Три дьявола для принцессы - Сильвия Лайм

Целуя.

Я захлебнулась воздухом. С губ сорвался тихий звук, который я не смогла идентифицировать.

В тот же миг другой рукой Рейялар проник в мои волосы на затылке, сжав пальцы, удерживая меня почти с яростью.

А мне нравилось…

Проклятье, мне нравилось каждое его движение! Каждое прикосновение, вдох и выдох. Особенно понравилось, когда он резко приблизил к себе мое лицо, и я почувствовала его дыхание на своих губах.

Я видела только его чуть приоткрытый рот в паре миллиметров от моего собственного, ощущала его руки и жар его тела. Его распахнутые губы, которые находились практически между моих собственных.

Оставалось лишь крохотное пространство между нами, наличие которого больше походило на случайность, досадную оплошность, которую немедленно нужно устранить.

— Черные боги, это наваждение… это не по-настоящему, Матильда… — вдруг хрипло проговорил Рейялар, и его руки еще сильнее сжались. Одна — на моем запястье, а вторая — в волосах на затылке.

Я не могла шевельнуться, только продолжала чувствовать, как его губы едва заметно двигаются, уже задевая мои.

Это было невыносимо.

— Что?.. — я сперва не поняла его слов, а затем сдвинула брови. — Что ты имеешь в виду?

— Ментальное про… проникновение, — словно через силу вытолкнул он это слово охрипшим, жгучим голосом, от которого по спине прокатилась волна мурашек, — может вызвать эффект… сексуального притяжения.

Его взгляд оставался затуманенным, а зрачки все такими же ненормально вертикальными. Каждое слово будто давалось ему с трудом, грудная клетка тяжело вздымалась и опускалась.

Я же моргнула один раз, затем еще один, пытаясь осознать до конца, о чем он вообще говорит.

Возвращение в мир умственно полноценных людей было довольно болезненным. Туман не желал уходить из головы, а стоило слегка сконцентрироваться, как начинала болеть голова.

Словно в блаженном неведении и непонимании было спасение.

И все же я отстранилась от василиска, едва его слова уложились в голове и резко выдохнула:

— Ты!.. Вы!.. Ты сказал, что не будет никаких побочных эффектов!

Рейялар стиснул зубы и глубоко вздохнул, медленно отпуская меня, расслабляя руки, словно они окаменели и не желали разгибаться.

Он закрыл глаза на миг, а когда вновь открыл их, зрачки были уже не такими пугающими. Впрочем, окончательно человеческими они так и не стали.

— Это не побочный эффект, — ответил он, медленно, но уверенно становясь таким же серьезным и хмурым, как прежде.

Было удивительно наблюдать, как маска главного следователя вновь возвращается на его лицо. Словно вот только что он был простым человеком… а теперь вновь стал опасным василиском…

И, честно говоря, после всего что тут произошло, я уже не знала, какая из ипостасей нравится мне больше.

— А что же тогда? Что за… — я никак не могла подобрать такие слова, чтобы они не были чересчур бесстыдными.

“Что за страсть меня обуяла, шелье василиск?”

“Почему я так хочу вас, ваше лордство?”

“Как бы мне быстрее почувствовать вкус ваших губ, о, распрекрасный следователь Службы Особых поручений?”

В голове крутилась одна ерунда. Очень-очень стыдная ерунда.

Я все еще краснела.

— Влечение может сопутствовать процедуре, — чуть хриплым голосом ответил мужчина. — Но это вовсе не обязательно.

Не успела я его дослушать, как меня вдруг посетило озарение:

— Это что ж вы, с его величеством тоже, получается, “того”? — я широко распахнула глаза, показывая пальцами не вполне понятные мне самой жесты.

Рейялар побагровел.

Зрачки окончательно превратились в две острые точки.

— Ментальному воздействию сопутствует полное доверие субъекта и объекта. Именно это является побочным эффектом. Невозможно допустить к себе в разум человека, который может потенциально причинить тебе вред. Поэтому после процедуры мозг объекта начинает воспринимать мастера как… члена самого узкого круга близких. Поэтому с его величеством у нас сугубо доверительные отношения. И не больше.

На последних словах голос василиска зазвучал металлом.

Я хмыкнула.

— Тогда с какой стати вот… это вот все? — приподняла бровь я, в последний миг остановив себя, чтобы не закричать.

Я встала со стула и начала нервно ходить по кабинету.

За спиной стул скрипнул о пол, а затем раздался тихий выдох.

Я не обернулась.

— Так… бывает, — ответил мужчина, словно пытался уверить в этом себя, а не меня.

А себя-то ему зачем уверять?

Признаться, я была так возмущена произошедшим, что даже не могла нормально сформулировать свою мысль. Чувствовала себя еще более косноязычной и неуверенной, чем сейчас выглядел Фаррис.

А все потому, что до меня вдруг дошло: я была разочарована. Ужасно расстроена тем, что эта хамская василисковая морда меня так и не поцеловала!

— Ладно, я тебя провожу, — проговорил вдруг он, заставив меня прервать крайне увлекательное занятие по жеванию собственной нижней губы.

Впрочем — конечно, собственной! Чужую-то губу мне пожевать так и не дали!

Эй, Матильда, с этим пора что-то делать…

— Не стоит утруждаться, — бросила я резко, развернулась и быстрым шагом направилась к выходу из помещения, а затем и из участка.

Я уже ждала, что этот нехороший человек рванет меня останавливать, хватать за руки, жарко прижимать к стене…

Ага, сейчас. Размечталась, Матильда.

Может, попросить лорда чтобы тоже меня Мотей звал?

Впрочем, я уже не была уверена в том, что в случае с василиском это меня спасет. Как пить дать еще пару таких ментальных обжиманий, и “Мотя” из его уст зазвучит музыкой.

Я выскочила из участка, как ошпаренная, даже не замечая, что, хоть Рейялар и не хватает меня за руки-ноги, но неотступно следует позади. Как моя собственная тень.

А не замечала я его до поры до времени еще и потому, что мне вдруг стало жутко стыдно. Ведь первым, о чем я подумала после того, как пришла в сознание, был он. Он, а не отец Ансельм с его проклятой синей розой!!!

У меня совершенно вылетело из головы то видение, до которого с таким трудом докопался следователь!

Стоило освежить перед глазами покрытое мраком и пылью времени воспоминание, как меня бросило в жар. Кончики пальцев мелко затряслись.

Вот почему синяя роза меня так напугала. В жизни я уже имела дело с подобными цветами, и вовсе не при благоприятных обстоятельствах!

Итак, получалось, что я имела на данный момент: