Француженки подтяжек не делают - Мирей Гильяно

Мари-Лор говорит, что сожалеет только об одном: что она не изменила свое отношение к еде раньше, лет в сорок (прекрасный возраст для того, чтобы начать жизнь заново), а продолжала годами испытывать на себе “чудо-диеты” в безуспешных попытках снизить вес. Профилактика – это всегда хорошо. Сейчас мы все более-менее осведомлены, с чем нам предстоит столкнуться с наступлением климакса. Так что я ратую за то, чтобы вы, когда стукнет сорок, остановились и пересмотрели свои взгляды на питание. Научитесь готовить, совершенствуйте кулинарные способности, уменьшите размер порций. Всё это надо сделать прежде, чем тело подаст тревожный сигнал, и в один прекрасный день вы помчитесь в магазин покупать одежду большего размера.

Вальс через года

Похоже, одно из самых распространенных заблуждений: мы, женщины, думаем, что сможем всю жизнь питаться, как в молодости. Истина проста, но непреложна: нет, не сможем. Я уже не могу есть и пить то, что пила и ела в двадцать или тридцать лет, хотя иногда мой мозг об этом забывает.

Для большинства из нас пятьдесят лет – возраст, когда мы переоцениваем, как живем и что едим. Но еще лучше заранее принять меры, изменив наше отношение к питанию и физическим нагрузкам. Небольшие, разумные изменения не лишат вас привычных удовольствий. Мы набираемся знаний и учимся применять на практике методики, способствующие самосовершенствованию.

Женщины, которым за сорок, должны заранее готовить себя к менопаузе и к изменениям в обмене веществ, которые принесет им вторая половина их жизни.

Вот что записано в моем журнале продуктов питания и вин: когда мне было сорок с небольшим, я ограничила употребление мяса до двух раз в неделю. В результате я стала есть больше рыбы, которую в последнее время можно все чаще купить в свежем, а не замороженном виде. Я понимаю, не каждый может позволить себе свежую рыбу. К счастью, и во Франции, и в Америке у меня всегда под рукой несколько рыбных лавок и знакомых рыботорговцев. И я вижу, как свежая рыба появляется в свободной продаже в тех странах, куда меня заносит моя тяга к путешествиям. Я всегда любила фрукты и овощи, и теперь, когда в Америке с каждым годом открывается всё больше фермерских рынков, у меня появилась возможность есть больше сезонных фруктов и овощей, выращенных не за границей, а в окрестностях.

Я частенько подшучиваю, что времена, когда я работала на Veuve Clicquot, были не из легких. Кому-то надо было пить всё это шампанское! Но на пятом десятке я поняла, что больше не могу пить ни шампанское, ни какие-либо другие вина и за обедом, и за ужином. И я нашла для себя идеальный выход: за обедом, конечно, пить лучше, но в большинстве случае приглашенные на вечер гости куда более важны. Я спокойно дожидалась ужина, не забывая тем временем держать руку на пульсе и разыгрывала старую как мир комедию: едва пригубив, делаешь вид, будто пьешь… и когда приближается официант с бутылкой, твой бокал неизменно полон. Это простой, но отменный трюк: ведь ни гости, ни хозяева, как правило, ни о чем не догадываются. Я успешно проделывала его миллион раз. А некоторым женщинам, перешагнувшим сорокалетний рубеж, снижение потребления алкоголя жизненно необходимо, особенно накануне наступления менопаузы. В большинстве случаев это происходит безболезненно, просто потому что от вина нам становится плохо.

Когда мне перевалило за шестой десяток, я поняла, что совсем перестала переносить вино. Канули в лету те золотые денечки, когда я могла за обедом или ужином “раздавить” с мужем или подругой бутылочку красного. Ограничение стало моим жизненным кредо. Вместо трех стаканов я иногда выпивала два, а то и один, и пила вино только во время одного приема пищи (повторюсь, я “шастала” по ресторанам исключительно по работе, и выпить бокал шампанского входило в мои обязанности. В какой-то момент я “завязала” и теперь больше не обязана пить спиртное. Скажу больше, с вином мы тоже больше не друзья). Дома мы с мужем установили правило: полбутылки за ужином. Мы откупориваем бутылку, выливаем половину в бутылку меньшего размера, затыкаем пробкой и откладываем до завтра. По-моему, полбутылки вина за ужином – это разумная и здоровая доза. А еще мы узнали, что вино в умеренных количествах полезно для здоровья и способствует омоложению. Но я по-прежнему пью вино только во время трапезы.

И на шестом десятке мое питание осталось сбалансированным, хотя, учитывая мой опыт путешествий и расширение ассортимента на продуктовых рынках, я еще более разнообразила свой рацион. Всегда приятно открывать для себя новые продукты и блюда. Однако, самые существенные изменения выразились в том, что я усилила контроль за размером порций. Мне пришлось “держать на расстоянии” двух своих самых страшных врагов: хлеб и сладкое. Когда-то я могла лакомиться и тем, и другим, что называется, от пуза. Но не теперь, когда мне за пятьдесят. Самое сложное – это сказать “нет” соблазну съесть или выпить что-то запретное в компании друзей, отпуске или на празднике. Иногда, на каникулах, или когда у нас дома надолго задерживались родственники или друзья, я замечала перемены – сочетание белого и красного вина, например, уже не приносило мне ничего хорошего. В тех редких случаях, когда какое-нибудь замысловатое блюдо подразумевало это сочетание, я просто выбирала что-то одно и чувствовала себя намного лучше. И в первый раз за всю жизнь я нашла в себе силы разделить десерт с другом. Одно маленькое пирожное на двоих!

Я пришла к выводу – седьмой десяток еще более внушителен и менее снисходителен. Нам просто не надо есть то, что нам навязывает наш цивилизованный меркантильный мир. Ни для кого не секрет, что большинство из нас ест на 10–30 процентов больше, чем нам на самом деле необходимо. Теперь мои порции еще сильнее “усохли”, а, бывая в ресторанах, я научилась говорить “десерта не надо” без малейших усилий. Иногда я предпочитаю заказывать две закуски вместо одного основного блюда. И я спокойно могу воздерживаться от вина целую неделю или даже дольше, особенно если я одна или в компании человека, который тоже не пьет. Полагаю, что с тех пор как я оставила корпоративную жизнь, сняла с плеч груз ответственности и стала намного тщательнее контролировать свое время и питание, самым существенным изменением стало то, что я ем больше овощей, чем когда-либо. Нет, правда. Я могу жить на одних пареных овощах.

На прошлой неделе я обедала в Париже с моей восьмидесятилетней подругой Жанной. Незамужем, пережила рак молочной железы. Как всегда стройна и энергична, в каком-то плане пример для подражания. Она в прямом смысле ест как птичка, если, конечно, принять на веру, что птички любят суп. Каждый день она час гуляет пешком (это здорово помогает выжить в Париже). Всякий раз, когда я ее вижу, я понимаю, как много мне еще предстоит узнать о здоровых привычках людей преклонного возраста.

Только вдумайтесь: у француженок, испанок и итальянок самая высокая продолжительность жизни в мире (от восьмидесяти четырех лет и старше). Задумайтесь: среднестатистическая француженка, итальянка и испанка ни за какие коврижки не станет изнурять себя физическими упражнениями, хотя ведет достаточно активный образ жизни и много ходит пешком.