Легат инквизиции - Александр Евгениевич Владыкин

их первый раз видела, они очень похожи на пришельцев-завоевателей из племени ящеров. Наверное, их притащили инопланетяне на своих уродливых кораблях. Раньше не было зелёных Тхе на планете. Сами инопланетяне пропали, вместе с кораблями, а Тхе остались. Два Тхе забрели в мой город. Ма впустила их, но стала пить их силу и время. Тхе за время присутствия в городе, так постарели! Ма выпустила их, но в лагерь народа Тхе, вернулось две обессиленные мумии. Пришлый народ, мгновенно свернул свой лагерь, и покинул место стоянки. С тех пор мой город они называют – город-призрак, проклятый город. А ещё, перед твоим приходом, прилетело непонятно что, и зацепилось за шпиль моего замка. Это существо было наполовину зелёным и уродливым, как Тхе, наполовину таким же как я, или ты, одето оно было в чёрную юбку, с головы до пят, и постоянно ругалось на непонятных языках. Я только разобрала, что его разозлила великая Ма.

– Ну, а потом куда он делся – наполовину зелёный, в юбке?

Я уже понял, девочка так живо описала отца Георгия в его церковном одеянии, мне, действительно, было очень важно знать, где сейчас находится священник, притащивший меня сюда – в этот мир. Может мои злоключения и закончатся в этом городе-призраке.

– Не знаю. Я помогла ему слезть с крыши замка, накормила, как и тебя, до розовых пузырей. А потом он погрозил статуе великой Ма, и пропал. Растворился в воздухе, исчез бесследно.

Да, печальный конец твоей истории, девочка! Я догадался, что на помощь священника мне рассчитывать не стоит. Чтобы выбраться отсюда, надо идти дальше, вслед за утренней звездой, в древний мир, может его жители мне помогут вернуться в свою вселенную. Только великая Ма решила оставить меня в этом городе – игрушкой для маленькой девочки, закрывая все выходы перед моим носом. Я рассказал Итель немного о себе: как я появился в этом мире, про жену и сына, про Италию, и почему мне нельзя остаться в этом городе, а нужно идти к древним землям, заселённым неизвестными существами. Итель слушала меня, затаив дыхание, ей нравился мой необычный рассказ: про чужие миры, про Италию, про друзей, которых раскидала жизнь. Я предложил девочке:

– А, пойдём вместе. Может там ты встретишь свой народ и найдёшь свою маму.

Итель задумалась: её всегда преследовала эта мысль, она стремилась уйти из этого города, но она боялась, боялась всего – голода, хищников, неопределённости. Она боролась со своими мыслями, но разум победил. Она знала, что человек когда-нибудь покинет этот город, и она снова окажется сама. Она не сможет выдержать одиночества.

– Хорошо. Я ещё не дала согласия. Сегодня ночью буду просить великую Ма отпустить нас, может мои молитвы смягчат её каменное сердце?

Я улыбнулся – это была маленькая победа, я знал, что в лице этой маленькой девочки, приобрёл нового верного друга. На следующий день мы стояли перед центральными воротами замка, над головой всходило малое светило, играл военный марш, ворота замка, со скипом, начали открываться. И мы пошли, с непонятной дрожью и сожалением, покидая этот замок. Малый «фонарик» в небе погас и землю окутал сумрак. Было страшно! Кто-то пытался влиять на нашу судьбу:

– Очнитесь! Одумайтесь!

Но вслед за малым солнцем наступил новый день. Я оглянулся на замок, мне показалось, что великая Ма пришла проводить нас к стенам, и по щеке статуи катилась, сверкая на солнце, слеза. Не знаю, может это был какой-то на каменный конденсат Памятники тоже плачут, иногда! И радуются, когда к ним приходят гости.

Итель стала видимой, сразу же, как мы вышли за пределы замка. Девочка, в отличии от Тхе, так была похожа на людей! Она причудливо морщилась, рассматривая своё тело, и руки. В её маленькой сумочке нашлось место для иголок и ниток, девочка сразу занялась ремонтом одежды, которая за время невидимости успела превратиться в утиль. Я удивлялся: на чём могло держаться это платье, сплошь состоящее из лоскутков. Мы отошли уже прилично от города, и я решил сделать привал. Бросил рюкзак с запасом питания и воды под голову и завалился на мягкую траву, тут же. Я наблюдал за девочкой, мастерски владеющей иглой с ниткой, расслабился от длительного перехода. Рядом, в двадцати шагах от нас, была речка, и высохший колодец на берегу. Мне показалось это странным: в речке было много воды, кому надобно было копать колодец рядом с рекой, и почему он сухой, хотя и глубокий. Я проверил, бросил камень, не услышав его падения. Вдруг моя голова стукнулась об землю. Рюкзак пропал, сразу весь, вместе с его содержимым. Как нам теперь продолжать путь – без воды, без еды. Я осмотрелся вокруг, рюкзака нигде не было. Итель тоже пострадала, у девочки пропала сумка, а в ней было всё самое ценное, что она носила постоянно с собой. Девочка беззвучно плакала, размазывая слёзы по щекам – пропал медальон с её детским изображением, единственная память о том, что у неё когда-то была семья. Наступила ночь, поднялся ветер, сильный ветер – это был тайфун или местная буря. Никогда мне не приходилось встречаться с бурями в этом мире. Нас закружило в водовороте из песка и пыли, подняло в воздух. Девочка успела уцепиться за мой мундир, потом нас швыряло об землю, колошматило так, что лучше не вспоминать. Потом всё пропало: и песок, и ветер; остался только гул, напоминающий о том, что буря продолжается. Мы куда-то стремительно опускались, я понял – мы падали в бездонный колодец, нас бурей забросило сюда.

– Вот и пришёл твой бесславный конец, Венедикт!

У меня не было никакого сомнения, что если мы, когда и достигнем дна, то не соберём своих костей от падения с такой высоты. Было темно, девочка прочно уцепилась за мой костюм, я почувствовал, что стала падать скорость перемещения, в абсолютной тишине мы начали тормозить, благодаря воздушным потокам, с низа колодца. Мы опускались, как в лифте – плавно и медленно, я не почувствовал, как мои ноги коснулись поверхности. Итель уже не было страшно, она, по инерции, забралась ко мне на шею. Не успели ноги коснуться пола, как всё место нашего приземления вспыхнуло зеленоватым светом. Итель, категорически отказывалась слезать с моей шеи. За каждым моим шагом, за каждым движением тела тянулся шлейф непонятного тусклого зелёного цвета. Пока я был единственной «лампочкой» в этом подземном мире. Свет помог нам сориентироваться в подземном пространстве: мы были внутри огромного туннеля. На стенах «бесконечного» туннеля висели странные пирамидки, все