Кровь дракона - Ольга Крючкова

– Я принимаю твой вызов! – ответствовал Зигфрид. Мердок и Константин пытались воззвать к его здравомыслию, но безуспешно.

– Наградой мне станет Кримхильда! – громогласно объявил Зигфрид.

Гунтар побледнел. Однако, Утта с благодарностью воззрилась на фриза. Сама же принцесса пребывала в смятении, не зная, как реагировать на происходящее…

– Хорошо, в случае победы, Кримхильда станет твоей невестой, – подтвердил король, обращаясь к Зигфриду. – Однако, если победит Хаген… Ты принесёшь мне вассальную клятву и станешь верно служить мне.

Зигфрид гордо вскинул подбородок и произнёс:

– Готовьте принцессу к свадьбе, король!

Затем он извлёк из ножен Нортунг и поцеловал клинок.

Жонглёры тотчас освободили пространство для поединка. Хаген и Зигфрид начали медленно сходиться…

– Молю тебя, Гунтар, останови их! – снова взмолилась Утта.

Король не обратив внимания на слова матушки, устремил взор на импровизированную арену, не сомневаясь, что Хаген одолеет фриза.

– Чувствовал я, не в добрый час мы прибыли в Ворбетамагус… – прошептал Мердок.

– Если с Зигфридом что-нибудь случиться – не сносить нам головы. Лучше уж остаться в Бургундии и служить Гунтару, чем быть обезглавленными в Кастра Ветере, – высказался Константин, сгорая от волнения.

– Пожалуй, ты прав, – согласился Мердок.

…Хаген и Зигфрид сошлись в яростной схватке. Утта молила Логоса, дабы тот ниспослал победу молодому фризу и покарал заносчивого Хагена. Он никогда не нравился королеве-матери.

Кримхильда с волнением взирала на поединок. Поначалу ей казалось, что Зигфрид одерживает победу, вот он уже теснит Хагена. Однако, это была лишь видимость. Хаген намного превосходил Зигфрида как по силе, так и по опыту, на его счету было немало побед, поверженных врагов и соперников.

И вот Хаген сделал выпад и нанёс решительный удар сопернику. Фриз вскрикнул от боли, из его правого предплечья сочилась кровь. Он едва сдерживал меч в руке…

– Останови их, Гунтар! – снова взмолилась Утта. – Это уже похоже на убийство! Что ты задумал?

– Ничего… Не беспокойтесь матушка… Просто я хочу показать фризу его место… – ответил король, поглощённый поединком.

– О чём ты говоришь, сын мой?! – возмутилась Утта. – Зигфрид – принц и наследник трона Фризии!

– Если этот фриз хочет жениться на Кримхильде, то принесёт мне вассальную клятву. – Холодно отчеканил Гунтар.

– Но… но… – хотела возразить Утта. – Можно было бы поступить иначе… – всё же высказалась она.

– Иначе?.. Возможно… – рассеянно ответил король.

В это время Зигфрид перехватил меч левой рукой и из последних сил пытался противостоять Хагену. Однако, преимущество было явно на стороне бургунда…

– Можно пригласить придворного курия[68]и составить брачный договор, – гнула свою линию Утта, стараясь не смотреть на «арену». – И в нём указать, что неотъемлемым условием брачного союза является принесением Зигфридом вассальной клятвы Бургундскому трону…

Гунтар с удивлением воззрился на матушку.

– Вы всегда поражали меня своим умом, матушка… Думаю, самое время остановить поединок. Я не премину воспользоваться вашим советом.

Гунтар поднялся из-за стола и приказал прекратить поединок. Хаген гордо взирал на собравшихся в зале придворных и гостей, ибо победа была явно на его стороне. Но всё же последнее слово оставалось за королём.

– Итак, всё мы наблюдали за поединком… – Гунтар сделал широкий жест рукой, указав на собравшихся в зале людей. – По-моему победил Хаген. Если у кого-то есть возражения, я их не премину выслушать.

Однако, возражений не нашлось, даже фризы выказали согласие своим дружным молчанием, потому как Хаген проявил явное преимущество и ранил Зигфрида.

Зигфрид был расстроен, кровь сочилась из его предплечья, но он старался держаться с достоинством.

– Я признаю своё поражение… – произнёс он.

Мердок и Константин вздохнули с явным облегчением: слава Логосу, принц остался жив. А уж поражение в поединке можно пережить.

Хаген убрал окровавленный меч в ножны, нарочито низко поклонился сопернику, затем резко выпрямился и произнёс:

– Если мой меч покидает ножны, то только для того, чтобы испить крови.

Его слова криками одобрения поддержали бургунды. Петроний, сдержанно улыбаясь, наблюдал за происходившими событиями. Ибо затея стравить Хагена с Зигфридом целиком и полностью принадлежала ему. Советник всё рассчитал: вино вдарит в голову Хагену, он не потерпит бахвальства фризов, которых и так недолюбливал. Зигфриду же придётся принять вызов букелария, иначе он падёт в глазах принцессы, а этого он допустить не мог. К тому же Петроний не сомневался: Утта непременно проникнется симпатией к Зигфриду и умолит Гунтара прервать поединок. Однако, советник и помыслить не мог, что королева-мать опередит его, предложив сделать непременным условием брачного союза принесение фризом вассальной клятвы. Для него это стало полной неожиданностью, и он ещё раз убедился: Утта умная и прозорливая женщина.

Зигфрида и его свиту препроводили в покои, в которых ещё не так давно останавливались лангобарды. Затем придворный лекарь обработал рану принца, она оказалась не серьёзной.

Фриз не обращал на пульсирующую боль, его беспокоила отнюдь не рана, а то, как отреагировала Кримхильда на его поражение. Друзья всячески пытались успокоить его, но напрасно. Наконец, Константин, склонный к изящному стихосложению, предложил:

– Я сочиню послание для прекрасной Кримхильды и передам его от твоего имени.

Не успел Константин завершить своё сочинительство (на самом деле это произведение он уже посвящал одной из юных фризок), как в покои принца вошла Сибилла.

– Госпожа Кримхильда просила справиться о вашем здоровье, – проворковала она и одарила принца, а затем Константина, который ей уже успел приглянуться, очаровательной улыбкой.

Зигфрид протянул Сибилле свиток, исписанный изящным почерком Константина.

– Передайте принцессе вот это… И скажите, что рана пустяковая и не стоит беспокойства. И что я сгораю от нетерпения вновь увидеть её…

Компаньонка взяла свиток и удалилась.

…Кримхильда, на пиру казавшаяся такой спокойной, с нескрываемым волнением развернула послание, присланное Зигфридом, и прочитала следующие строки:

Приветствую песней мою возлюбленную, —

которую я не могу и не хочу бросать, —

поскольку своими устами я не могу приветствовать ее

вот уже долгое время, к сожалению.