Белый Джаз - Джеймс Эллрой

– Зачем, мистер Клайн?

– Что зачем?

– Зачем вы наживаете себе неприятности, пытаясь оградить от неприятностей меня?

– Я ценю стиль.

– А теперь я вам не верю. И что еще вам про меня рассказал Джордж Индж?

– Ничего. А что еще вам наговорили про меня братцы Веккио?

Со смехом: «Крутой – что вы ему когда-то очень нравились, а Чик – что вы опасный, чертовски опасный человек. Микки сказал, что никогда не видел вас с женщиной, что исключает естественный интерес. Так что я думаю, что вам кто-то заплатил».

Окидываю взглядом комнату: книги, картины – а вкус у нее определенно есть.

– Микки – на мели. Если считаете, что, променяв Хьюза на гангстера, вы сделали выгодный ход, вы ошиблись.

Она курила сигарету за сигаретой. «Вы правы. Я просчиталась».

– Тогда помиритесь с Хьюзом.

– Никогда.

– Ну же. Хватит нам обоим неприятностей.

– Нет. Как вы и говорили, мне и раньше доводилось проходить через неприятности.

Совсем не боится – вынуждает меня сказать: «Я ВСЕ ЗНАЮ».

– Видели бы вы себя на съемочной площадке, мисс Бледсо. Вы же смеетесь над всей этой затеей, и это очень стильно. Жаль, что фильмец отправится прямиком в придорожные кафешки каких-нибудь захолустных городков в Арканзасе. Жаль, что его не увидят люди, которые Могли бы помочь вашей карьере.

Вспыхнула – но всего на долю секунды. «Я не так зависима от людей, в частности от мужчин, как вы, должно быть, подумали».

– Я не говорил, что вам это нравится. Я просто сказал, что вы знали, что это – игра.

– То же, что быть «кассиром» и штрейкбрехером?

– Ага, очень полезная вещь. Как вы с Микки Коэном.

Колечки дыма – залюбуешься. «Я не сплю с ним».

– Это хорошо, потому что в него постоянно кто-нибудь стреляет, а попадает в тех, кто рядом с ним.

– Раньше он был большим человеком, правда?

– У него был стиль.

– Который, как мы выяснили, вы цените.

На полке – фотопортрет – женщина-вампир. «Кто это?»

– Это – Вампира. Хозяйка мерзкого шоу ужасов на телевидении. Как-то я обслуживала ее, будучи официанткой, и она дала мне пару советов, как играть свое собственное кино, снимаясь в чужом.

Руки трясутся – так и хочется прикоснуться к ней.

– Вы привязаны к Микки, мистер Клайн?

– Да. Когда-то он был всем, и мне очень жаль, что он до такого докатился.

– Думаете, он уже отчаялся?

– Ага. «Атака атомного вампира» – каково?

Гленда рассмеялась и закашлялась от сигаретного дыма: «Это даже хуже, чем вы думаете. Сиду Фритцеллу пришло в голову внести в сценарий кучу крови и вдобавок еще и инцест, так что я боюсь, что наш фильм точно отправят в забегаловки, чтобы он принес хоть какую-то прибыль».

Я поставил телевизор на место. «Будьте умницей и возвращайтесь к мистеру Хьюзу».

– Нет. Фритцелл тут подрабатывает съемкой порнофильмов. Где-то в Линвуде у него есть какое-то помещение со спальнями с зеркальными стенами – так что, может быть, я там что-нибудь найду.

– Не ваш стиль. А Микки – он об этом знает?

– Притворяется, что нет, но Сид и Уайли Баллок обсуждают это вслух, причем прямо на съемочной площадке. Мистер Клайн, что вы намерены делать?

На полках – полно всякой всячины – тетрадки ученицы колледжа. Полистал одну – сочинения – рисуночек на полях: сердечко, а в нем – инициалы – Г. Б. amp; М. X.

– Да, я их украла. Так что вы собираетесь…

– И что сталось с М. X.?

Та улыбка. «От него забеременела другая девочка, а потом его убили в Корее. Дэвид…»

– Не знаю. Может, я просто уйду из этого дела и найду вам адвоката. Но лучшее, на что вы можете рассчитывать, – разрыв контракта без предъявления обвинений.

– А худшее?

– Говард Хьюз есть Говард Хьюз. Одно слово окружному прокурору – и вам предъявят обвинение в краже.

– Микки говорил, что вы с ним приятели.

– Ну да, я давал ему свои шпаргалки, когда он учился на юрфаке. А Хьюз дал ему двести штук на предвыборную кампанию.

– Дэвид…

– Зовите меня Дейв.

– Мне больше нравится Дэвид.

– Нет, меня так зовет сестра.

– И что?

– Ладно, проехали.

Зазвонил телефон – Гленда сняла трубку: «Алло?… Да, Микки, я знаю, что я опаздываю… Нет, я простудилась… Да, но Сид и Уайли могут снимать сцены, где меня нет… Нет, я постараюсь приехать днем… Нет, про ужин я не забыла… Нет – пока, Микки.

И повесила трубку. Я сказал: «М. X. уже не придет, но Микки не отстанет».

– Ну… он очень одинок. Четверо его людей исчезли, и – я думаю, он знает, что они мертвы. Бизнес есть бизнес, но… я полагаю, по ним он скучает больше всего.

– У него ведь остались Чик и Крутой.

Подул ветерок – Гленда вздрогнула. «Я не знаю, почему они все еще с ним. У Микки дурацкий план – чтобы они соблазняли знаменитостей. Это так непохоже на Микки, он сразу стал таким жалким…»

«Жалким» – в точности слова Джуниора. Гленда: дрожь, гусиная кожа.

Я поднял плащ и подал ей – она встала, улыбаясь.

Касаюсь ее.

Она скользнула в рукава плаща. Я снова снял его и коснулся шрамов на ее спине. Гленда: медленно развернулась, чтобы поцеловать меня.

День – ночь – утро: телефон отключен, радио на минимальную громкость. Разговоры, музыка – нежные баллады убаюкали Гленду. Как только она уснула, ВСЕ вернулось.

Она спала крепко, хищно потягиваясь во сне. Зевки, улыбки – когда она открыла глаза, я чертовски перепугался. Поцелуи удержали ее от вопросов – от бескорыстия этих поцелуев у меня перехватило дыхание.

Тесно прижавшись друг к другу, не думая. Ее дыхание участилось – куда-то делись все тяжелые мысли. Внутри ее, когда ее глаза молили: не останавливайся – и нет больше преследовавших меня пидоров, вуайеристов, шлюх – дочерей наркоторговцев.

… И они уже здесь, в нашей юрисдикции и беспрестанно игнорируя этот факт. Насколько нам известно, речь идет о семнадцати агентах ФБР и трех заместителях федерального атторнея, подчиняющихся непосредственно Уэллсу Нунану. Нунан не стал просить о назначении посредника между ними и полицией Лос-Анджелеса, что позволяет сделать вывод о том, что мы имеем дело с расследованием враждебных структур, направленным на нашу дискредитацию.