт.

Мэтт припарковал машину. Через служебный вход с западной стороны мы вошли во двор, вымощенный кроваво-красной щебенкой, и направились к двери в коридор, уходивший в глубину здания. На ходу Мэтт здоровался с охранниками – мрачными здоровяками, слишком много повидавшими на своем веку.

Мы прошли через рамку металлоискателя, забрали личные вещи с пластмассовых подносов и оказались в квадратной комнате с линолеумным полом, к которому были привинчены столы и стулья.

Охранник по имени Гарри Мотт протяжным южным говорком изложил давно знакомые мне правила:

– На свидание отводится ровно час. Если хотите прекратить его раньше, сообщите охране. К заключенному не прикасаться. Любые предметы для передачи заключенным должны быть досмотрены. Свидание проходит при включенных камерах наблюдения, и сведения, полученные в ходе свидания, могут быть впоследствии включены в материалы судебного разбирательства.

После этого охранник удалился, а мы с Мэттом сели.

– Так вот где ты работаешь… – вздохнул я.

– Да, не самое приятное место, – хмуро ответил он. – А ради тебя выходным пришлось пожертвовать.

– За это я тебя обедом угощу.

– Одним обедом не обойдешься, придется проставиться.

– Ну, пить будешь сам.

– Ты дай знак, когда начинать. – Мэтт кивнул в сторону глазка видеокамеры в углу и встал. – Сегодня Джулия в центре наблюдения дежурит. Ну, я пойду, мне кое-что купить надо, а тут торговый центр недалеко. Через час вернусь. Береги себя. И смотри у меня, чтобы без неприятностей.

Он помахал рукой видеокамере. Где-то там, перед стеной экранов, сидела Джулия – высокая, статная женщина родом откуда-то из Каролины.

Спустя несколько минут загудел зуммер в дверях и два вооруженных охранника ввели в комнату Фрэнка Спэла в сером тюремном комбинезоне с белой нашивкой на левой стороне груди. Руки, заведенные за спину, были закованы в кандалы; короткие цепи на ногах лязгали при каждом шаге.