Власть и война. Принципы управления государством - Арман Жан дю Плесси, герцог де Ришелье

Величества, значения не имеет: это были бы пустяки, если бы такой ценой обеспечивался надлежащий ход дел; но необходимо учесть, что в целом ряде случаев влияния министра, как бы велико оно ни было, оказывается недостаточно, чтобы принести известные результаты, требующие монаршьего приказа и абсолютной власти.

Кроме того, если однажды аристократы уверятся в том, что ложный стыд мешает Королю исполнять его обязанности и править самовластно, они возомнят, что своей настойчивостью могут получить то, что противно законам разума, и в конце концов их дерзость может зайти очень далеко, ибо, зная, что их государь страшится быть повелителем, они сами перестанут быть его подданными.

Необходимо обладать мужеством и совершать все поступки под влиянием рассудка, не идя на поводу у своих наклонностей, которые часто ставят королей на край опаснейших пропастей; и если устремления, застящие государям глаза и велящие слепо делать то, что заблагорассудится, в состоянии произвести зло, когда им следуют, позабыв об умеренности, то естественное отвращение, которое короли иногда начинают беспричинно испытывать, способно принести еще больше зла, ежели рассудок не удерживает это чувство в желаемых пределах.

В некоторых случаях Вашему Величеству приходилось призывать на помощь осторожность для того, чтобы удержаться от проявления этих двух страстей, в особенности второй, ибо гораздо легче причинить зло, следуя своему отвращению, поскольку для этого королю требуется только отдать соответствующий приказ, нежели сделать добро, следуя велениям своей склонности, чего нельзя осуществить, не поступившись выгодой, на что многие люди решаются с превеликим трудом.

Обе эти страсти уму государей противны, особенно тогда, когда, мало отдавая себе в этом отчет, короли гораздо чаще руководствуются своими естественными побуждениями, чем доводами рассудка.

Такие чувства иногда заставляют их вставать на чью-либо сторону в раздорах, обыкновенно случающихся между придворными, отчего, как я наблюдал, происходят великие неприятности, тогда как достоинство обязывает государей принимать сторону одного лишь разума – единственного союзника в любых обстоятельствах. Им нельзя поступать иначе, не утратив права именоваться верховными судьями и правителями, ибо, становясь участниками ссоры, они в какой-то степени низводят себя до уровня своих подданных.

Тем самым они способствуют возникновению в своем государстве многочисленных мятежей и заговоров, ибо те, кому приходится защищаться от королевской власти, прекрасно знают, что не могут прибегнуть к силе, а потому придумывают, как от нее оградиться с помощью интриг, происков и козней, отчего в государствах часто случаются великие смуты.

Искренность, которую должен проявлять человек, составляющий завещание, не позволяет моему перу закончить этот раздел, не сделав признания, столь же откровенного, сколь полезного славе Вашего Величества и доказывающего всему свету, что Закон Божий всегда был преградой на пути какой-либо склонности или отвращения, каковые могли овладеть Вашей душой, которая, будучи подвержена пустяковым недостаткам человеческим, всегда по милости Господа была свободна от самых крупных пороков, присущих государям.

Заключение

Для того чтобы благополучно завершить сей труд, мне остается лишь сообщить Вашему Величеству, что поскольку короли обязаны делать гораздо больше дел как властители, чем как простые люди, то они не могут даже чуть-чуть поступиться своим долгом, не допустив большей провинности бездействием, чем обыкновенный гражданин действием.

Точно так же обстоит дело и с теми, на кого правители перекладывают часть бремени своей власти, ибо сия честь принуждает их к выполнению тех же обязанностей, каковые возложены на государей.

Будучи обычными людьми, и одни и другие совершают те же самые ошибки, что и все остальные люди; однако если принять во внимание, что на них возложено руководство обществом, то окажется, что им свойственны и многие другие недостатки, ибо в этом смысле они не могут упустить, не совершив прегрешения, того, что обязаны делать в силу занимаемого положения.

Ввиду этого иной может быть порядочен и добродетелен как обычный человек, но оказаться плохим чиновником и никудышным монархом, если жалеет усилий для исполнения должностных обязанностей.

Одним словом, если государи не делают всего, что могут, для приведения в порядок различных сословий государства;

– если не стремятся к подбору хорошего Государственного совета;

– если пренебрегают спасительными мнениями оного;

– если не прилагают особых стараний сделаться живым примером для других;

– если нерадивы в утверждении Царствия Божия, царства разума и царства справедливости;

– если не защищают невиновных, не вознаграждают за оказанные обществу значительные услуги, не наказывают за непослушание и преступления, нарушающие порядок и угрожающие безопасности государства;

– если не делают должной попытки предвидеть и предупредить напасти, могущие приключиться, и отвести тщательными переговорами бури, нередко приносимые тучами из такой дали, откуда их не чаяли;

– если личная склонность к фаворитам мешает им правильно выбрать тех, кому будут пожалованы важнейшие должности и высочайшие чины в королевстве;

– если твердой рукой они не стремятся утвердить свою державу на надлежащей ступени могущества;

– если в любых обстоятельствах не отдают предпочтения государственным интересам перед частными,

– то, даже если при том живут весьма праведно, на них ляжет гораздо большая вина, нежели на тех, кто в действительности преступает Божьи заповеди и законы, ибо на деле нет никакой разницы между невыполняющим свои обязанности и творящим недозволенное.

Должен также сказать Вашему Величеству, что если государи и те, кто трудится под их началом на главных постах в королевстве, находятся в более выгодном положении по сравнению с обычными людьми, то владеют они такими благами по праву весьма обременительному, ибо не только из-за бездействия могут согрешить, как я показал выше, но и своими действиями совершают многие другие характерные для них грехи.

Если они пользуются своей властью для совершения какой-либо несправедливости или какого-либо насильственного деяния, чего не могли бы сделать, будучи простыми гражданами, то совершают своим действием грех государя и чиновника, грех, источником коего является только их власть, и в Судный день Царь царей с них строго за это взыщет.

Существование этих двух видов проступков, свойственных государям и высшим чиновникам, должно заставить их задуматься о том, что сии деяния обладают совсем другим весом, чем проступки обычных людей, так как, имея широкий охват, сообщают свои отрицательные черты всем, кто занимает подчиненное положение и ощущает на себе любое их воздействие.

Признав эту истину на смертном одре, один великий король из числа наших соседей воскликнул, умирая, что не столько боится грехов Филиппа, сколько опасается грехов короля. Его мысль была поистине преисполнена благочестия, но он принес бы гораздо больше пользы своим подданным и самому себе, если бы руководствовался ею на вершине величия и власти, нежели тогда, когда, познав ее важность, не мог уже получить от нее плода, необходимого для осуществления политики,