Папа, я иду тебя искать! - Алла Биглова

ней: и красивая талия, и пухлые бёдра, и где-то третий размер груди. Большие губы и не менее выразительные глаза. Она была настоящей ожившей барби.

Радовало только одно: это был вкус отца, а не Сергея. Впрочем, бывшая моего нынешнего была очень уж похожа на эту куклу, и моё настроение мигом испортилось.

— Ма, а это кто? — тихо шепчет Юся, а я подумываю насчёт идеи сбежать через окно.

А чего? Первый этаж, не расшибёмся. Останавливало то, что на улице морозец, а Юся в лёгком домашнем платьице.

В комнату вернулась маленькая девочка. С виду ангелочек, чуть выше Юси, но примерно одного возраста. Тоже красивая, вся в маму.

— Братец разрешил мне к вам присоединиться, — учтиво замечает она, и я вздрагиваю.

Насколько была неприятна мать девочки, настолько же приятна была сама девочка.

— Меня Снежа зовут, а тебя? — она обратилась к Юсе, и дочка посмотрела на меня, словно спрашивая разрешения.

Я коротко кивнула.

Юся поднимается со своего места и тоже делает шаг на встречу.

— Я — Юся. Приятно познакомиться, — моя дочь протягивает руку, и Снежа неожиданно её обнимает.

— А тебе сколько лет? — спрашивает она, выпустив мою дочь из объятий.

— Мне скоро шесть будет, — с гордостью заявляет Юся. — А тебе?

— Мне уже шесть, — Снежа горделиво выпячивает грудную клетку, видимо обрадовавшись, что она старше. — В новом году семь будет, я в первый класс уже пойду. А ты в садик ещё ходишь?

— Да, — Юся вздыхает. — На будущий год мама обещала меня в подготовительный класс записать, — дочь косится на меня, словно осуждает.

— Ой, я уже хочу, — Снежа машет рукой, ведёт себя как важная фифа, и я не сдерживаю смеха. Она не обращает внимание. — Такая скука! Они учат нас писать, читать и считать. Я уже это умею. А ты?

— Бабушка научила меня писать и считать, — оживает Юся и хвастается. — Я такое крутое письмо Деду Морозу написала! Кстати, ко мне в этом году настоящий заходил!

Снежа округляет глаза:

— Прямо настоящий волшебник? Мама в этом году призналась, что нанимала человека в костюме, и, мол, я уже взрослая, чтобы верить в эти сказки. Представляешь, шесть лет меня обманывала!

Наблюдаю за ними со стороны и искренне завидую их проблемам. Очень хочется вернуться в ту пору, где единственной моей проблемой было: а настоящий ли Дед Мороз.

— Да? — Юся поворачивается ко мне. — Мам, а ты никого не нанимала?

— Нет, доченька! Никого я не нанимала. Я передала твоё письмо Деду Морозу через Сергея, — я не вру, говорю сущую правду.

— Через братика? — вклинивается Снежа и улыбается. — Вот да. Он может. У меня крутой брат, у него ещё и не такие связи есть!

Юся выдыхает. Они продолжают болтать между собой, а затем вместе начинают наряжать ёлочку. Я даже удивлена, как легко и быстро они нашли общий язык. Чувствую себя лишней на этом празднике жизни и никак не вклиниваюсь в их разговор и их игру.

Через некоторое время дверь в гостиную распахивается, и в неё входит Сергей со своими родственниками.

Снежа от неожиданности подпрыгивает и роняет стеклянную игрушку. Инстинктивно она отступает от разбитого стекла, и Юся повторяет за ней.

Я же удивляюсь. Что, так можно было? Воспитать человека, который не будет бояться совершать ошибки?

Юся же громко спрашивает:

— Дядя Сергей, а можно Снежа будет ночевать со мной в одной комнате?!

Глава 24, часть 4

Сергей

Пока я вытирал полы за наследившими, отец делал вид, что меня здесь не существует и разговаривал со своей женой.

— Совсем от рук отбился! Только что развёлся с женой и нашёл себе какую-то прошмандовку с ребёнком!

— Где это видано вообще! Ребёнок в семье должен быть общий, а не от постороннего мужчины! — поддакивала Милана, пока я не рявкнул:

— Я вообще-то тоже тут стою и всё слышу.

Я как раз вытер все пятна и теперь мечтал грязную воду вылить на эту сделанную куклы, а ведро надеть на голову отца.

— А твой голос больше не в счёт. Где ты вообще эту старую клушу нашёл? Она выглядит старше, чем моя жена! Как я в глаза людям смотреть буду? — не унимался отец.

— То, что ты выбрал в жены ровесницу своего сына говорит о твоей внутренней латентной педофилии, отец! — меня не на шутку разозлили, и я готов подраться с ним.

— Да как ты смеешь! — отец резко покраснел и сжал кулаки.

Кажется, желание подраться у нас возникло одновременно.

— Смею говорить тебе правду в лицо? Отец, мне тридцать один, тебе пятьдесят. Твоей жене тридцать четыре. Ты не думаешь, что это что это с тобой что-то не так, а не со мной? И это не я бросил жену с ребёнком ради молодой профурсетки, — раз уж он начал оскорблять мою женщину, то чем я хуже своего отца?

— Выбирай выражения перед мачехой, которая заменила тебе мать!

— Женщина, которая старше меня на четыре года никого мне не заменяла, — я искренне хотел перейти на мат. Хотел выставить эту семейку за дверь, но напоминал себе, что сестра не виновата, что у неё такие родители.

— Ты вообще с женой развёлся из-за глупой причины! — буркнула Милана, подливая масло в огонь.

— Она сделала аборт, не сказав об этом мне, — холодным тоном произнёс я, также сжимая кулаки.

Выставить бы их всех.

— И что? Я тоже делала аборт в её возрасте. Она молодая и красивая, негоже так рано портить свою жизнь мелкими кричащими детьми, — заявила Милана, и у меня резко зазвенело в ушах.

— Поддерживаю. Это не повод рушить семью. Вон, когда ты родился я совершенно не знал, что с тобой делать! Ты постоянно плакал и хотел внимания. Как будто не мужик у меня рос, а девка.

С удивлением заметил, что слова отца совершенно не задевали меня. Больше не задевали. Мне было плевать, что он говорил, как пытался сделать побольнее.

До меня резко дошла правдивая часть слов Елены. Я не должен быть таким же или не таким же, как мой отец. Я должен быть собой.

— Убирайтесь, — произнёс я.

— Что, разведёнка с прицепом уже настроила против родного отца? Быстро. Сядет на твою шею и…

— Я не позволю унижать мою жену и будущую приёмную дочь. У тебя нет никакой власти здесь, отец. И никогда не было. К тому же, ты сам прекрасно справляешься с настраиванием против себя, ничья помощь не нужна, — я разжал кулаки.

Почувствовал внутреннюю свободу и улыбнулся. Как же чертовски хорошо