Ветер перемен - Михаил Алексеевич Ланцов

достал как фокусник из рукава семьдесят пять миллионов талеров. Да, очень специфических. Но…

Делегаты переглянулись.

— К тому же, если вам там хочется эти облигации гасить, то это не является проблемой. Я могу предложить вам правила покупки за них промышленных товаров в России. С ограничением максимального годового расхода и прочих нюансов. Чтобы вы нам экономику не обрушили.

Экономика России все еще испытывала нехватку денежной массы. То есть, была недомонетизирована. Несмотря на то, что добрый десять лет Алексей накачивал через стройку, промышленные и инфраструктурные проекты ее деньгами. Но, айсберг таял медленно, если вообще таял. В первую очередь из-за взрывного роста, не дающего решить вопрос насыщенности денежной массы. Что означало — в горизонте десяти десяти-двадцати лет серебра и золота, припасенного царевичем, не хватит для всего задуманного. И требовалось вводить бумажные деньги — или фиатные, или долговые для внутренних крупных сделок.

Осторожно вводить.

Аккуратно.

Прямо таки с медицинской точностью. Дабы не спровоцировать резкое их падение в стоимости. Ну и приучая постепенно крупных игроков к расчетам в бумажных деньгах, подражая в этом своем проекте знаменитым векселям «МЕФО». Только в отличие от последних царевич планировал не процент по ним давать, а льготы при расчетах в облигациях.

Царевич замолчал, завершив свое повествование. А вся делегация вновь стала переглядываться.

— Тридцать пять процентов, — наконец произнес ее глава.

— А почему не пятьдесят?

— Таким образом вы, по сути, купите компанию.

— Ну хорошо, — кивнул царевич, — тридцать пять процентов, пропорциональное представительство в совете директоров, поочередное председательство и право вето.

— Вам обязательно право вето?

— Становясь мажоритарным акционером я хочу иметь возможность влиять на принятие решений. А то, мало ли вы чего удумаете? Рабами торговать, например. Это совершенно неприемлемо.

Делегация переглянулась. По лицам было видно известная степень разочарованности. Царевич же взял папку, которую принес на переговоры и протянул их главе.

— Что это? — спросил тот.

— Краткий отчет о нашем промышленном развитии и перспективах. Выпуск чугуна, железа, ткани, всяких изделий, оружия…

— Сколько мушкетов⁈ — ахнул Иоганн, заглянувший через плечо.

— Мы много их выпускаем. А будем еще больше. И пистолеты, и карабины. Все в едином стандарте. В очень недалеком будущем также массово будем делать двуствольные охотничьи ружья и пистолеты. Оружие, я полагаю, куда выгодный товар, чем работорговля.

— Хм… мы думали, что вы против работорговли из этических и моральных соображений.

— И это тоже. Рабство — это позорное клеймо на душе человечества.

— Атлантическую работорговлю не получится вот так задушить. Не мы, так другие их будут возить. Колониям нужны рабочие руки.

— Что мешает державам или отдельным собственникам организовать переселение работников? Набрать их в Африке и по-человечески перевезти. Обеспечивая разумные условия труда.

— Зачем? С рабами проще. Да и дорого это.

— Бывает, — пожал плечами царевич. — Но, если вы будете со мной сотрудничать про работорговлю забудьте. Я принесу вам большие прибыли. Иным путем. Ибо для нас работорговля безусловное зло.

— Акционеры нас не поймут.

— А я не акционер буду? — усмехнулся царевич. — Для остальных можно подготовить брошюрку с разъяснением того, что дело отнюдь не в человеколюбии и гуманизме. Рабский труд попросту не эффективен. С одной стороны, люди лишены индивидуальной мотивации. То есть, имеют только одну цель — найти любой повод избежать труда. Их можно наказывать. Их можно убивать. Но это ничего не изменит. Если будет возможность испортить инвентарь или еще как-то сорвать работы, желательно не подставившись — они так и сделают. Про бегство и бунты даже не говорю. Из-за этого сто рабов будут всегда трудится принципиально хуже, чем сотня свободных человек. Во всяком случае, если смотреть на ситуацию не в моменте, а в горизонте хотя бы пяти лет. Но это с одной стороны, а с другой рабский труд полностью лишает людей здоровой инициативы и возможности использовать квалифицированный труд. А значит не получится внедрять никакие технические и организационные новинки. Отчего эффективность труда не будет повышаться.

— Да какие новинки на тех же плантациях сахарного тростника? — усмехнулся один из представителей компании.

— На моих опытных сельскохозяйственных предприятиях применяют плуги, бороны, сеялки, косилки, ворошилки, поливалки, молотилки и жатки. Все — прицепное на конной тяге. Это кардинально ускоряет труд и уменьшает потребное количество в рабочих руках. И идут непрерывные работы над придумыванием всякого рода прицепного оборудования. Чтобы и маис убирать, и картофель копать… Я уверен, что если задаться целью, то можно и для тростника придумать какие-то приспособления. Было бы желание.

— Мы можем ознакомиться с этими прицепными приспособлениями?

— Разумеется. — кивнул Алексей. — Рядом с Москвой есть несколько предприятий. Кстати, вы поговорите с представителями Вест-Индской компании. Быть может они заинтересуются слиянием? На тех же условиях с выпуском еще одной партией облигаций под акции. Ну и организуем поставку в Новый свет всего этого сельскохозяйственного безобразия.

— Мы поговорим с ними. — произнес Иоганн, как-то странно глянув в Алексея.

— Кстати, — произнес царевич и полез в небольшой саквояж, который стоял рядом с ним на полу. — Вот — взгляните.

— Что это?

— Консервированные продукты. Вот это — тушенная говядина. Наши опыты показали, что до четырех месяцев выдерживает даже на жаре. Здесь вот рыба. А тут овощи тушеные.

— Для чего подобное нужно?

— Для кораблей и удаленных факторий. Куда лучше солонины хранятся. И крысы испортить не могут. И вода подмочить. Кстати, насчет воды. У нас есть опреснитель морской воды, чтобы не мучатся с протухшей водой. Для себя делали. Для кораблей.

— Мы можем взглянуть? — подавшись вперед спросил глава делегации.

— Тут извините. Устроены опреснители достаточно просто, поэтому вы их увидите только после подписания контракта.

— Еще что-то?

— Новые большие корабли с большим ресурсом. Но это мы тоже позже обсудим. Рано пока…

* * *

Несмотря на первое поражение Ашанти не собирались опускать руки. Даже осознав то, насколько титанический дисбаланс военных возможностей с этими русскими.

Они собрали большую армию.

Очень большую.

И выступили в поход с целью не только разгромить русских, но и физически уничтожить тех, к кому они пришли. Демонстративно их покарать ради восстановления региональной репутации. А то слишком уж резонансным оказалось это поражение. Все вокруг напряглись и стали приглядываться к Ашанти. Даже внутри этой державы наметился разброд и шатания.

И ладно местные жители… С ними все понятно.